Его песни пели многие известные артисты. Его пластинки издавались миллионными тиражами. Когда советский инженер получал 120-130 рублей в месяц, Онегин Гаджикасимов имел месячный гонорар около 5 тысяч советских рублей.
Статный, спортивный, красивый, с длинными вьющимися волосами, любимец богемы 60–80-х годов прошлого столетия, Онегин был назван в честь пушкинского героя, потому что родился в год столетия великого поэта, да и его дата рождения почти совпадала с Пушкиным.
Имя придумала ему мама, Махтабан-ханум, тонкий ценитель поэзии и преподаватель русского языка. Мама же придумала назвать другого сына в честь классика персидской поэзии Низами, потому что он родился в год 800-летия известного поэта.
Онегин приехал в Москву из Баку в 17 лет и сразу поступил в Литературный институт. Сдав экзамены, он стал лучшим на своем курсе. Уже в этот период начинают издаваться его рассказы, стихи. Онегин педагогам и однокурсникам запомнился тем, что сходу мог придумать рифму к любой строчке.
После института Онегин пошёл служить в армию, хотя возможность откосить у него была. Отец был известным военным юристом, работал в НКВД. Три года службы в военно-морской авиации тянулись долго, но Онегин никогда не считал эти годы прожитыми впустую.
За время службы он написал своей любимой девушке около восьмисот писем, которые можно было бы издать как классику любовного эпистолярного жанра. Но, как вспоминал сам Онегин Гаджикасимов, из этих армейских писем после выросли его строчки, которые потом пела вся страна.
В 1960 году Онегин устроился на работу в музыкальную редакцию Всесоюзного радио. Тогда был ещё наглухо закрыт наш эфир от всего постороннего, и советский слушатель не имел возможности знакомиться с западной популярной музыкой. Зато Онегин получил такую возможность благодаря своей работе. Анализируя мелодии и ритмы зарубежной эстрады, он понял секрет популярности многих песен.
Многие западные исполнители, битлы и им подобные, пели о самых простых вещах: о любви, погоде и природе, о тёплых человеческих чувствах. В этих песнях не было никакой идеологии. Зато наша эстрада была застёгнута на все пуговицы, и многое задыхалось в идеологическом угаре.
Онегин стал писать свои стихи к песням. Стихи о грусти и радости, о простых сердечных переживаниях, в которых ярко светилась вся эмоциональная палитра молодости периода оттепели. Не сразу, но его тексты стали песнями.
В 1965 году была написана «Песня птиц» на музыку друга Полада Бюльбюль оглы, а уже на «Новогоднем огоньке» 1966-го Муслим Магомаев и Лариса Мондрус исполняют песню, сотворив, наверное, первый советский клип.
Онегин вскоре становится популярным поэтом-песенником. Он умел как никто рождать шлягеры, которые пели лучшие эстрадные исполнители.
«Восточная песня», «Алёшкина любовь», «Дельфины», «Дорожная», «Дождь и я», «Не родись красивой», «Фиалки», «Позвони» — эти и многие другие песни, написанные Онегиным Гаджикасимовым на музыку лучших композиторов своего времени, были настоящими шлягерами, и их пела вся страна.
Кто-то посчитал, что тираж проданных пластинок летом 1970-го года побил все мыслимые рекорды – цифра приближалась к шестнадцати миллионам копий. К тому же поэт Гаджикасимов мастерски перерабатывал известные мировые хиты, делая для них тексты на русском языке. Эти переводы получались поэтичны, пронзительны. Песни «Битлз», Д. Моранди, Т. Джонса, К. Гота и многих других получили русское звучание.
Оглушительный публичный успех, успех всюду, в какую бы дверь ни входил, обласканный славой, деньгами, вниманием — его всегда ждали…
Конечно такой успех простить ему не смогли. В 1971 году выходит разгромная статья Льва Ошанина о том, как коверкается русский язык в песнях на примере текстов Онегина Гаджикасимова. Тут же по приказу С. Лапина, возглавлявшего Всесоюзное телерадиовещание, размагничиваются многие плёнки с песнями Гаджикасимова, на концертах автора слов не объявляют, его отлучают и от телерадиоэфира.
Впрочем лишить авторских гонораров его были не в силах. Поэт ещё долго безбедно жил, любимый женщинами и друзьями. Но к середине 1980-х годов в его душе наступил кризис, который привёл его в итоге за церковную ограду.
Историю своего воцерковления он никому не рассказывал в подробностях. Просто говорил, что как-то ехал с гастролей в поезде, думал, размышлял, да и сошёл с поезда в каком-то белорусском городке. Нашёл церковь и покрестился. Трудно сказать, оказало ли на него крещение такое влияние, но Онегин, или Гена, как его называли близкие, для всех своих друзей из эстрадного мира пропал в одночасье.
Его искали с фонарями Полад Бюльбюль оглы, Сергей Дьячков, Валерий Ободзинский, Муслим Магомаев, искали — но не находили. Онегин начал свою другую жизнь, далёкую от света рампы и сцены.
Ещё существует история про то, как поэт соприкоснулся первый раз с чтением «Библии». Невозможно в это поверить, но человек неподготовленный, совершенно далёкий от глубоких, да и не всегда понятных библейских текстов, осилил все главы в три дня!
Когда он окончил читать, потерял зрение. Фактически ослеп. Зрение восстановилось спустя несколько дней. Но именно в тот момент, по его признанию, когда внешнее зрение было потеряно, открылось внутреннее — духовное зрение. С Онегиным произошло нечто равное дамасскому чуду, что произошло с апостолом Павлом.
Онегин Гаджикасимов никогда не знал того Бога, которого принял. Он был потомком прославленного иранского рода. Его предками были муллы, дипломаты, политики, юристы, литераторы. Он нашёл в себе силы разорвать связь с тем, что веками накапливали и создавали его предки. Онегин воспринял Христа во всей глубине.
В декабре 88-го он жертвует все свои сбережения монастырю и приезжает послушником в одну из главных православных святынь – в Оптину Пустынь. Онегин тщательно скрывал от всех свою известность, даже фамилию и имя изменил на Олег Гакасимов, чтобы никто не знал о его славном всесоюзном прошлом.
Почему монастырь? Неужели нельзя было жить тихой уединенной жизнью в миру? Наверное потому, что этот мир невообразимо крепко держал Онегина Гаджикасимова в своих оковах. Природная доброжелательность, мягкость и обаяние в совокупности с многолетней популярностью делали невозможным полный отказ от прежнего круга общения и образа жизни.
В 1989 году наместником монастыря архимандритом Евлогием послушник Олег Гаджикасимов был пострижен в рясофор с именем Афанасий. А в 1991 году новым наместником архимандритом Венедиктом инок Афанасий пострижен в мантию с именем Силуан.
Монах Силуан Гаджикасимов стал известным проповедником.
Несколько лет он снимал небольшую комнату в Домодедово и ходил в храм, который находился недалеко от дома. Многие люди ехали к отцу Силуану для того, чтобы послушать его проповедь, чтобы пойти на уроки в его воскресную школу для взрослых.
Он умел донести каждой душе красоту Правды Божией, которую пережил сам. Тогда он очень многих людей привел в храм и обратил к вере. Была в его словах некая сила, которая сразу же достигала сердца слушателей.
Внешний облик отца Силуана изменился до неузнаваемости. Даже те люди, которые хорошо его знали, никогда бы не признали в простом, одетом в заштопанный подрясник монахе того, о ком не так давно говорила вся страна.
Однажды, остановившись в гостинице, он услышал, как за стеной его комнаты кто-то громко включил телевизор. Группа «Иванушки» перепевала уже на свой лад написанную им песню «Алёшкина любовь». Отец Силуан, вздохнув, сказал тогда одному из своих духовных чад: «Зря я её написал».
Отец Силуан также никогда не обращался к прошлой жизни, где у него остались друзья, великие песни, знакомства, связи. Всё это ушло от него навсегда.
В последние годы старец Силуан ходил в сапогах, в которых было полно крови. На ногах у него открылись кровоточащие раны. Но к врачам он не обращался, всё претерпевая.
О прогрессирующем онкологическом заболевании старец узнал в конце девяностых годов. Он героически переносил дикие боли, не прибегая к докторам и практически не используя никаких лекарств. Перед смертью принял схиму с именем Симон.
Незадолго до кончины ему подарили икону Божией Матери «Умягчение злых сердец». Схимонах Симон посмотрел на Богородицу и обратился к Ней, как к живой: «Матерь Божия, забери меня, я очень устал». 30 июня 2002 года душа схимонаха Симона оставила наш грешный мир.
У старца осталось немало учеников. Они до сих пор хранят добрую память о нём. После его смерти стали усиливаться разговоры о его святости, многие считают что он достоин канонизации. Вот так бывает — его сердце искало гармонии в музыке и поэзии, а нашло её в Боге.
P.S.
«…Вот кто-то обидит вас очень сильно, и даже вы почувствуете, что он готов вас даже ударить или оплевать — становись на колени перед ним, обними и скажи: «A ты меня прости». И вы увидите… он ничего не сможет сделать. Величайшее чувство любви всё опрокидывает — враг ничего не сможет…
Враг всё может, если нет любви. Но если есть любовь — враг отлетает. Хуже ничего нет для него, чем видеть любовь.» (Иеросхимонах Симон (Силуан) Гаджикасимов).
