Внутри у него все клокотало от обиды и злости. Его любимая девочка, его смысл жизни, утешение, его Галатея… Как она может так с ним поступить после всего того, что он для нее сделал?! Вот так перечеркнуть все одним необдуманным решением… Зачем ей это замужество? Разве будет кто-то так любить ее как он?
Солнце играло на красном лаке дорогой мебели его столовой, завтрак не лез в горло: таяло голландское масло, ветчина и сваренные в мешочек куриные яйца отодвинуты в сторону, в голове была одна мысль: не допустить этого брака…
…Глаше Алымовой с самого рождения не повезло. Она была девятнадцатым ребенком в семье, родившимся уже после смерти отца — полковника Ивана Акинфиевича Алымова. Мать Анна Васильевна, измученная бесконечными беременностями и родами, приказала удалить детскую кроватку с младенцем с глаз долой и целый год вообще не желала видеть дочь.
Многодетное семейство еле-еле сводило концы с концами, а тут еще и случилась потеря кормильца… Говорили, что она возненавидела Глашу еще до ее появления на свет. Глафира родилась в Брянской губернии в селе Голяжье в 1758 году.
Вскоре ее отдали на воспитание в монастырь. Мать решилась на встречу с Глашей когда той исполнился год. Девочка была здоровенькая, прехорошенькая и родственники подумали: сердце матери растает при виде ребенка.
Но к сожалению, этого не случилось. Дорастив Глашу до шестилетнего возраста, мать нашла новый способ удалить от себя нелюбимое дитя.
В 1764 году императрица Екатерина Вторая задумала организацию грандиозного проекта — Смольного института благородных девиц. Дворянское происхождение Глафиры позволило ей стать одной из первых воспитанниц нового заведения. Мать отвезла Глашу в Петербург и вскоре забыла о ней.
Малышка считала теперь институт своим домом. Бойкая и смышленая Глаша быстро приспособилась к незнакомой обстановке. Всегда улыбчивая, приветливая девочка знала как понравиться и преподавателям, и высоким гостям. Алымова сделалась любимицей начальницы института, госпожи Софии де Лафон.
Она была первой по прилежанию и учебе, а еще у нее открылись музыкальные таланты. Императрица выделила ее из остальных воспитанниц и назвала ее «первая смолянка».
– Как же тебя звать, милая?
– Алымушка…
Прозвище это закрепилось за Глафирой. Первый выпуск был особенно любим императрицей Екатериной и ее сподвижником Иваном Ивановичем Бецким, стоявшим у истоков женского образования в России и создания Смольного института.
Темноглазая девочка с лукавой улыбкой стала всеобщей любимицей. Великая княгиня Наталья Алексеевна заприметила институтку Алымову еще во время своего первого визита в Смольный институт, который состоялся вскоре после ее бракосочетания с великим князем Павлом Петровичем.
Наталья Алексеевна была всего на четыре года старше Глафиры и девушки подружились. Их объединила любовь к игре на арфе и схожесть характеров: обе были прирожденными кокетками и состязались в остроумии, отправляя друг другу записки и письма.
Наталья Алексеевна также занималась с Глашей музыкой и обещала включить в свою свиту.
Иван Иванович Бецкой выделял Алымушку среди прочих учениц еще в младших классах, заботился, чтобы подарков и конфет по праздникам ей доставалось больше, а также по-отечески неизменно интересовался успеваемостью и музыкальными успехами.
Девочке, никогда не знавшей отца и не испытавшей материнской ласки, подобная забота была очень приятна и неожиданна. Она прониклась благодарностью к этому славному немолодому человеку, который был к ней неизменно добр и внимателен. Бецкой был человеком одиноким, и казалось, что в Алымушке он нашел дочь или внучку.
В те редкие дни, когда родителям позволяли навестить своих дочерей, Глафира оставалась одна. Только на седьмой год обучения она увидела свою мать. Мать приехала попрощаться: она была очень больна и доктора не давали ей никаких шансов. Бецкой поговорил с госпожой Алымовой и заверил, что сумеет позаботиться о будущем ее дочери.
Через одиннадцать лет, в 1776 году, обучение было окончено и Глафира Алымова, лучшая в выпуске, была награждена золотой медалью первой величины и золотым вензелем Екатерины на белой ленте, что делало ее фрейлиной двора. Перед ней открылись большие перспективы.
Императрица захотела запечатлеть в портретах своих воспитанниц. Она заказала художнику Д.Г. Левицкому их портреты. Юная Глаша Алымова изображена в роскошном платье играющей на арфе.
Торжественный выпуск состоялся не без участия Ивана Ивановича, который хлопоты об Алымушке взял на себя. Он позаботился и о красивом наряде, и о цветах, и об украшениях, пожалуй больше подошедших бы молодой даме, а не юной девушке.
Алымушка была растеряна: за неделю до выпуска смолянок в родах скончалась великая княгиня Наталья Алексеевна, которая была ее защитницей и подругой. Будущее Глаши стало непонятным.
После выпуска семидесятилетний Иван Иванович Бецкой, воспользовавшийся сложившейся ситуацией как удачным моментом, забрал семнадцатилетнюю Глафиру и поселил ее у себя, предложив для начала просто погостить у него бедной сироте. Алымушке каждый день Бецкой дарил сладости, цветы, подарки. Благодарная Глафира дала обещание, что никогда не оставит Бецкого и будет жить в его доме всегда.
Вскоре оба попали в весьма двусмысленное положение: в свете поползли сплетни. Что может связывать семнадцатилетнюю девушку и семидесятилетнего мужчину?
Алымова писала, что Иван Иванович поставил перед ней вопрос: «Кем Вы меня хотите видеть — мужем или отцом?» Она, сконфузившись, ответила: «Отцом…»
«Чем более я о нем думаю, тем смутнее становится он для меня. Было время, когда влияние его на меня походило на очарование. Имея возможность делать из меня, что ему вздумается, он по своей же ошибке лишился этого права. (…)
Вскоре г-н Б. перестал скрывать свои чувства ко мне, и во всеуслышание объявил, что я его любимейшее дитя, что он берет меня на свое попечение и торжественно поклялся в этом моей матери, затеплив лампаду перед образом Спасителя. Он перед светом удочерил меня».
Тем не менее, он не желал ни удочерять Глашу, ни жениться, и безумно ревновал ее. Неизвестно, чем бы это закончилось, но на счастье Глафира влюбилась.
Спустя месяц после выпуска смолянок императрица вспомнила об «Алымушке» и, узнав, что та живет с холостым мужчиной в его доме, не на шутку рассердилась и приказала прибыть Глафире в Царское Село. Алымова была назначена в свиту к великой княгине Марии Федоровне, второй жене Павла.
В 1777 году юная фрейлина Алымова познакомилась с Алексеем Андреевичем Ржевским — известным литератором и вице-директором Академии наук, который был старше ее на двадцать лет. Очень скоро тот предложил девушке выйти замуж — и Глафира дала согласие. Бецкой, хотя продолжал ревновать, не сумел расстроить одобренный императрицей брак.
Иван Иванович поставил условие: жить молодые будут в его доме. Такой была цена благословения на брак Глафиры ее опекуна. Бецкой думал, что это может расстроить свадьбу. Ржевский категорически отказался, но Алымова упросила его чуть ли не на коленях.
Прямо перед алтарем, будучи посаженным отцом, он шептал Глафире на ухо, что ей надо сбежать с венчания, и приводил в пример похожие истории. Им овладело отчаяние и злоба — девушка, которая оставалась его единственной привязанностью, пропадала для него навеки.
После венчания Бецкой сходил с ума от ревности: он врывался в покои молодых, когда ему было угодно, а однажды потребовал у Алексея оплаты за все наряды и драгоценности, которые дарил Глафире. Ржевский хотел вызвать Бецкого на дуэль, но тот был на тридцать лет старше. Из уважения к его возрасту Алексей этого не сделал, а за платья и украшения заплатил.
Глафира, не выдержав постоянного контроля Бецкого, бежала с мужем в Москву, а Бецкого тут же сразил инсульт. Он вскоре умер. Со Ржевским Глафира прожила двадцать семь лет, родив пятерых детей. Алексея не стало в 1804 году.
Глафире Ржевский оставил множество долгов, однако император Александр I, сменивший Павла, назначил вдове солидную пенсию, которая помогла расплатиться с кредиторами. А когда Глафире исполнилось пятьдесят, она встретила свою последнюю любовь и вновь шокировала Петербург: мало того, что отправилась под венец с мужчиной на двадцать лет моложе, да к тому же не дворянином…
Ее второй муж Ипполит Петрович Маскле был учителем французского языка и переводчиком. Чтобы избежать скандала, Глафира добилась аудиенции у Александра I, который сказал ей: «Никто не вправе разбирать, сообразуется ли такое замужество с нашими летами и положением в свете.
Вы имеете полное право располагать собою и, по-моему, прекрасно делаете, стараясь освятить таинством брака чувство, не воспрещаемое ни религией, ни законом чести…»
В разговоре с государем Ржевская просила пожаловать своему избраннику дворянство. Либеральный государь не возражал. Более того, впоследствии энергичная Глафира добыла при дворе для своего супруга камергерский ключ, а потом и хорошее место в министерстве иностранных дел. Она прожила еще двадцать лет и умерла в Москве в 1822 году.
Глафира Алымова прожила долгую и замечательную жизнь, а ее портрет с арфой работы Д.Г. Левицкого украсил собрание Русского музея.
