«Бывают странные сближенья», – писал Александр Пушкин, разумеется, не подозревая, каким невероятным образом пересекутся его потомки с императорским домом Романовых. Его внук граф Георг Меренберг женился на Ольге – дочке Александра II и его фаворитки Екатерины Долгоруковой. А красавица внучка Софья вышла замуж за внука личного цензора «солнца русской поэзии»… Как это случилось?
Любовь с первого взгляда
Великий князь Михаил Михайлович (1861–1929 гг.), прозванный в семье Миш Мишем, был внуком Николая I. Его отец – последний сын императора, Михаил Николаевич, мать – великая княгиня Ольга Федоровна (баденская принцесса, урожденная Цецилия Августа) были хорошей, крепкой парой. Они вполне искренно любили и поддерживали друг друга.
Но властная, упрямая Ольга Федоровна пыталась по-своему распоряжаться судьбами детей. Может, это стало причиной необычного поворота в жизни ее второго сына Михаила?
Удивительно, что великий князь изначально как будто нарочно настроился вступить в неравный брак. Его брат Александр Михайлович вспоминал:
«Он еще не знал, на ком женится, но он во что бы то ни стало собирался жениться на ком-нибудь и как можно скорее. В постоянных поисках “царицы грез“ он делал несколько попыток жениться на девушках неравного с ним происхождения».
Сначала Миш Миш остановил свой выбор на дочке министра внутренних дел Екатерине Игнатьевой, но резкий протест царской семьи поставил крест на брачных планах влюбленных.
Князя отправили за границу с расчетом, что вдали от России он остепенится. Но вышло наоборот: находясь на отдыхе на юге Франции, Михаил Михайлович на очередном балу познакомился с внучкой «солнца русской поэзии» Александра Пушкина – графиней Софьей Николаевной Меренберг (1868–1927 гг.).
Это была редкостная красавица. Она пошла в мать, младшую дочь великого поэта Наталью Александровну, которая вышла замуж за принца Нассауского Николая Вильгельма и после замужества получила титул графини Меренберг. От отца Софья унаследовала гордый, независимый нрав: ведь ради счастья быть с любимой женщиной он отказался от престола!
Миш Миш без памяти влюбился в Софью. Помня неудачный опыт ухаживания за Екатериной Игнатьевой, он в этот раз, не дожидаясь высочайшего разрешения, обвенчался с красавицей. Это произошло в Сан-Ремо в 1891 году. Новость шокировала царскую семью. Мать князя Ольгу Федоровну хватил удар, от которого она быстро умерла. Император Александр III был в страшном гневе.
«Этот брак, заключенный наперекор законам нашей страны, требующим моего предварительного согласия, будет рассматриваться в России, как недействительный и не имеющий места», – гневно писал он дяде Софьи, принцу Адольфу Нассаускому.
Последний также был в шоке от этого брака: ведь он подрывал вековые династические основы царствующих семейств в монархической Европе!
«Михайловский дворец был полон скорбью, – сообщал брат Миш Миша Александр Михайлович. – Отец бесцельно бродил из одной комнаты в другую… Он упрекал Михаила за его женитьбу, так как видел в ней причину обострения болезни матери, и не мог себе простить, что отпустил ее одну в Крым».
Михаилу Михайловичу был запрещен въезд в Россию, он лишился положенного ему материального содержания. Впрочем, князь не обеднел: он владел заводом минеральных вод в Грузии, который приносил ему внушительный доход, позволявший жить на широкую ногу.
Как Миш Миш отреагировал на высочайшее наказание? Весьма оригинальным способом: он взялся за перо и написал… роман «Не унывай», который посвятил жене. В нем он затронул проблему неравных браков высокопоставленных особ в России.
В нашей стране творение Миш Миша ожидаемо запретили, но в Туманном Альбионе (куда супруги перебрались в 1910 году) он имел большой успех у читающей публики.
Несмотря на гнев царственных родственников, Михаил Михайлович не охладел к жене. Более того, – он преподнес ей роскошный подарок: шикарную золотую диадему, так называемую малую корону из алмазов, рубинов и бриллиантов.
Супруги-изгои
Как сложилась жизнь супругов за границей? Были ли они счастливы в изгнании? Ни Михаил, ни Софья не унывали. Сначала они поселились на юге Франции, в солнечных Каннах. Здесь князь-изгой какое-то время был старостой православной церкви. Может, вера помогла ему пережить семейный разлад?
У них родилось 3 детей: Анастасия, Надежда и Михаил. На следующий год после венчания, в 1892, Софья от дяди Адольфа получила графский титул де Торби не только для себя, но и для наследников. Судьбы ее детей сложились благополучно. Дочки выросли красивыми девушками и пользовались успехом в лондонском свете; сын стал художником и известным коллекционером.
В Англии чета была весьма радушно принята королевским семейством и зажила на широкую ногу. Князь давал великолепные приемы и балы, на которых блистала Софья, очаровывая гостей своей царственной красотой. Они часто принимали в своем роскошном доме представителей аристократии.
Князь занялся благотворительностью. Он был избран президентом Хэмпстедского госпиталя, куда привлекал частные пожертвования. На свои средства он купил для него первый в Лондоне полностью оборудованный автомобиль-скорую.
Только в 1901 году Николай II вернул опальному князю чин полковника и звание флигель-адъютанта, но без традиционных привилегий члена императорского дома. Когда началась Первая мировая война, князь попытался вернуться в Россию, но не получил ответа. Тогда он решил, что сможет приносить пользу в Англии, где прижился и где у него были связи.
Он возглавил англо-русский комитет, который осуществлял военные заказы для русской армии. Для этого Миш Миш регулярно встречался с английским королем Георгом V!
Князь даже не погнушался скромной должностью секретаря при военном атташе в Великобритании Николае Ермолове, потому что ему «неловко было в военное время оставаться в Лондоне без определенных занятий», – как писал военный атташе в Париже Алексей Игнатьев.
Февральская революция и падение монархии в России подкосили душевное состояние князя. Он еще раньше предвидел социальный коллапс и в письмах советовал Николаю II «удовлетворить справедливые требования народа».
Он не принял отречения царя; стал нервным, раздражительным, сварливым. Только любимая Софья могла смягчить приступы его гнева. Лишь она одна была в состоянии терпеть его возрастные капризы. Может, поэтому князь пережил ее всего на 2 года?
