Она уже знала, что сейчас будет. Мария смиренно легла на скамейку и задрала подол платья, оголив зад. Раздался свист, и крепкий ремень со звонким щелчком опустился на нежную плоть.
Мария терпела и старалась не издавать ни звука. Знала, слезы еще больше раззадорят мужа…
Вечером, как ни в чем не бывало, подхватив небрежно мужа под руку, вышагивала по парадной лестнице в доме Голициных — князь давал бал. Мужчины оборачивались ей вслед: «Головка Гвидо» пришла. И даже не догадывались, что под нежным муслином скрываются кровоточащие раны, а за светской улыбкой — боль и разочарование.
Машенька была прехорошеньким ребеночком. С пухлыми щечками, наивными широко распахнутыми глазами она вызывала всеобщее умиление.
Ей повезло, она родилась в семье любящих родителей. Князь Яков Иванович Лобанов-Ростовский и Александра Николаевна Салтыкова дали дочери прекрасное домашнее воспитание. Все пророчили девочке блестящее придворное будущее.
В шестнадцать лет, как и положено, родители вывели дочь в свет. Дебютантка-Машенька затмила всех светских красавиц. Все только и обсуждали ее утонченность и грацию. Она как будто сошла с полотен Рени Гвидо, именитого итальянского художника. За это ее вскоре окрестили «Головка Гвидо».
У юной Марии не было отбоя от поклонников, но самые настойчивые – князь Сергей Григорьевич Волконский и наследник огромного состояния Кирилл Александрович Нарышкин.
Родители, конечно, отдавали предпочтение второму. Молодые люди даже повздорили из-за Машенькиного расположения и собрались драться на дуэли. Благо об их замысле стало известно графу Михаилу Воронцову. Он сумел предотвратить дуэль, примирив соперников.
Нарышкин поклялся Воронцову, что не имеет намерения жениться на прекрасной барышне.
Соврал. Через год он женился на «Головке Гвидо». Эта новость, однако, не повлекла нового вызова на дуэль. Видимо, Волконский уже остыл.
Поначалу их брак был счастливым. Нарышкины жили в роскошном дворце на Дворцовой набережной, часто бывали в свете. Но затем стал проявляться дурной нрав Кирилла Александровича. Он превратился в настоящего домашнего тирана.
Княжна, известная при дворе как «красивая, кроткая и добрая», очень страдала от вспышек гнева мужа. Супруг не стеснялся посторонних, срываясь на жене при гостях. Он кидал в нее книги, целясь в голову.
Но публично супруг пытался уверить всех в противном, мол, если бы он действительно бил жену, она не была бы столь очаровательна.
Однако, как говорится, на чужой роток не накинешь платок. Ходили слухи, что Нарышкин порол жену ремнем за любую «провинность». В итоге прозвище «Головка Гвидо» сменилось более унизительным «Поротая».
Через несколько лет брака родился первенец Лев.
Появление сына никак не повлияло на характер супруга. Мария Яковлевна по-прежнему страдала от властного мужа, но находила утешение в сыне. Она была замечательной матерью, отдавала ему всю свою душу, играла с ним как старшая сестра.
Через три года у них родилась дочь Наталья, а через пять лет – еще одна дочь, Александра. К сожалению, старшая из девочек умерла в шестилетнем возрасте. Последним родился сын Сергей.
В 1817 году Кирилл Александрович назначен камергером при дворе великого князя Николая Павловича. Но к этому времени он настолько испортился в характере, что позволял себе неслыханное, критиковать наследника и его супругу Александру Федоровну.
Дело кончилось тем, что по настоянию своей супруги цесаревич отстранил Нарышкина от занимаемой должности.
После коронации Николая I Кирилл Александрович и вовсе потерял популярность. Он вместе с семьей покидает Россию.
В течение восьми лет вся семья живет за границей — во Франции, Италии, Германии. Мария Яковлевна даже была представлена в Париже королю Луи-Филиппу I, и он был впечатлен ее красотой.
В 1834 году семья вернулась в Петербург. Николай I к тому времени сменил гнев на милость, и супруги поселились в Петербурге в доме на Дворцовой набережной. Лето они проводили в Ораниенбауме.
Вокруг Марии Яковлевны всегда было много художников, поэтов, она покровительствует творческим людям. Она заводит тесную дружбу Карлом Брюлловым, Александром Пушкиным.
Когда после роковой дуэли весь свет ополчился на поэта, выгораживая Дантеса, Нарышкина защищала его с неожиданной для нее энергичностью.
С возрастом здоровье Марии Яковлевны стало ухудшаться. Чтобы поправить его, она часто ездила с детьми за границу. В 1838 году, находясь в Риме, она получила известие о скоропостижной смерти мужа в их крымском имении.
Несмотря на все, что сделал с ней муж, княгиня глубоко скорбела о нем. Мария Яковлевна, теперь уже вдова, переехала к своей дочери Александре. В 1850 году Александра увезла мать в Париж.
Через четыре года она умрет. Ее похоронили в Санкт-Петербурге, в Духовской церкви Александро-Невской лавры, где за много лет до этого был упокоен ее деспотичный муж.
Так сложилась судьба женщины, родители которой выдали ее замуж за богатого человека, оказавшегося тираном. Деньги, как это часто бывает, не принесли ей счастья…
