Оленька сходила с ума от волнения: сейчас за дубовыми дверьми кабинета решалась ее судьба. «Что же они так долго!», — восклицала она, вновь и вновь бросая взгляд на напольные часы. «Не волнуйтесь, барыня, — попыталась ее успокоить пожилая служанка, натирающая в холле паркет, — Коли уж час совещаются, значит, о чем-то договорились».
Оленька отчаянно закивала: а ведь точно, если бы маменька была против, она бы и слушать ничего не стала, сразу за порог выставила! Надежда девушки крепла с каждой минутой, и вот, наконец, тяжёлые створки дверей отворились.
Оля бросилась навстречу вышедшему возлюбленному и опешила от той боли и горечи, что увидела в его глазах. «Ничего не вышло», — поняла она со всей пугающей ясностью и закрыла лицо руками.
В мае 1856 года в Павловск на гастроли приехал талантливый композитор Иоганн Штраус (сын). Музыканту исполнился тогда 31 год, и он, как мог, пытался выйти из тени своего знаменитого отца, тоже композитора, Иоганна Штрауса-отца. В России младшего Штрауса приняли с восторгом: его концерты пользовались невероятным успехом, он стал почетным гостем в самых знатных петербургских семьях.
Композитора пригласили задержаться подольше, и он согласился: вскоре Штраус стал постоянным дирижёром летних концертов при Павловском вокзале с огромным по тем временам окладом в 22 тысячи рублей за сезон.
Разумеется, в привлекательного молодого музыканта были влюблены практически все замужние и незамужние дамы, проводящие летнее время в Павловске.
Газетчики наперебой злословили, что скоро Штраус сможет «ходить от своей квартиры до эстрады по ковру, сложенному из нежных записок восторженных поклонниц».
Одной из почитательниц талантов великого маэстро стала и юная Оленька Смирнитская, дочь бывшего кавалерийского офицера, которая только закончила институт благородных девиц. По моде того времени, она увлекалась литературой, музыкой, писала сентиментальные романсы на стихотворения известных поэтов.
Считается, что и с композитором они познакомились, когда Ольга на одном из светских вечеров попросила его исполнить некоторые ее сочинения на сцене. Точное время и место их первой встречи неизвестно, но, предположительно, это судьбоносное знакомство произошло в 1858 году, когда Оленьке исполнился уже 21 год.
Тем же летом Штраус включил в свои концерты несколько музыкальных этюдов Ольги, в том числе «Польку-мазурку» и романс «Так и рвется душа», написанный на стихи Кольцова.
А вскоре между молодыми людьми вспыхнуло то самое страстное чувство, о котором так мечтала Оленька, проводя дни в чтении романов и музицировании.
Иоганн писал своей возлюбленной чувственные письма, уверяя ее, что сделает все возможное, чтобы они были вместе.
«Возможно ли найти слова, чтобы описать Тебе мои чувства, когда я читал Твои одухотворившие меня строки! Уверяю Тебя, что это был счастливейший момент в моей жизни… Так возьми же мое сердце, чтобы оно могло доказать Тебе, как любит Тебя, чтобы оно без остатка отдало то, что ниспослано ему Самим Создателем! <…> Ольга!
С сегодняшнего дня я живу только одной надеждой: не покидать Тебя никогда, принадлежать Тебе. И если надо будет преодолевать трудности, они должны быть побеждены, в противном случае я положу конец своей жизни. И клянусь свято быть Твоим, и пусть накажет меня Господь, если я не сдержу своего слова» (из писем Штрауса Ольге Смирнитской)
Влюбленный музыкант направился к родителям Ольги, чтобы просить ее руки, но получил резкий и категоричный отказ. Аристократам Смирнитским показалось позором отдавать свою дочь замуж за человека незнатного происхождения.
Известность и талант Штрауса не играли для них никакой роли. Ещё одним отягчающим обстоятельством был шлейф покорителя женских сердец, прочно закрепившийся за музыкантом, хотя, в основном, интерес к нему со стороны прекрасного пола был исключительно односторонним.
Помимо прочего, мать Ольги, которая, очевидно, была женщиной злобной и не терпящей в своем доме ни малейшего неповиновения, во время их встречи в очень жёстких и неприятных выражениях высказала Штраусу все, что думает и о нем и о своей дочери.
«В момент, когда она тихо говорила, что я ни в чем не должен Тебе верить, что все, что Ты хочешь, вылетает из Твоей безрассудной головы, и обманутый не должен больше Тебя и слушать, я почувствовал непроизвольно ненависть к этой матери, которая сама умышленно, чтобы исполнить свой план, говорит гнусности о своем ребенке.» (из писем Штрауса Ольге Смирнитской)
Штраус многократно предлагал Ольге сбежать из дома, но она была слишком подвластна воле матери и не могла решиться на такое предательство. Уязвленный и раздавленный горем Штраус уехал в Вену, а по пути написал одно из самых трагических своих писем:
«Ольга, дитя мое, вот хочу открыть тебе мое сердце, что я тебя безумно люблю. Ты уже знаешь, что мне невозможно жить без Тебя.
Сами Твои дорогие мне письма в силах утешить меня только в тот момент, когда я их читаю, потому что лишение возможности Тебя видеть делает меня нежизнеспособным; я могу жить, только обладая тобой, ангел, только чувствуя Твое дыхание, я могу сохранить свою жизнь.
Моя боль с каждой минутой быть все дальше от тебя столь велика, что я предпочитаю умереть, чем выносить эту муку. У нет сил, я слишком люблю Тебя, жизнь без обладания Тобой подобна смерти для меня, — и лучше будет для нас обоих, если меня больше не будет.» (из писем Штрауса Ольге Смирнитской)
Штраус очень тяжело переживал разлуку с любимой, в сердце все ещё лелея надежду, что они смогут, вопреки всему, быть вместе. Через год музыкант возвратился в Павловск, чтобы повторно сделать Ольге предложение, но на этот раз она сама отказала ему, не желая покидать своих родителей после смерти старшего брата.
Вернувшись в Австрию, через пару месяцев Штраус узнал, что Ольга вышла замуж за богатого аристократа Александра Лозинского. Для него это было тяжёлым ударом, и он предпочел забыться в многочисленных связях. Штраус три раза был женат, пережил немало романов на стороне, но до конца жизни хранил портрет своей русской музы. Композитор умер в 1899 году на 74ом году жизни.
Ольга пережила свою первую любовь на 20 лет. Всю жизнь она провела с нелюбимым мужем, родив от него четырех сыновей, двое из которых были психически больны. Она скончалась в 1920м году в возрасте 83 лет через неделю после смерти супруга.
