На пятом месяце беременности она сбежала. «Я ненавижу мужа, — повторяла Мэри, — я видеть не могу это ужасное Монако!» И снова в Европе заговорили: проклятие дома Гримальди все-таки работает. Еще ни одна супружеская княжеская чета не была совершенно счастлива. Но драму 1870-го года никто не смог бы предугадать.
Герцог Гамильтон был в родстве с большинством королевских семейств Европы. А его личные угодья ничуть не уступали размерам княжества Монако. Так что единственная дочь, Луиза Мэри Виктория росла, словно принцесса.
Красавец-герцог частенько возил семью в Париж, поскольку состоял в самых дружеских отношениях с тамошней императрицей Евгенией. И однажды даже вызвал нешуточный скандал!
Дело в том, что была запланирована императорская охота. Гамильтон должен был ехать рука об руку с Евгенией, но в последнюю минуту сообщил, что не сможет принять участие в этом увеселении – получил травму.
— О, да! – беззаботно воскликнула императрица. – Я видела синяк на его ноге.
Поймав недоуменные взоры, Евгения была вынуждена оправдываться: дескать, герцог приходил днем во дворец в килте, традиционном шотландском одеянии, вот она и заметила синяк. Вроде бы дело замяли, но осадочек остался…
Мэри обожала своего всегда элегантного и остроумного отца. Он был для нее идеалом: высокий, стройный, дерзкий и при этом безукоризненно учтивый с дамами. Ей было тринадцать лет, когда герцог умер, и она горько рыдала.
Мать сурово велела ей не распускаться – родственнице королей Португалии, Румынии, Бельгии, Испании и еще множества других, надо уметь себя держать.
Уверяли, что к восемнадцати годам Мэри превратилась в ослепительную красавицу. Мать подбирала для нее партию, и в то же самое время искал невесту наследный князь Монако. Альбер попытался посвататься к английской принцессе, но его осадили. И довольно грубо!
— Вы не ровня потомкам королевы Виктории, — сказали Альберу. – Вам нужна партия попроще.
Вот так и вышло, что летом 1869 года он встретился с той, что «попроще» — юной Мэри Гамильтон.
О браке похлопотала императрица Евгения. Семья князей Монако горячо поддерживала эту затею: Гамильтоны – древний и очень знатный род! А вот жених с невестой реагировали вяло. Альберу понравилась эта девушка, она была очаровательна, но держалась слишком гордо. А Мэри князь не понравился совсем…
Помолвка состоялась в Париже, а 21 сентября в замке Марше – свадьба. Новобрачная была белее мела и практически не смотрела на своего новоявленного мужа. Альбер Гримальди, наследник княжества Монако, выглядел смущенным. Столь явная неприязнь Мэри сбивала его с толку.
Новобрачные поселились во дворце Гримальди. Все было к услугам Мэри. Но она не чувствовала себя счастливой, и чем больше старался Альбер, тем сильнее она испытывала отторжение. А когда стало известно, что Мэри ждет ребенка, это еще и испугало ее.
— Моя кузина умерла при рождении первенца, — бормотала она.
Напрасно Мэри пытались убедить: за ней будут следить лучшие лекари! Она все равно дрожала. Ее утешали – она срывалась. Альбер пытался мягко объяснить ей, что в самый важный час будет находиться рядом, но она только отчаянно мотала головой.
— Нет, нет! Ненавижу вас!
Ненавистный муж уже жалел, что сделал предложение этой девушке.
Про семью Гримальди давно говорили – не бывает у них счастливых союзов. То жены умирали слишком молодыми, то кто-то из супругов сходил с ума. Едва появилась счастливая чета в этом роду, как пришла французская революция и разлучила влюбленных… И вот опять!
Альбер был несчастен. Мэри – тоже. На пятом месяце беременности она просто сбежала из Монако. Гримальди были вынуждены признать: у них в семье опять разыгралась драма. А ведь все могло получиться! Просто какой-то злой рок!
Вдали от мужа Мэри произвела на свет мальчика, названного Людовиком. Отец увидел сына только десять лет спустя, когда оформлял расторжение брака с Мэри Гамильтон. Обычно в таких случаях дети лишались прав на престол, но было сделано специальное уточнение: принц Людовик Гримальди станет следующим после Альбера князем Монако.
«Я была слишком молода, — позже признается Мэри, — и не хотела замуж».
Она сделала следующий выбор сама – сочеталась браком с венгерским графом Тасилло Фештетичем. Совершенно счастливо они прожили сорок лет и стали родителями четверых детей.
Ненавистный муж Мэри, Альбер, стал князем Монако в 1889 году и вступил во второй брак, со вдовствующей герцогиней де Ришелье. Эту женщину впоследствии называли благословением для княжества: умная, ловкая, хваткая, она прекрасно справлялась со своей ролью.
Но… и тут не обошлось без сложностей. Альбер слишком много времени уделял «прекрасной Отеро», а княгиня предпочитала общество композитора де Лара. В 1902-м году пара разъехалась, не оформляя официального развода.
После того, как в июне 1922 года умер Альбер, ему наследовал сын от Мэри Гамильтон. Счастливой семейной жизни он тоже так и не познал, ведь ему не разрешили жениться на единственной женщине, которая была ему по-настоящему нужна…
К слову, причина бегства Мэри до сих пор вызывает вопросы. Когда молодая женщина рассказывала, что ей было жарко в Монако и не нравился местный климат, эта версия выглядела не слишком убедительно.
Но ни о чем другом Мэри больше не говорила, молчал и Альбер. Так что этот союз в семье Гримальди кажется одним из самых странных.
