Сын тульского купца Бадонина в апреле 1798 года выкрал из отчего дома купеческую дочь Аграфену Афанасьеву. По всей видимости, по тайному сговору. Молодые рассчитывали, что осерчавшие родители вскоре простят их за дерзость.
И явились несколькими днями позже, и бросились в ноги. Но Прокопий Афанасьев, сдвинув седые брови, категорически отказался даже разговаривать с дочерью и с её новоявленным мужем. Не говоря уже о том, чтобы выделить приданое или как-то помочь молодым с обустройством. А негоже деву красть!
Еще Нестор-летописец с недовольством отмечал о традициях дохристианской Руси: подкараулят дев возле реки, и умыкают. Вот и вся свадьба. После того, как князь Владимир повелел всем креститься, изменились многие традиции. В том числе, касающиеся вступления в брак.
О том, что нехорошо с «умыкания» начинать совместную жизнь, настаивала церковь. Без родительского благословения, без обоюдного согласия, венчать обычно отказывались. Но, как известно, в любом правиле бывают исключения. И убегали, и тайком женились.
В 1704 году гетман Иван Мазепа, влюбившись в собственную крестницу, решил девушку похитить. Матрёна Кочубей была младше его на четыре десятка лет… Когда Мазепу призывали одуматься – огромная разница в возрасте, но главное – родственные узы! – он только качал головой.
И Матрёна уверяла всех: она любит его! «Очародействовал деву», — говорили друзья и знакомые. Понимая, что позволения на брак ему не получить, Мазепа тайком увёз любимую.
Этот поступок гетмана вызвал настолько резкое неприятие у семьи девушки, да и у всей округи, что гетману пришлось пойти на попятный: спустя некоторое время он сам привез Матрёну назад. Покрытую позором! Ведь она «без венца» жила в доме постороннего мужчины! В начале восемнадцатого века даже представить такое было нельзя.
Дочерям внушали: в первую очередь, они должны быть послушны родителям. Ну а те, с высоты своего опыта и знаний, лучше определят, кто составит им пару. Ведь юной особе легко и обмануться! А если франт, который расточает им комплименты, на самом деле – человек разорённый? Или невысокого звания? «Равные обычаи – крепкая любовь», — говорили родители.
Но всё равно влюблялись! И шли наперекор воле отца и матери! И тут уж многое зависело от родительской милости. Графиня Ольга Строганова в начале июля 1829 года была увезена офицером шведского происхождения, Павлом Ферзеном. Похищение столь знатной девы, наследницы крупного состояния, а ещё тайное венчание в селе Александровка, наделало немало шума в Петербурге.
Ферзен и Ольга нарушили все правила светского общества, и их ждало справедливое возмездие: разжалование для офицера, полнейший игнор со стороны прежних друзей и знакомых по отношению к Ольге. Поскольку никакого позволения на брак Строгановы не давали, легко было расторгнуть «неправедный союз». Негоже деву красть!
Счастливому финалу этого громкого дела посодействовала мать Ольги. Со слезами на глазах она приняла молодых, простила их, благословила. Ферзен и его новоявленная супруга получили жильё и содержание.
И хотя двери гостиных для них открылись не сразу (всё-таки символическое наказание они получили), пара вполне благополучно прожила несколько лет. К сожалению, Ольгу сгубила чахотка, и трое её детей попали на воспитание к сестре, к графине Наталье.
Похищение девы считалось недостойным поступком, настоящим варварством. Ещё при царе Алексее Михайловиче появился указ: за кражу женщины или младенца — казнь. Но в изрядном числе случаев похищали с полного ведома юной особы. И понимая это, родители не давали делу ход. Не ломали жизнь молодых.
Но так благополучно, как у Ольги Строгановой, складывалось не всегда. В апреле 1818 года в сельцо Грамаклея пожаловал столичный гость – офицер Вантос Драгневич. Серб по национальности, он находился на службе у императора Александра I и направлялся по делу на юг.
Его приняли в доме Екатерины Евсеевны Лорер, дамы уважаемой и знатной. Из-за поломки экипажа Драгневичу пришлось задержаться у радушной хозяйки на несколько дней. И вот как он отблагодарил за гостеприимство – увёз с собой младшую дочь Лорер, Дуняшу.
Позже Дуняша будет молить мать о прощении. Уверять, что влюбилась с первого взгляда, что её избранник – достойный человек, а что чина небольшого, так это дело наживное… Екатерина Евсеевна была непреклонна: благословения не давала, дочь повела себя дурно, в милосердии новобрачным отказывает.
Смягчилась мать, когда было уже поздно – Дуняша от переживаний умерла, вскоре за ней последовал и Вантос Драгневич. Оказалось, что мимолетная встреча была настоящим чувством для обоих!
А купец Прокопий Афанасьев оказался всё-таки мудрее. Долго не принимал дочь и зятя, твердил: «Негоже деву красть!». Но когда увидел, что вторая сторона его Аграфену обласкала и назвала дочкой, поскрипел для вида, да отправился с подарками к молодожёнам.
Обнял «сына», пожурил беглянку, к тому времени уже изрядно округлившуюся. Поэтому-то первенца новоиспеченные муж и жена крестили Прокопием. И жили как в сказке – долго и счастливо.
