Весь двор любовался юной великокняжеской четой. Александр был счастлив с красавицей женой, даже его отец Павел был доволен невесткой. Лишь Мария Федоровна скептически смотрела на жену сына, не понимая за что этой девице достаются почести и дружба с императрицей.
Елизавета Алексеевна была очень хороша собой. Стройная, грациозная, с ангельским личиком, обладательница мелодичного голоса, где бы она ни появлялась, все внимание было невольно сосредоточено на ней. Даже всемогущий фаворит государыни Платон Зубов оказался под властью ее девичьих чар.
28 сентября 1793 года состоялся брак пятнадцатилетнего Александра Павловича и четырнадцатилетней Елизаветы Алексеевны. Молодые супруги пребывали в эйфории, радуясь тому, что их жизнь складывается словно в сказке.
Подпитываемые романтическими чувствами, первое время они не могли оторваться друг от друга. Окружающие, с подачи поэта Державина, называли супругов Амуром и Психеей.
Лето 1794 года Александр и жена проводили в долгих прогулках. Почти ничто не омрачало их семейного счастья. Изредка они ссорились, но быстро мирились. Графиня Головина вспоминала, как однажды у них возник спорный момент и они призвали ее быть судьей.
Они взяли меня за руку и повели в старинную беседку в глубине сада, посадили меня за стол, и процесс начался. Они говорили оба разом. Приговор был произнесен в пользу Великой Княгини, которая была совершенно права. Великому Князю пришлось признать это, он так и сделал. Окончив это важное дело, мы с самым веселым видом продолжали нашу прогулку.
В Царском селе Екатерина II устраивала для молодежи развлечения на свежем воздухе. Двор располагался на какой-нибудь просторной лужайке, и устраивались игры. Например, разделяли участников на два лагеря: лагерь Александра и лагерь Константина. Участники соревновались, кто первым прибежит или принесет заранее определенный трофей.
Елизавета Алексеевна бегала, словно лань. Ее красота и изящество пленяли многих, но особенно Платона Зубова. Фаворит Екатерины постоянно пытался оказаться рядом с великой княгиней, чтобы пообщаться с ней, ненароком коснуться ее или помочь ей.
Однажды во время одной из игр, Александр вместе с женой подошел к графине Головиной и прямо выложил:
-Я вижу, что Зубов влюблен в мою жену.
-Этого не может быть! Но если так, то Зубов достоин презрения и вы, великая княгиня, не должны обращать на него внимание.
Елизавета Алексеевна смутилась. В ту пору она еще не знала, как реагировать на такие провокационные моменты. Ей и в голову не могло прийти, что пройдет всего несколько лет и ее отношения с мужем охладятся до такой степени, что они оба будут искать утешение на стороне и внимание ухажеров или фавориток станет нормой.
В письме матери великая княгиня признавалась:
Без моего мужа, который сам по себе делает меня счастливой, я должна была умереть тысячью смертей. Счастье моей жизни в его руках, если он перестанет меня любить, то я буду несчастной навсегда. Я перенесу всё, всё, но только не это
Время шло. Александр вместе с братом часто уезжали в Гатчину к отцу, чтобы познакомиться с жизнью солдат, покомандовать батальонами и почувствовать военный дух. Екатерина только посмеивалась над внуками, но ездить к Павлу не запрещала.
Но Александр чувствовал, что бабушка недовольна. Ему рано пришлось научиться притворяться, чтобы угодить и ей и отцу. В Зимнем дворце потешались над войском Павла, а в Гатчине осуждали легкомыслие при императорском дворе. После того как во Франции произошла революция, Павел сказал сыновьям:
-Вы видите, мои дети, что с людьми следует обращаться как с собаками, иначе все будет, как с французами.
Екатерина, хоть и осуждала революцию, но пыталась разобраться в ее причинах и обсуждала это с Александром.
Великий князь проявлял удивительную двойственность характера. Он легко соглашался с отцом, но находясь с бабушкой, также быстро перестраивался и мог смешно пародировать, как Павел отдает приказы гатчинскому войску.
Первая упоительная пора в семейных отношениях прошла. Графиня Головина в своих мемуарах отмечала, что великий князь любит свою супругу, как брат. Романтика в их отношениях начала исчезать, но их еще связывали дружба и доверие.
Александр жаловался жене:
-Императрица хочет, чтобы я стал наследником, но я не собираюсь претендовать на права отца.
-Да, это будет несправедливо. — соглашалась Елизавета Алексеевна.
-Если меня будут заставлять, то мы с тобой сбежим из страны. — заговорщически делился планами великий князь.
В мае 1796 года Александр писал Кочубею:
Придворная жизнь не для меня создана. Я всякий раз страдаю, когда должен являться на придворную сцену, и кровь портится во мне при виде низостей, совершаемых на каждом шагу для получения внешних отличий, не стоящих в моих глазах медного гроша…
Мой план состоит в том, чтобы, по отречении от этого неприглядного поприща (я не могу еще положительно назначить время сего отречения), поселиться с женою на берегах Рейна, где буду жить спокойно частным человеком, полагая свое счастье в обществе друзей и в изучении природы
Но сбежать из Российской Империи у Александра не хватало духа, поэтому он предпочитал оставить все как есть, периодически отбиваясь от желания государыни сделать его императором. Оставалось еще несколько месяцев до смерти Екатерины и восшествия на престол Павла. После этого изменится не только жизнь Александра, но и всего государства.
