— Я бы не хотела с ним делить постель, — смущенно призналась Норма Джин.
— Не переживай, научишься, — отмахнулась Грейс, опекунша девочки.
Норма Джин залилась краской и опустила взгляд на стакан с кока-колой. Ей предстояло впервые выйти замуж, и она безумно волновалась. Брак с Джеймсом Догерти был навязанный. Они недавно начали встречаться, но не успели насладиться романтикой, как им поставили жесткое условие: или свадьба или Норма Джин отправляется в сиротский приют.
Осенью 1941 года пятнадцатилетняя Норма Джин познакомилась с двадцатилетним Джеймсом Догерти. Они жили неподалеку и часто пересекались, но дальше приветственных улыбок у них не заходило, пока мать Джеймса, дружившая с Грейс Мак-ки (опекуншей Нормы Джин), не попросила его подбрасывать девочку до школы.
Крепкий, мускулистый и загорелый парень вызывал у Нормы Джин бурю эмоций. Он казался ей идеалом мужчины! Сам же он вспоминал позже:
Я обратил внимание, что она была премилой и симпатичной девчонкой, которая считала меня бесподобно выглядящим в белых рубашках, но для меня она была не более чем ребенком, потому что в нашем возрасте пять лет представляют собой огромную разницу.
Грейс, заметив, что ее подопечная заинтересовалась привлекательным соседом, начала помогать им организовывать встречи, плавно перетекающие в свидания. Джеймс по просьбе Грейс провожал Норму Джин на танцы, ходил с ней в кино, сопровождал на пикники. Он, недавно расставшийся с девушкой, находил в этих встречах успокоение. К тому же ему нравилось видеть восхищение в глазах Нормы Джин.
В начале 1942 года муж Грейс должен был перевестись работать в другой штат. Нужно было срочно переезжать, а брать с собой Норму Джин семье оказалось накладно. И тогда Грейс решила, что будет очень удачно, если Джеймс сделает предложение Норме Джин. Однако она не учитывала, что ни ее воспитанница, ни Догерти не хотели так рано вступать в брак.
Грейс Мак-ки, словно опытный режиссер, решила лично расставить декорации для чужой судьбы. Она встретилась с матерью Джеймса Догерти и по-дружески поговорила с ней, жалуясь на предстоящий переезд.
— Мы не сможем взять Норму Джин с собой, с нами поедет дочь мужа. А Норму Джин придется снова сдать в приют для сирот.
— Как же так? — всплеснула руками Этель Догерти. — Она такая хорошая и послушная девочка. Жалко ее. И Джеймс к ней привязался.
Было решено, что Норме Джин срочно нужна крыша над головой и семья Догерти вполне может ей ее предоставить.
Увидев сына, Этель прямо в лоб его спросила, не хочет ли он жениться на Норме Джин.
Норма Джин слишком уж молода для меня. Я тогда вовсе не думал о женитьбе на ней, и я бы на самом деле не сделал этого… но согласился, поскольку мне предстояло идти в армию и у меня было ощущение, что под крылом моей матери она найдет дом, — вспоминал спустя годы Джеймс.
1 июня 1942 года Норме Джин исполнилось шестнадцать лет, а 19 июня пастор обвенчал молодых людей.
Норма Джин, ласковая и робкая, прижималась к Джеймсу, словно ища защиты от взрослого мира, который наступал со всех сторон. Он же, ощущая себя спасителем и покровителем девушки, обнимал ее с нежностью и легкой снисходительностью.
Жених вспоминал:
На протяжении всего дня она не выпускала мою руку, смотрела мне в глаза так, словно боялась, что я исчезну навсегда, если вдруг выйду из комнаты
Первое время пара проживала в снятом однокомнатном доме. Норма Джин пыталась свыкнуться с новой для себя ролью. Она плохо понимала, что от нее требуется делать и очень боялась, что огорчит мужа. Джеймс видел, что она очень ранима.
Она была настолько впечатлительна и не уверена в себе, что я осознал свою неспособность обращаться с ней, — вспоминал Джеймс. — Когда вспыхивала ссора — а это происходило постоянно, — я чаще всего говорил: «Замолчи!» или даже «Заткнись» и укладывался спать на диване.
Проснувшись через час, я обнаруживал ее спящей рядышком со мной или сидящей неподалеку на диване. Одновременно Норма Джин была очень снисходительной. Никогда в жизни она не таила ни на кого обиду.
В конце 1943 года Джеймс отправился на службу на остров Санта-Каталина. Спустя несколько недель, Норма Джин, как верная и любящая супруга, присоединилась к нему.
В военном городке сильно ощущалась нехватка женщин, и неожиданно для себя, Джеймс начал ревновать. Юная Норма Джин выглядела восхитительно и прекрасно отдавала себе отчет в своей привлекательности. Ей нравилось подчеркивать красоту своего тела с помощью облегающей одежды, и мужчины постоянно сворачивали головы ей вслед, чем вызывали сильное раздражение Догерти.
— Ты можешь одеваться поскромнее? — злился он вечерами. Неужели ты не замечаешь, что каждый тип мысленно овладевает тобой!
— Почему я должна прятать свою красоту? Что дурного в том, что мне хочется быть красивой? — не понимала его претензий Норма Джин.
Эти ссоры были лишь цветочками, ягодки охлаждения появились позже…
В 1944 году Джеймс и Норма Джин вернулись в Лос-Анджелес. У Догерти был небольшой отпуск, а Норма Джин устроилась на авиационный завод, там она проверяла и укладывала парашюты.
Однажды на завод приехали кинематографисты, желающие снять на пленку небольшую зарисовку о том, как замечательно трудятся американские патриотки. Конечно, они хотели отобрать самых привлекательных девушек, и Норма Джин вошла в их число.
— Вы потрясающая модель! — заявил девушке один из фотографов.
Неожиданно для себя Норма Джин поняла, какое ей колоссальное удовольствие доставляет сниматься профессионально. Она и раньше любила фотографироваться, но это было совершенно другое ощущение, новый уровень, ее красоту могли увидеть тысячи людей.
После того дня у Нормы Джин началась карьера фотомодели. Она пробовала себя в разных рекламных съемках и обратилась, чтобы ее приняли в агентство «Синяя книга», продвигающее моделей и тех, кто мечтал стать звездой экрана. У нее появилось острое желание воплотить детские мечты и попробовать себя в кинематографе. Она чувствовала, что у нее должно получиться. Ведь она была необычайно фотогеничной.
Джеймс, видя перемены в жене, не был в восторге, но так как он в то время служил, то считал, что пусть пока балуется, а потом он вернется и образумит ее. Его мать была категорически против происходящего, поэтому отношения с невесткой испортились.
Норме Джин казалось, что ее мечты разбиваются о стену равнодушия тех, кого она называла своей семьей. Ее страстное желание сниматься у фотографов, ее вера в то, что объектив камеры может в ней увидеть и показать миру не просто очередную девушку, а что-то большее, воспринимались как блажь, как нечто несерьезное и даже неприличное.
Джеймс, приезжая в кратковременные отпуска, все больше мрачнел. Он пришел к выводу, что: «Пока она была зависимой от меня, все у нас складывалось хорошо». Догерти злился, вспоминая, что когда уходил на армейскую службу, то жена его провожала со слезами, а теперь она встречала его прохладно.
Норме Джин не нравилось, что муж совершенно равнодушен к фотографиям, которые она ему показывает. Ему было абсолютно все равно, более того, он неоднократно говорил:
— Когда я окончательно вернусь, все это прекратится. Ты родишь ребенка и будешь заниматься домом.
В браке появилась трещина, становящаяся с каждым днем все шире…
Окончательный разрыв произошел в 1946 году. В Лос-Анджелес приехала Грейс и видя, какие перемены произошли в ее подопечной, была в восторге.
— Милая, ты полностью готова для карьеры в кино! Я уверена, что ты станешь новой Джин Харлоу! А может, даже затмишь ее.
— Джеймс против всего этого, — печально отозвалась Норма Джин.
— Какая разница, что он об этом думает? Разводись.
Через две недели после этого разговора Догерти получил письмо, уведомляющее его, что жена подала на развод. 13 сентября 1946 года пару развели.
Брак Нормы Джин и Джеймса, с самого начала бывший вынужденной мерой, не выдержал испытания реальностью: он мечтал о простом семейном счастье с хозяйственной женой, она видела себя совершенно в другой жизни. Развод стал не трагедией, а неизбежным шагом, позволившим Норме Джин окончательно порвать с ролью удобной жены и начать путь к тому, чтобы стать Мэрилин Монро.
