«У нас будет ребеночек», — радостно сообщила Белла. Евгений нахмурился. Его 18-летняя красавица-жена, не заметив настроения мужа, стала рассказывать о том, как она купит самую лучшую коляску, купит распашонки, будет читать малышу сказки и петь песенки, которые сочинит папа.
Она была так счастлива, беспечна, и совсем не ожидала удара. А удар последовал…
1954 год. Квартира в центре Москвы. В гости к известному литературу пришли его коллеги. Все молодые, красивые, талантливые, полные надежд. Писатели, поэты. Парни и девушки. Уже добившиеся первой славы или стоящие на ее пороге.
Собравшиеся пили яблочный сидр. В качестве закуски использовали бородинский хлеб и кабачковую икру. Все по-простому, без излишеств. Главное в этой квартире были не еда и выпивка, а разговоры — пьянящие разговоры до утра о литературе и искусстве.
Молодые люди спорили, шутили. Поэты читали свои стихи.
Конечно, не обошлось без разговоров об истории, о будущем страны. Вдруг одна из участниц капустника, — студентка Литературного института, — заявила, что революция, по ее мнению, умерла.
Подруга студентки, невысокая девушка с тяжелыми косами и красивыми татарскими глазами, вскочила и с негодованием воскликнула:
— Как тебе не стыдно! Революция не умерла! Революция больна! Революции надо помочь!
Все с изумлением смотрели на 17-летнюю красавицу, так искренне верившую в идеалы революции. Особенную заинтересованность проявил начинающий поэт Евгений Евтушенко, уже успевший выпустить первый сборник стихов и вступить в Союз писателей.
«Кто это?» — шепнул Евтушенко своему другу.
Тот ответил:
«А, это же Беллочка Ахмадулина. Кстати, пишет стихи».
Капустник закончился под утро, и Евгений благородно вызвался проводить Беллу прямо до дома. По дороге говорили обо всем, никак не могли наговориться. Окружающий мир словно бы перестал существовать для молодых людей.
Роман Евгения и Беллы развивался стремительно. Оба были невероятно молоды, невероятно талантливы и полны надежд. Они не строили далеко идущих планов, не испытывали сомнений и не просчитывали, как будут жить дальше. Они просто любили.
Уже в 1955 году Ахмадулина и Евтушенко подали заявление в ЗАГС и расписались. Жизнь в браке оказалась продолжением того счастья, что они испытывали с момента своего знакомства.
Прогулки по ночной Москве, поцелуи под липами, чтение стихов, кино в «Октябре»… Это было похоже на романтичный фильм, которых в годы хрущевской оттепели снимали немало.
Летом 1955 года отправились в Гагры. Белла впервые в жизни увидела море. Евгений, уже немало попутешествовавший, радовался за свою 18-летнюю супругу.
Те две недели в Гаграх стали для Евгения одним из самых светлых воспоминаний в жизни. Он, будучи еще совсем молодым человеком, ощущал себя титаном, который открывал мир для своей любимой. Белла испытывала к мужу невероятную благодарность, и радовалась как ребенок.
Мы передавали вино друг другу губами. Боже, как мы любили!
Так вспоминал впоследствии об этом отдыхе Евтушенко.
Поездка в Абхазию имела и иные последствия. Вскоре после возвращения Белла сообщила супругу, что она беременна. Юная поэтесса была уверена, что Евгений будет счастлив пополнению в семействе.
Но ее ждало тяжелейшее разочарование. Евтушенко заявил, что он еще не готов к отцовству, ему необходима «поэтическая свобода», которую ребенок способен отнять. В конце концов, Евгений, как свидетельствовал через много лет Юрий Нагибин, второй муж Беллы, попросил жену избавиться от ребенка:
«Женя использовал подловатый эвфемизм — надо, сказал, почиститься».
18-летняя Белла послушалась мужа, но то, что произошло, стало началом конца этого брака. Отношение Ахмадулиной к супругу изменилось. Евгений недоумевал, почему Белла из восторженной и любящей, превратилась в ироничную, желчную, и всегда — равнодушную.
Лишь много лет спустя Евтушенко понял, почему так произошло:
Белла, с такой радостной заботой готовившая мужу обеды и ужины, перестала даже появляться на кухне. Даже стихи Евгения, над которыми она раньше рыдала навзрыд, совершенно ей разонравились.
Но, главное, Белла стала пить. Она стала ходить по вечеринкам, возвращалась поздно ночью, возвращалась навеселе.
Евгений страдал, умолял жену прекратить, умолял объяснить, что происходит.
В 1957 году Евтушенко необходимо было ехать в Сибирь — выступать перед читателями. Белла внезапно попросила мужа взять ее с собой — это была последняя попытка женщины наладить отношения с супругом.
Евгений не понял этого, сослался на тяготы дороги, отказал жене. Возвратившись в Москву, Евтушенко был потрясен: Белла срезала толстые, длинные косы в руку толщиной! Теперь она носила модную стрижку-каре, делающую ее похожей на Марину Цветаеву.
Прическа очень шла Белле, но, едва переступив порог, Евгений понял: это уже не его жена.
Евтушенко оказался прав. Белла заявила, что она больше не желает находиться с мужем под одной крышей, что Евгений должен уйти. И он ушел:
Я долго мучился, думая, что из-за моей юной глупой жестокости она потеряла возможность иметь детей — так нам сказали врачи. Но через несколько лет, узнав, что она всё-таки родила дочь, я возблагодарил Бога…
Но до сих пор, когда вижу её или просто слышу её голос, мне хочется плакать. Евгений Евтушенко. Воспоминания.
Эти два человека прожили длинные, невероятно интересные жизни. Прожили их порознь, лишь иногда встречаясь на мероприятиях. У Беллы и Евгения была всемирная слава, были толпы поклонников, была новая любовь.
Но вот только те солнечные дни в Гаграх, когда они, влюбленные до невозможности, передавали друг другу вино губами, никогда больше не вернулись.
Евгений Александрович до последних дней корил себя за то, что он столь малодушно убил и свое дитя, и любовь своей прекрасной жены.
