— Я везде чужая. В России я — полька, в Польше – русская, — с грустной улыбкой говорила о себе белокурая красавица.
Однако Анна Герман была вовсе не польских кровей. Ее родители — из меннонитов, это последователи протестантского учения, возникшего в XVI веке. Они составляли этноконфессиональную группу в основном голландского происхождения. Убежденные пацифисты не хотели служить в армии, поэтому их выбором была эмиграция в другие европейские страны, преимущественно в Германию.
А во второй половине XVIII века Екатерина II пригласила желающих в Российскую империю, так как знала, что меннониты очень трудолюбивые. Царица любила возделывать юг страны руками иностранцев.
Так предки отца Анны Герман оказались в Запорожье, а матери — на Кубани. И у матери, и у отца Герман в паспорте стояла немецкая национальность. Родиной самой певицы стал Узбекистан — там она в 1936 году появилась на свет. Отца арестовали по доносу соседей («он шпион, поет песни на немецком») и расстреляли в 1937 году, но родным не сообщили о его печальной судьбе. О его смерти семья узнала намного позже.
Жили как нищие — Аня, мать и бабушка ютились с еще одной семьей в землянке. Годовалую Аню мать спасла от паратифа, а старший брат будущей певицы умер в два года от скарлатины. Семья, лишившаяся мужа и отца, в поисках лучшей доли уехала в Киргизию, — там Анна пошла в первый класс в 1943 году.
Фиктивный брак и отчим — польский разведчик
Колоссальную роль в судьбе этой семьи сыграл польский еврей, офицер Герман Гернер. В 1939 году он бежал из Польши от фашистского геноцида, вся его семья была убита. Истощенного, завшивленного, умирающего, его спасли в Киргизии и устроили работать в школу, где работала Ирма, мать Анны.
В 1946 году Герман Гернер и Ирма заключили фиктивный брак, и он увез всю семью в Польшу. Польский еврей, чью семью убили немцы, помог семье русских немцев. Любопытно, что отчима Анны сразу же «похоронили» и только много лет спустя, выяснилось, что он был жив.
Жизнь Гернера была полна конспирации, так как он сотрудничал с польской разведкой и, соответственно, вел закрытый образ жизни. Долгое время жил в Варшаве, практически бок о бок со своей падчерицей Анной Герман, и скончался в 1985 году, на три года позже певицы. Суровое было время и интересные судьбы…
Анечка быстро выучила польский язык. Окончив школу, девушка поступила в университет на геологический факультет. Училась на отлично, закончила с красным дипломом. Но от судьбы не уйдешь. В университете она пела в художественной самодеятельности, а потом под давлением подруги сходила на прослушивание и стала солисткой Вроцлавской эстрады, безо всякого музыкального или актерского образования.
В 1960 году Герман получила стипендию от итальянского правительства и прошла стажировку в Риме. Начинающая певица стала лауретом Сопота, но в Польше она была «неликвидом»: в Европе в моду вошли «Битлз» и подобные группы. Анна была совсем другой с ее классическим вокалом, безумно красивым сопрано и лирическими песнями.
Тогда многие музыканты с удовольствием записывались в СССР, понимая, что в многомиллионной стране могут открыться хорошие перспективы. Это и произошло с Герман в 1964 году. Тогда еще никому не известная, закомплексованная из-за высокого роста (184 см), непрофессиональная певица спела две песни на концерте артистов польской эстрады, проходившем в Доме актера.
На нее обратила внимание музыкальный редактор «Мелодии» Анна Качалина и что-то в ней разглядела. Качалина-то и подарила Советскому Союзу эту певицу, знавшую русский язык. Две Анны стали близкими подругами, Герман даже жила у Качалиной, когда прилетала в Москву, экономила на гостинице. Эту дружбу женщины поддерживали до самой смерти Герман.
Качалина понимала толк в музыке, и в СССР у Герман сложился первоклассный репертуар: около 80-ти песен на русском языке.
Свою судьбу Анна нашла в бассейне
— Простите, Вы не присмотрите за вещами?
Анна, лежавшая у бассейна с книгой, взглянула на молодого мужчину. Симпатичный, с доброй улыбкой…
— Конечно, — улыбнулась она в ответ.
Инженер Збигнев Тухольский был в командировке во Вроцлаве. До отхода поезда в Варшаву он пошел поплавать в бассейн. Не хотелось тратить время на гардероб, и он попросил приглядеть за пожитками прекрасную незнакомку. Поплавав, Збышек разговорился с Анной.
— Я студентка геологического факультета Вроцлавского университета, пишу диплом, — рассказала Анна. — А еще я люблю петь и иногда езжу с концертами от местной эстрады.
— Вот бы послушать, — сказал Тухольский.
— Хотите, напишу о своем турне — если будете поблизости, приезжайте на концерт!
Так началась их переписка. Они созванивались и встречались, хотя жили в разных городах. А потом она переехала в его «однушку» в Варшаве. В неофициальном браке Збигнев и Анна прожили больше 10 лет.
В 1967 году итальянцы предложили Анне контракт. Обещали приличные деньги — на них певица собиралась купить квартиру в Варшаве.
— Дорогая Аничка! — писала Герман Качалиной. — Я заключила с итальянцами на три года договор — пластинки записывать. Думала, что поеду на полгода, запишу в недельку — и домой! А тут развели такую рекламу и работу, что мне совсем жить неохота!
Что-то Бог не того человека «наградил голосом». Мне совершенно жизнь звезды не по сердцу. Знаешь, до чего мне там было грустно, я совсем одна была… Люди другие, и сердца тоже. А чаще совсем и нету. Очень мне хотелось бы приехать к тебе — погреться. Уж совсем я замерзла от их улыбок. Да и пирожков там нигде не бывает.
На волосок от смерти
В Италии Анна 17 августа 1967 года попала в страшную автокатастрофу. Певице был 31 год, а она оказалась между жизнью и смертью. Герман выступала в разных городах. Однажды ей пришлось ехать на такси в Милан, где ее ждал оплаченный гостиничный номер.
Ночная дорога, сонный водитель, высокая скорость… машину выбросило в кювет. На певице не было живого места, вся переломана. Ее отказались госпитализировать — страховки не было.
Анну привезли в клинику святой Урсулы при монастыре в Болонье, куда отправляют безнадежных больных: их там не лечат, а дохаживают перед смертью. Герман несколько суток лежала в монастыре без сознания. Над ней стояли католические монашки и отпевали ее живую вместо лечения.
Певица чуть не умерла в весьма символичном месте: в деревне Святого Лазаря близ Болоньи. В больницу она попала только через пять дней. И туда к ней примчались Збигнев и мать.
Они вывезли Герман из Италии, как только оказалась возможной ее транспортировка. После лечения в стационаре Тухольский оборудовал ей дома специальную конструкцию вокруг кровати с использованием грузов. Анна была закована в гипс, обездвижена, у нее была частичная потеря памяти… Заново училась говорить, ходить.
— Мы тут живы-здоровы, если так можно выразиться. Все еще рентген неприличный, и «хожу» с костылями, — писала Анна Качалиной через 9 месяцев после аварии. — Я уже три раза была внизу в парке на полчасика. Наверное, года два пройдет, пока я буду совершенно здорова. Да, кусочек жизни итальянцы-засранцы (извини меня, но я их ненавижу) у меня забрали.
Певица более или менее вернулась в форму только через три года. В августе 1970-го она собрала небольшую группу музыкантов и целый год репетировала с ними, чтобы вновь поехать в СССР.
Хотя Анна и вернулась на сцену, после аварии ей часто приходилось преодолевать боль. Но певица радовалась, что она жива… В 1972 году они со Збышеком наконец-то поженились.
Врачи отговаривали Анну рожать, так как ее здоровье после аварии оставляло желать лучшего. И все же певица рискнула. Маленький Збышек появился на свет в ноябре 1975 года. Герман было 39 лет.
— С 7 утра до 7 вечера я лежала и «терпела», как в Библии написано, — отчитывалась Анна Качалиной. — Но инстинкт какой-то не позволил мне согласиться на какие-либо уколы, пилюли, утоляющие боль. Ничего! И хорошо сделала — малыш мог бы очень пострадать от этого, как потом оказалось. Последствия Италии дали о себе знать.
Его зовут Збышек. Это была моя просьба, и Збышек-большой в конце согласился. Наш воробышек очень здоровый (я ведь не пью, не курю и молоко с морковкой ела) — такой крепыш, что трудно поверить.
Надо добавить, что «воробышек» перерос маму и папу — рост сына Анны и Збигнева — 214 см.
После аварии Анна привыкла не обращать внимания на плохое самочувствие. Ее жизнь крутилась в бешеном ритме — бесконечные концерты, иногда по 30 за месяц, любимые сын и муж, которые нуждались во внимании. Но ей нравилось так жить: она понимала, что ей немного отпущено.
— С ней было бесполезно спорить. Я ей говорил: «Остановись, не надо», а она всегда произносила одну и ту же фразу: «Нема дискуссий», — вспоминал Тухольский.
«Я страшно устала от боли»
Анна со Збышеком приобрели уютный шестикомнатный дом с садом. А вот здоровье купить оказалось невозможным. На певицу накатывала такая слабость, что с концерта ее увозили в больницу, случались обмороки. Когда начались сильные боли, врачи вынесли Герман неутешительный вердикт: рак костей по причине сильных травм в той аварии.
Певица с потрясающим хрустальным голосом, оказывающим гипнотическое воздействие… Вот как рассказывал биограф Иван Ильичев-Волкановский о песне «Эхо любви» для фильма «Судьба» Евгения Матвеева:
«Анну задержали в Останкино и когда она появилась в студии, там уже чувствовалась нервозность: оркестранты ждут солистку, кинематографисты волнуются, что придется оплачивать переработку. Если бы не Матвеев, оркестр уже ушел бы. Анна извинилась и встала к микрофону. В эту напряженную атмосферу ворвался ее голос…
И оркестр дрогнул, скрипки заплакали и остановились — скрипачи не смогли играть. А потом уже плакали и остальные музыканты, когда записывали второй раз. Но записали.
Герман никогда не останавливалась на одном дубле — она же перфекционистка. Но тут Матвеев упал на колени, обхватил певицу за ноги и сказал: нет, нет, ничего переписывать не надо, все состоялось!»
— Аня очень хорошо передавала настрой духа и сердца. Это особенно попадало в русскую душу. Все чувствуют то, о чем она поет, переживают вместе с ней. Впечатлительность русских — особенная. Когда они собираются, выпьют и запоют мелодичными голосами — заслушаешься. Сербы тоже хорошо поют. А вот поляки, как выпьют и запоют, то пускают петуха, — смеялся Збигнев Тухольский.
В последний раз певица прилетала в Россию в мае 1980 года. За последующие два года она побывала в больнице 14 раз.
— В последний визит в онкологический институт профессор сказал мне (они теперь все в глаза…), что вся левая сторона больна — в Италии была повреждена левая, и часто от сильных ударов с годами образуется рак в этих местах, — писала Анна Качалиной. — Хотели уже месяц назад все вырезать и выжечь. Я не согласилась.
Тем более что сам профессор сказал: «Мы ведь все идем туда же. Немножко раньше или позже — не такая уж разница…» Я страшно устала от боли, даже не плачу, а хочется очень лежать и спокойствия. Даже песен не жалко… потому что больно. Все стало неважным. Но, как только приходит день, когда мне чуть легче, хочется петь и петь.
Последний год жизни певица была прикована к постели. Анна скончалась в 46 лет. Перед смертью она покрестилась и обвенчалась с мужем. Певица ушла во сне 25 августа 1982 года в военном госпитале Варшавы.
Женщины из многих уголков еще Советского Союза засыпали Збигнева письмами, предлагая скрасить одиночество. Но он остался верен своей Анечке. Всегда гордился сыном, работавшим в Польской академии наук. Сейчас Збигнев-младший научный сотрудник Министерства культуры и национального наследия Польши.
Збигнев Тухольский тихо ушел из жизни в 94 года.
— Моя Анечка всех любила, была обычным, теплым, сердечным человеком. Мне все время кажется, что она руководствовалась тем, что у господа Бога, как считала, есть самая важная заповедь: люби ближнего, как самого себя, — вспоминал Збигнев. — Она никому ничего не сделала плохого, ни к кому не ревновала, никому не завидовала, не гневалась ни на кого, даже если был повод.
…Но даже в краю наползающей тьмы, За гранью смертельного круга,
Я знаю, с тобой не расстанемся мы.
Мы — память, мы — память,
Мы — звездная память друг друга…
