Тонкие руки обвили его шею. Как она была прекрасна! Итальянка не сводила с короля влюбленного взгляда, а тот тихонько отстранился. Он любил другую, он любил свою жену. И прекрасно понимал, что делает присланная юная дева – она выполняет волю папы Римского. А тот напрямую говорил Александру: «Мы найдём тебе другую».
Шелковые волосы струились до самых колен, и требовалась изрядная сноровка, чтобы привести их в порядок. Прислужницы княжны Елены знали толк в этом искусстве – для дочери их отбирала сама Софья Палеолог.
Византийская принцесса, ставшая супругой Ивана III, подарила мужу тринадцать детей. Елена была четвертой дочерью, но оказалась старшим ребенком супружеской пары – до нее три малышки умерли во младенчестве.
— Слух идет, — говорили на Руси, — что княжна Елена ликом своим так прекрасна, что не было на свете никогда девушки, подобной ей!
Слышал об этом и литовский великий князь Александр Ягеллончик. Но свататься приехал не только потому, что Елена была красива. Между Москвой и Литвой, наконец, установился мир. И обе стороны хотели как можно скорее скрепить этот мир брачными узами.
— Русские княжны веры не меняют, — произнес государь Иван III, когда к нему приехали посланники из Литвы, — Елена останется православной.
Католик Александр не стал возражать. Он жаждал подписать договоренности с великим князем. А еще… с первого мига, как ему показали Елену, он мог думать только о ней.
Она была образованной девушкой. Мать позаботилась, чтобы ее дети занимались с хорошими учителями. Софья зорко следила: сыновья и дочери не должны отставать от старшего сына ее супруга. Иван III был женат на византийке вторым браком, и от первой жены у него остался наследник, тоже Иван. Ох и не хотела Софья, чтобы трон унаследовал пасынок! Вот и старалась изо всех сил, чтобы укрепить позиции своих детей.
Выдать Елену замуж за великого князя литовского было очень важным решением. Во-первых, требовался мир. Во-вторых, следовало усилить позиции православной церкви в Литве. Княгиня, которая не стала католичкой, могла подать пример остальным сомневающимся…
15 января 1495 года княжна Елена Ивановна выехала со свитой из Москвы на север. Приданое везли за ней в огромной веренице тележек. И не мудрено. Согласно описи, сохранившейся и по сей день, там было на что посмотреть:
«Двадцать сороков соболей да 20 тысяч белки, да две тысячи горностаев… Шелковые ткани, бархаты венедицкие, бархаты буркие, тафта, драгоценности…»
Венчали Елену и Александра в Вильно, в костеле Святого Станислава. Епископ Войтех Табор и православный священник Фома поочередно произносили молитвы. Таким образом, совершались сразу два обряда, чтобы выказать должное уважение двум церквям.
Правда, многие заметили – голос Фомы звучал звонче, громче, будто он хотел добиться превосходства над католическим священником. Неудивительно, что сразу после венчания Фому отослали в Москву. Отправились восвояси и практически все, кто сопровождал Елену.
Молодой муж был в восторге от своей красавицы-жены. Александр окружил Елену нежной заботой и любовью, и вскоре ни для кого не было секретом, что этот заключенный по расчету брак одновременно стал союзом двух влюбленных сердец.
Из Вильно в Москву летели радостные светлые письма от новоявленной княгини Литовской – она была счастлива! Но, следуя давней традиции, всегда подчеркивала высокое положение своего отца. Подписывала письма как «раба твоя верная Елена», или «служанка твоя бедная».
Но она оказалась в непростой ситуации. Родня настаивала, чтобы Елена берегла свою веру и всячески поддерживала литовских православных. А местная знать, давно породнившаяся с поляками, фыркала ей в лицо. Придворным Александра не нравилась, что их княгиня – другой веры. Значит, других взглядов. Значит, не настоящая княгиня!
Полностью разделяла эту точку зрения и свекровь Елены. Королева Эльжбета Ракушанка, мать шестерых сыновей, была женщиной властной и резкой. Стремление невестки сохранить православную веру считала блажью и даже вредительством.
— Жена следует за мужем, и не вводит свои порядки, — шипела она.
— Я не стану настаивать, чтобы Елена приняла католичество, — возражал Александр.
Дошло до того, что Эльжбета нарочито игнорировала невестку. Не отвечала на ее вопросы, когда Елена обращалась к ней, демонстративно поворачивалась спиной. В этой нервной обстановке Елена не могла справиться с задачей молодой жены – у нее никак не получалось стать матерью!
Когда в Литве был открыт храм, где служба велась на двух языках – включая старославянский – многие сочли это начинание опасным. Где вера, там и влияние…
Заволновались и в Риме. Папа Римский и прежде намекал Александру, что было бы неплохо развестись с православной женой. А теперь начал громко заявлять: «Мы найдем тебе другую жену, другую принцессу. Елену надобно отослать назад!».
Но великий князь Литовский никого не слушал. Он любил Елену, несмотря на различия между ними. Несмотря на то, что она так и не подарила ему детей.
Внезапная смерть старшего брата принесла Александру польский престол… Теперь и Елена становилась королевой. Но только по факту. Венчание на царство в Польше невозможно было осуществить без перехода в католическую веру. Наотрез отказавшись это сделать, Елена снова попала в странное положение. Жена короля – но не королева. Княгиня Литовская? Кто же она?
Елена сопровождала мужа в его поездках по государству. Всегда сидела возле него, словно венчанная на царство королева. На косые взгляды было трудно не обращать внимание…
Но вот забрезжила надежда, что жизнь Елены войдет в спокойное русло – она, наконец, ждала ребенка! В Риме моментально отреагировали на это известие. Из Вечного города в Краков прислали несколько красавиц, которым была поставлена задача вбить клин между супругами.
К ярости папы Римского, ни одна из пущенных медовых стрел не добилась цели. Но Елена от волнения потеряла ребенка. А после – еще одного малыша.
— Что будет с тобой, когда меня не станет? – переживал Александр.
Это был важнейший вопрос. С 1505 года король чувствовал себя очень неважно. Летом его поразил паралич, и, несмотря на усилия врачей, состояние Александра только ухудшалось. Еще молодой сорокапятилетний мужчина скончался 19 августа 1506 года и был погребен в Вильно – в городе, который он так любил. И в котором был счастлив с Еленой.
С той поры для дочери московского князя наступили черные дни. И прежде Елена вызывала раздражение у литовской знати, а теперь ее просто ни в что не ставили. Владения, которые были выделены для нее Александром в качестве «утреннего дара», опустошались и отнимались.
Она бы хотела покинуть Вильно и вернуться домой, но тогда встал бы неприятный вопрос возвращения ее имущества. Где соболя, где золото и драгоценности? И новому польскому правителю совсем не хотелось опустошать казну.
Был разработан настоящий план бегства, под благовидным предлогом посещения своих угодий, неподалеку от того места, где проходила граница между государствами. Прознав про это, король Сигизмунд велел арестовать Елену и объявил о лишении всего имущества, которое ей принадлежало… Происходило это на глазах у народа: женщину вывели из церкви, против ее воли!
«Унизил сестру мою, — бушевал великий князь Василий III, — поднял руку на представителя династии!»
И мир снова рухнул. Началась новая русско-литовская война, которая продлилась десять лет.
Окончания этого конфликта Елена не увидела – она умерла в 1513-м. Есть версия польского хрониста, что вдовую княгиню специально отравили, и сделал это ключник, которому Елена доверяла. Выяснить это, увы, не представляется возможным.
…А драгоценности Елены, ее меха и шелка забрала другая королева – жена короля Сигизмунда. Впрочем, насладиться богатствами своей предшественницы она не сумела в полной мере. Молоденькая Барбара Запольяи умерла в Кракове в 1515-м.
