— Что вы прячете там? – страшным голосом произнес граф Бутурлин. Он видел, что жена потихоньку поднимается на чердак, что в каждую свободную минутку пытается попасть туда. Аня отпиралась, уверяла мужа, что ему только кажется.
И воображение графа Бутурлина разыгралось не на шутку… Однажды он примчался домой раньше времени, и буквально взлетел по лестнице наверх. Дмитрий Петрович знал наверняка: его обманывают, и не собирался с этим мириться.
Все четыре дочери графа Воронцова были хороши, но каждая по-своему. Старшая, Мария, была очаровательной кокеткой с таким невероятным чувством юмора, что могла рассмешить даже самую печальную особу.
Анна – ребячливая, нежная, долго сохраняла детскую непосредственность. Екатерину считали строгой умницей, девушкой с характером. А Прасковья, меньшая, оказалась самой привлекательной из всех.
Старших дочек готовили во фрейлины к супруге цесаревича Павла Петровича. Марию быстро забрали ко Двору – Марии Фёдоровне пришлась по душе эта веселая компаньонка. Анне надо было подождать еще год-другой, а может быть и дольше.
— Совсем дитя! – сокрушался граф Воронцов. – В ее лета уже матерями становятся, а она всё как ребёнок!
По правде говоря, положение графа Воронцова оставляло желать лучшего. Дела его были совершенно расстроены, а при наличии четырёх дочерей следовало каждой определить приданое… Но получалось, что приданого толком и нет. Всё, что было у девушек – знатное происхождение и громкое имя. Неплохой капитал, да при наличии красоты. Однако на блестящие партии рассчитывать на приходилось.
— Кто посватается, за того дочерей и отдам. – Решил для себя граф Артемий Иванович. Его жена недовольно поджимала губы – она была уверена, что можно и поторговаться.
…Аня играла с сестрами, когда предложение прозвучало, словно гром среди ясного неба. Троюродный брат, граф Дмитрий Бутурлин, сделал ей предложение. Он был в два раза старше, но главное для семьи – невероятно богат. Прекрасно образованный, говоривший на пяти языках, коллекционер древностей и картин, граф прославился в обществе как человек редких дарований.
«Был один из самых выдающихся людей по своей учености и знаниям, — писала о нем французская художница Виже-Лебрен, — он говорил с лёгкостью на многих языках, а разнообразнейшие сведения придавали его разговору чрезвычайную прелесть…. И это не мешало ему отменно держаться просто… Я была поражена, слушая его рассказы о чуть ли не всех городах Европы».
Аня Воронцова покорила его своей прелестью, свежестью, своей детскостью. Хотя ему настойчиво советовали обратить внимание на старшую сестру, Бутурлин наотрез отказался. Девушку обручили с троюродным братом весной 1793 года, а в августе сыграли свадьбу. Новоявленной графине Бутурлиной только исполнилось шестнадцать лет.
Он был влюблен в свою нежную красивую жену и невероятно счастлив. Но уже по прошествии месяца графу показалось, что Аня связана какой-то тайной. Он пытался разгадать ее, задавал вопросы напрямую: «Почему ты так грустна, мой друг?», но она только улыбалась и отрицательно качала головой.
А тайна, определенно, была! Однажды, просыпаясь и не найдя подле себя жены, граф услышал ее легкие шаги на лестнице и скрип двери. Потом ему показалось, в другой день, что Аня поспешно бежала откуда-то сверху. С чердака? Что она делала там холодной осенью?
Он прочел слишком много книг. Он повидал слишком многих людей на своем веку, и в сердце закралось страшное подозрение. Кто-то укрывается в его доме! Или тайком пробирается туда! Он ведь женился на Ане, не спрашивая ее согласия. За девушку отвечал отец… А вдруг ее сердце не свободно?
Мучимый подозрениями, он решил открыть эту тайну. Уезжая поутру, небрежно обронил, что собирается быть не раньше ужина… Но оказался дома уже к полудню. Аня не встретила его внизу, ее не было и в покоях. И тогда граф помчался на самый верхний этаж. Дверь он распахивал как безумный, а потом послышался женский вскрик.
— Что вы делаете здесь? – вскричал граф.
И осекся. Аня, его жена, закутанная в теплый платок, играла в куклы!…
…Позже они сидели в гостиной, держась за руки, и юная графиня, всхлипывая, рассказывала мужу:
— Маменька велела оставить кукол дома, меньшой сестре. А они мои, мне батюшка покупал… Я вот и захотела их забрать. Маменька говорила, что вы станете сердиться, поэтому я играла тайком… Вы не будете ругать меня, Дмитрий Петрович?
Бедное дитя!
«Моя жена играет в куклы», — позже, со смехом, рассказывал граф Бутурлин. В обществе эту историю, впрочем, смешной не находили.
Впрочем, вскоре возиться с куклами не пришлось. Аня ждала ребенка, и в 1794-м подарила мужу первенца, Петра. Всего же детей у Бутурлиных было девять, а позже взяли на воспитание еще и бедную сиротку Варвару, дочь управляющего одного из графских поместий.
Брак оказался вполне счастливым, хотя у Дмитрия Петровича хватало причуд. Он был болезненно пунктуальным и того же требовал от остальных. Если он звал кого-либо на обед или праздник, то гости не должны были опаздывать. Задержавшись даже на минуту, они находили двери дома крепко запертыми.
Обедал Дмитрий Бутурлин всегда отдельно от семьи. Жена и дети трапезничали в другом помещении и в другое время. Так подчеркивалось – он хозяин дома, он – главный распорядитель всего. А когда у графа со временем развилась астма, он настоял на переезде в Италию.
В Ливорно Дмитрий Петрович скончался в 1829-м. Его жена после этого предпочла оставаться за границей, и покинула этот мир, находясь во Флоренции, в 1854 году.
А историю об игре в куклы передавали друг другу родственники и знакомые Бутурлиных. Так она дошла и до наших дней.
