— Кто я? – шептал мальчик.
Держась за прутья решетки, он задавал этот вопрос много раз. Но ему никто не отвечал. Отчего он здесь совсем один? Где его родные? Он не знал, что был рожден на перинах и на шелковых подушках. Что сама русская императрица держала его на руках и нежно баюкала. Теперь он был в сырой крепости. Младенец за решеткой.
За несколько лет до этого, 3 июля 1739 года, в Петербурге пышно праздновали свадьбу: внучка царя Ивана Пятого выходила замуж за немецкого принца, Антона-Ульриха Брауншвейг-Люнебургского. Напутствовала молодых императрица Анна Иоанновна, которая и устроила этот брак. Ей, бездетной вдове, нужен был наследник.
У династии Романовых в восемнадцатом веке с престолонаследием было все ох как непросто. Государь Петр I лишился сыновей еще при жизни. Затем скончался молодой внук… Оставались дочери? Но Елизавету, например, считали незаконнорожденной: она появилась на свет еще до того, как Петр обвенчался с ее матерью!
Когда на трон призвали дочь Ивана V, Анну, то все понимали – эта ветвь тоже оборвется. У вдовы не было детей, а повторно замуж она не собиралась. Так что придумали выход – пусть род продолжится через молоденькую племянницу по той же, «ивановской» линии.
Надо только найти ей послушного супруга, который будет счастлив переехать в Россию и принять ее законы. Почему не искали среди своих? Да все по той же причине, что и предыдущие сорок лет: боялись, что «свои», то есть, княжеские или графские фамилии, начнут плести интриги и действовать во благо собственных интересов.
Вот так и вышло, что Анна Леопольдовна – так звали племянницу – стала женой Антона-Ульриха. Новобрачным велели как можно скорее обзавестись ребенком, чтобы Романовы вздохнули свободно: есть кому передавать власть…
Счастливое событие произошло 12 августа 1740 года. Пушечные залпы оповещали о рождении мальчика. Разумеется, его назвали Иоанном, в честь предка! Круглощекий малыш, завернутый в расшитые пеленки, так обрадовал императрицу, что та повелела выплатить родителям ребенка щедрое вознаграждение «за труды». К мальчику сразу приставили шесть нянек и велели пылинки с него сдувать. Царственный ребенок! Будущий император!
— Ох и страшно мне, — говорила Анна Иоанновна, глядя на колыбель, — случись его… Аннушка умом не блещет, не сможет сидеть на троне. А кто тогда будет править?
Ее тревоги в полной мере разделял фаворит, герцог Бирон. Все знали, что родители младенца – люди не слишком умные и слабые. Так что Анна Иоанновна «подстелила соломку». Составляя завещание, четко оговорила: императором станет Иоанн VI, а при нем, до совершеннолетия, регентом провозгласят Бирона. Уж он-то позаботится обо всем, ему не привыкать…
Анна Иоанновна предчувствовала свою кончину. Хотя женщина она была еще не старая, но в ее семействе все уходили в Вечность рано. Вот и она, едва порадовавшись младенцу Иоанну, закрыла глаза навеки. А дальше все произошло в точности с ее завещанием – корону передали несмышленому ребенку, а Бирон стал при нем регентом.
Молодая мать поселилась во дворце Петра Первого, что в Летнем саду, и целыми днями предавалась лени. Подолгу пила кофе, читала французские книги, иногда слушала, как ей играют на лютне… Неподалеку, во флигельке, поселился ее возлюбленный Мориц Линар… И все, казалось бы, устраивает Анну Леопольдовну: дитя под присмотром, безвольный муж не возражает ей, а она сама, простоволосая и в домашнем платье, лишний раз пальцем не пошевелит.
Государственные дела занимали ее мало. Куда больше – как удержать ненаглядного Линара. Практически без особого участия Анны Леопольдовны, спустя короткое время, произошло свержение Бирона. Фельдмаршал Миних провозгласил молодую мать новой правительницей, подразумевая, что теперь будет править он.
А Анна Леопольдовна готовила свадьбу своей подруги с Линаром. Как раз, чтобы он закрепился подле нее и оставался в России… Ох, не тем была занята правительница!
— Доколе немцев этих будем терпеть? – вопрошала дочь Петра, Елизавета.
Заговор созрел быстро. Неспособную управлять Анну Леопольдовну отстранили в одну ночь. 25 ноября 1741 года семейству правительницы было велено выметаться за пределы России. Они сели в карету и погнали лошадей. Однако уже после отъезда Елизавета Петровна спохватилась: а что, если изгнанники соберут иностранное войско и вернутся, чтобы снова занять трон? Прозвучал приказ: «Вернуть!»
Так что Анна Леопольдовна с семейством была возвращена на полпути… Ее сына-императора сразу забрали.
— Ванечка! – шептала она, протягивая руки к ребенку. – Отдайте Ванечку!
Младенец за решеткой не знал, что он – Ванечка. Кто он вообще такой. Безжалостный приказ новой императрицы запрещал выдавать ребенку тайну его рождения. А его родителям – сообщать, где он находится. Некоторое время они жили в одном доме, разделенные стеной, даже не подозревая, что они близко!
— Пусть Гришкой зовут, — бросила Елизавета Петровна.
Майор Миллер и один слуга, приставленный к мальчику, имели право входить к нему в комнату. Но общение… запрещалось. Иоанна VI Антоновича звали Григорием, содержали строго. Скупое содержание выделялось на ребенка, который ни в чем не был виноват… Анна Леопольдовна так и не узнала, что с ее сыном. Плакала, умоляла, часами стояла на коленях перед иконами. От горя и частых родов (в 1746 году она родила пятого ребенка), бывшая правительница угасла в Холмогорах. Разом постаревший Антон Ульрих взял всю заботу о детях на себя.
Имя младенца-императора было предано забвению. 31 декабря 1741 года императрица повелела населению сдать все монеты с изображением государя для переплавки. Кто отказывался – терял в деньгах. Эти моменты просто перестали принимать. А в 1745 году вовсе сделали хранение таких денег незаконным (и за это можно было отправиться в ссылку!). Как раз поэтому любая монета с ликом Иоанна VI стала настоящей музейной редкостью.
Убирали имя кратковременного императора из деловых бумаг и церковных книг. Из паспортов и других документов. Словно не было его никогда! Даже в год 300-летия Романовых, когда создавался обелиск и яйцо Фаберже, посвященные этому событию, Иоанна Антоновича вы нигде не найдете. Романовы постарались, чтобы младенец исчез полностью.
Мальчика велели ничему не учить. Но он все равно освоил грамоту, по Библии — единственной книге, которая долгое время была у него. Поначалу с трудом говорил (ведь с ним никто не занимался), но затем и этот момент был исправлен. А еще, спустя время, он получил полное представление о том, кто он такой на самом деле… Все встало на свои места. Он понял, почему его держат взаперти, отчего он оказался в этом отчаянном положении…
Его не единожды пытались вызволить. Некоторые заговоры разрушались на этапе подготовки. А одни был близок к исполнению. Иван Зубарев был вдохновителем похищения Иоанна VI и воцарения на троне, но и его разоблачили. После этого подросшего ребенка перевезли в Шлиссельбургскую крепость. Содержание там стало еще строже.
— Могу ли я постричься в монастырь? – спрашивал Иоанн VI.
Этот выход вполне бы мог устроить всех – постриг означал отказ от мирской жизни! Но и тут власти побоялись… А потом заключенный начал постепенно терять рассудок… По крайней мере, так докладывали императрице.
Елизавета Петровна уже скончалась, на трон взошел Петр III, а потом – Екатерина II. А призрак «безымянного узника» все еще терзал династию. Наконец, в 1764 году подпоручик Василий Мирович попытался снова освободить Иоанна VI. Но сделал только хуже. Секретная депеша, ранее полученная работниками крепости, предписывала моментально нанести удар… 5 июля 1764 года Иоанна Антоновича не стало.
Мирович был казнен. Предполагается, что императора предали земле в той же Шлиссельбургской крепости. Впрочем, точно об этом не знал никто, включая семью Иоанна VI. Отец пережил сына на десять лет. А выживших братьев и сестёр в 1780-м году выдали датской королевской семье, с которой они состояли в тесном родстве. Находясь вдали от Холмогор, где прошла большая часть их жизни, они до конца своих дней оплакивали родителей и потерянную судьбу.
