Как получилось, что он женился на Милдред? Она не была красавицей — невысокая, близорукая, с пучком волос, перетянутым аптечной резинкой. Ему нравились совершенно другие девушки.
Хью Хефнеру нравилось завоевывать и по этой части ему не было равных. И вот однажды понравившаяся ему девушка заартачилась. Что он только не делал! Цветы, коробки шоколадных конфет, приглашения в кино и театр — все было испробовано, а строптивица по-прежнему не обращала на него никакого внимания.
Несмотря на это, Хеф не собирался сдаваться. Мешало одно печальное обстоятельство: ухаживания требовали денег, а их у студента университета не было.
Однажды он обошел приятелей с просьбой ссудить его кто десяткой, кто пятеркой долларов, но те как на грех тоже сидели на мели. Неожиданно выручила тихоня Милдред Уильямс и согласилась выдать нужную сумму.
Эти деньги пошли на очередной подарок упрямице, но та осталась себе верна и послала его куда подальше. Тогда Хью изрядно напился и позвал на свидание Милли. Видя его состояние, добросердечная Милли потом оставила его ночевать у себя в гостиной.
Проснувшись утром у Уильямс, Хью ощутил укол совести: он определенно злоупотребил гостеприимством. А ведь, в сущности, Уильямс — классная девчонка. Как это он не пригласил ее ни разу в кино?
Решив закрутить легкий роман с приятельницей, он и предвидеть не мог во что это выльется. Он и глазом не успел моргнуть, как Милли представила его своим родителям.
Надо отдать им должное: Хью приняли как родного. А потом он ушел в армию, воевал в последние месяцы Второй мировой войны. Милли обещала его ждать. По окончании войны он продолжил службу в качестве обозревателя военной газеты. Все это время Хефнер получал от Милдред пылкие письма.
Вернувшись, он предложил Милли руку и сердце. Тогда ему казалось, что он выбрал в спутницы жизни верного и надежного человека (что в общем-то не так и мало), но очень скоро на небосклоне появились первые тучки.
Оказалось, что возлюбленная совершенно охладела к нему. Ему понадобилось больше года, чтобы вернуть расположение девушки, но он завоевал ее снова и снова.
Видя его пылкость и преданность, Милдред Уильямс наконец сказала ему:
— Да!
Состоялась помолвка, родственники с обеих сторон ликовали. Однажды они с Милли сидели в кино. Шел фильм с великолепной Лореттой Янг «Обвиняемая». Криминальная драма захватила обоих. Хью во все глаза смотрел на экран и вдруг скромница Милли произнесла:
—Должна сказать тебе… Ну в общем, я тебе изменила.
В ужасе Хью отвлекается от фильма, где Лоретта Янг старательно заметает следы и создает себе алиби. В темноте зала он пытается взглянуть в глаза Милли.
— Ты шутишь?
— Нет. Я переспала с парнем, который мне нравился.
Милли серьезно смотрит прямо в глаза. Хью шепчет:
— Когда это случилось?
— Когда ты был в армии.
Мир рушился прямо на глазах, сердце выдавало 120 ударов в минуту, а сидящая рядом девушка спокойно смотрела на его реакцию. Как же их помолвка и грядущая свадьба, дата которой уже определена?
— Это случилось во время моей практики в Вилметте.
— Зачем ты мне об этом говоришь?
— Я хочу, чтобы ты знал.
Замелькали финальные титры, а Хью так и сидел, не в силах встать. Наконец он произнес:
— Тебе было хорошо с ним?
— Нет!
И тут она горько расплакалась, бросившись ему на шею:
— Прости меня, прости. Ты никогда не женишься на мне!
Он целовал ее глаза, гладил волосы и повторял:
— Успокойся, прошу тебя. Это совсем другое. Я имею в виду, что у нас все будет по-другому. Успокойся, малыш.
Она с благодарностью посмотрела на него:
— Правда?
— Правда.
Свадьба все-таки состоялась. Медовый месяц они провели с друзьями на Дьявольском озере. Сохранилась черно-белая фотография — улыбающаяся во весь рот Милли и худой не очень веселый Хеф.
Как только закончился медовый месяц, как Милдред начала пилить мужа. Ему, конечно наплевать, что в доме целыми неделями нет мяса и свежих овощей. Он, по-видимому может питаться солеными крекерами и газировкой.
Но ее организм устроен иначе. А что делать с неоплаченными счетами за квартиру? Да если бы не помощь ее родителей, их наверняка бы уже выселили на улицу!
Скромного заработка Хью не доставало, чтобы обеспечить нужды молодой семьи. Изо дня в день, слушая упреки Милли, он тихо стал сходить с катушек.
Хеф устроился в несколько редакций: пригодился опыт корреспондента и умение рисовать. Он работал как каторжный, но Милли была недовольна.
Ее претензии сводились к одному: не надо работать в десяти местах, нужна одна работа, но нормальная. Когда Хью, выдержав огромный конкурс, получил место редактора в популярном журнале «Эсквайр», Милли немного смягчилась.
Хеф с удвоенной силой взялся за дело, и начальство это оценило: накануне Рождества 1951 года ему предложили перебраться из Чикаго в Нью-Йорк, чтобы занять ответственный пост в филиале «Эксквайра».
Хефнер был бы на седьмом небе от счастья, если бы не вечное брюзжание Милли.
— Надеюсь, в связи с этим ты попросишь прибавку к жалованью?
Хью попросил прибавить себе оклад и это было воспринято как беспримерная наглость и ему указали на дверь. Лишившись работы, он впал в черную меланхолию. Справиться с ней помогло рождение дочки Кристи.
— Как я люблю эту малышку! Моя красавица!
Он склонился над колыбелью и взял девочку на руки.
Милли смотрела на него с неподдельным удивлением: она до сих пор ждала противоположной реакции, ведь в глубине души когда-то надеялась, что он ее возненавидит и брака не будет.
— Как это несправедливо!
Милли красноречивый бросила взгляд в сторону Хефа.
— Я говорю о том, как несправедливо, что твой папочка законченный неудачник.
Хеф сжался как от удара:
— Не говори так. У моей девочки все будет! И она станет преемницей целой империи.
— Дорогой, ты умом тронулся?
Милли язвительно засмеялась, забрала от него малышку и принялась убаюкивать, а Хеф вновь стал просматривать объявления о работе в вечерней газете.
— Все будет так, как я сказал, вот увидишь.
Он сдержал свое обещание, а когда решил отойти от дел, передал управление в руки Кристи и ни разу не пожалел. Но тогда, в далеком 1951 году, до этого было еще далеко как до Луны.
Тогда в него никто не верил и над ним посмеивались даже самые близкие друзья. Какой бизнесмен может из него быть, если в кармане у него не водится больше пары сотен долларов.
Но этих денег хватило на то, чтобы купить право на нескромные фотографии Мэрилин Монро. Именно она стала звездой первого номера «Плейбоя».
