«Раз» — первый узелок Марта завязала, когда молодые обменялись кольцами. «Два» — зазвучали под сводами церкви слова благословения. Священник еще читал молитву, когда она сунула заветный шнурок поглубже в рукав: заметят — не миновать беды!
А ведь ей еще нужно дождаться, когда за молодыми закроется дверь спальни. Тогда-то, с третьим узлом, завязанным ловкими пальцами, она будет отомщена. И горькая обида, что оплела ее душу черными сетями, утихнет: Николя заслужил наказание — гулял он с ней, а женился — на дочке мельника!
В сельской Франции, где вера в сверхъестественное была сильна, любое громкое событие превращалось в битву добра со злом.
Народные традиции и обряды, порожденные взаимопроникновением языческих и христианских верований, сопровождали все важные дела в жизни человека: рождение детей, крестины, похороны, и, конечно, свадьбы. Ведь почти у каждого жениха найдется покинутая подружка, а у невесты — оскорбленная чужим счастьем завистница. И долг семьи — защитить молодых от всякого зла.
Представим счастливую историю: Николя встретил свою Маргариту, и она — как прекрасно! — ответила ему взаимностью. Поскольку Николя не какой-нибудь шалопай, то вскоре он зашлет сватов — доверенных людей, которые от его имени пойдут просить руки невесты. И кто бы знал, как непросто им будет исполнить свою миссию, ведь опасности подстерегают на каждом шагу.
«Если сваты встречают на пути зловещую персону или животное, если их тянут сзади или удерживают за платье, если нога спотыкается, если они чихают или у них чешется левое ухо», то сватовство обречено — им придется вернуться обратно. Ведь дурные предзнаменования сулят неудачный брак!
Предположим, сватам Николя повезло: нищий бродяга не попался им по дороге, с левым ухом все в порядке, в семье Маргариты они встретили радушный прием, соглашение было скреплено помолвкой…Казалось бы, рукой подать до счастья. Однако настоящие испытания только предстоят.
«Перед процессией идет скрипач и кларнетист — деревенские музыканты, вслед с криками и воплями бегут мальчики, и, не забывая старинный обычай, мужчины стреляют из оружия рядом с молодой невестой» — все это имеет несколько целей: грохот и шум не только оповестят всю округу о празднике, но и отпугнут злых духов. Тем, как известно, какофония не по нутру!
Впрочем, в каждом регионе — свои традиции. В Вогезах, например, перед невестой, шедшей от дома до церкви, несли белую курицу, время от времени выдирая у несчастной птицы несколько перьев. И горе той девушке, которой в этом отказали, ведь это означало, что деревенские сомневаются в ее репутации!
В церкви брачующимся было не легче. Во-первых, нужно следить, чтобы не погасли венчальные свечи. Случится — и все, пиши пропало — один из супругов умрет в течение года.
Во-вторых, перед алтарем разгораются настоящие страсти: главенство в семье легко не достанется. «Если жених желает быть хозяином своего дома, он должен позаботиться о том, чтобы обручальное кольцо было полностью надето на палец невесты.
Если той удастся остановить его перед второй фалангой, то именно она будет править в быту». «Если в тот момент, когда пара преклонит колени, жених случайно обопрется на край платья невесты, то он ни при каких обстоятельствах не подчинится ей в будущем».
Затем приходит череда брачных клятв. До 13 века их приносил только жених, и лишь позже стали давать слово невесте. Вслед за поцелуем, скрепляющим обязательства, молодые должны были взяться за руки — обязательный жест для вступления контракта в силу. И пусть знамения им благоволили до этого часа, ни Николя, ни Маргарита не знали, что брак их не сложится: ведь обиженная Марта уже завязала два узелка!
Свадебная процессия под шум и крики следует к дому молодых, где ждет еще одно испытание.
В окрестностях Клюи, что в центральной части Франции, к двери дома было принято прислонять метлу: если молодая жена собирается быть хорошей хозяйкой, то она должна взять ее и, сметя пыль с порога, вернуть на обычное место. А в провинции Берри, наоборот, именно мужчина хватался за инструмент, чтобы показать: он будет работящим хозяином.
Наконец, когда дань приличным традициям отдана, начинается праздник. За едой, обильно сдобренной вином, приходит пора менее невинных обычаев. «Друг жениха, пользуясь шумом и суматохой, царящими вокруг, проскальзывает под стол, занятый молодоженами, и ловко снимает одну из подвязок невесты. Он немедленно появляется снова, хвастаясь своей победой перед всеми».
За едой и танцами время летит незаметно: ближе к ночи молодых ведут в спальню. И в комнату, конечно, заходит не только пара: священник и родители — чтобы благословить, нетрезвые присутствующие — с непристойными пожеланиями, ценными советами и сальными шутками…
Когда все, наконец, утихнет, и Николя с Маргаритой останутся наедине, тогда-то и завяжет Марта третий узелок. Веревка у нее непростая — кто знает, каких трудов ей стоило добыть тот самый шнур, которым Николя подвязывал свои панталоны. Но раз уж она его достала, то и ритуал ей повести удастся.
Обряд, что не иначе как по наущению дьявола проводила Марта, считался одним из самых страшных для пары: завязав три узла и призвав на помощь демонов, Марта обрекала Николя на мужское бессилие.
Летописи 16 — 17 веков содержат не одно упоминание судебных процессов против пойманных «узловязателей», и оканчивалось это зачастую печально.
Известен случай, когда некоего месье Путэна, обвиненного в «узловязательстве» и во время допроса признавшегося в совершении колдовства и личных беседах с дьяволом, приговорили к повешению, а Жана Шалоппена, замеченного за преступным делом в 1662 году, приговорили к стоянию у позорного столба и пятилетнему изгнанию из деревни. Так что лучше бы нашей Марте не попадаться!
