«Все случится очень быстро», — успокаивала себя Маша. Её тонкие пальцы так сильно сжимали флакон, что они побелели. Девочка грустно улыбнулась. Двенадцатилетняя голодная Маша искренне верила, что так поможет матери – ведь та буквально выбивалась из сил, чтобы прокормить себя и двух детей.
Хмурый март 1899 года заставил девочку принять решение. Она была лишним ртом, а значит, ей предстояло и уйти.
О ней написали во всех газетах, словно она была звездой балета, вроде Матильды Кшесинской. Просто эта история так поразила журналистов, что пройти мимо никто не смог. Хрупкая полуголодная девочка, Маша Заболоцкая, достала флакон сулемы. Зачем? Чтобы матери было легче.
Четырьмя годами ранее умер отец, денег у семьи не было, и Заболоцкие мыкались по углам. Вдова с двумя детьми изнуряла себя работой, и видеть это Маша больше не могла. «Меньше на один рот, и мама не будет страдать», — решила девочка. По счастью, об этом быстро узнали и Машу успели спасти.
Женщины хватались за сердце и доставали кружевные платки. После тех публикаций десятки человек захотели помочь Заболоцким. Кто-то приносил продукты, кто-то – теплые вещи. Сёстры Лебедевы пригласили Машу пожить у них, а невестка известного художника Ярошенко позвала девочку на лето в их поместье, Степановское.
Жизнь так круто переменилась, что у Маши перехватывало дыхание. Неужели, это все – ради нее? В Степановское приезжали именитые гости – Антон Павлович Чехов, Иван Владимирович Цветаев (отец Марины), Максим Горький…
В богемной среде Маше было безумно интересно, хотя она и не чувствовала себя своей. Полуграмотная девочка с восторгом впитывала эту атмосферу и радовалась каждому дню.
Иногда что-то грызло ее изнутри. Какое-то щемящее чувство несправедливости. Вот здесь, в этом имении, все так хорошо и так сытно… Почему нет у ее честной, работящей матери ничего подобного?
Однажды Маша стащила из столовой большую скатерть с кистями – хотела продать или просто подарить матери. Все вскрылось, но девочку только пожурили, не стали ругать, и больше ничего подобного она не делала.
Маше помогли поступить в частную гимназию Стоюниной, а потом в пансион Шмидт. Тяжелое детство все еще давало знать о себе – у девочки обнаружились проблемы с легкими.
Тогда опекуны отправили ее в Ялту, откуда вскоре получили телеграмму: «Не ждите вашу девочку. С большим прискорбием сообщаем, что Мария Заболоцкая скончалась». Едва успели оплакать Машу, как она вдруг вернулась! Живая и здоровая!
— Произошла ошибка. — Позже, краснея, признавались ялтинские лекари.
Эту путаницу, напугавшую всех, сочли хорошим знаком: уже дважды девочка победила смерть! Значит, жить ей долго и счастливо!
К сожалению, матери Маши об этой ее дальнейшей жизни узнать ничего не удалось – она умерла в 1905-м. Погиб и брат девочки, еще раньше присоединившийся к беспризорникам. Его не сумели вытащить из плохой компании, улица стала для него домом и приговором.
А Маша решила пойти по медицинскому профилю — насмотрелась на тяжело больных. Сначала она выучилась на акушерку, потом работала помощницей сельского лекаря. Революция поменяла все планы. Вслед за многими, Маша перебралась на юг.
Пожила в Ейске, оттуда попала в Крым. Именно там и состоялась ее встреча с поэтом Максимилианом Волошиным.
По одной из версий – Маша умирала от голода, и Волошин приютил ее. По другой – заболевшей матери поэта нужна была сиделка, и ею стала Маша. В любом случае, они встретились в крайне сложное время для обоих.
В отличие от богемных друзей Волошина, Маша казалась простой и очень доверчивой. Было в ней что-то детское, наивное, искреннее. Вскоре они поженились, и Маша сразу безоговорочно приняла все, что окружало поэта – его друзей, его образ жизни.
Волошин в то время был настоящим спасением для многих. Вытаскивал, как мог, Фаину Раневскую и Павлу Вульф, оставшихся без средств:
«Он приходил к ним утром, снимал свой огромный рюкзак, выискивал в нем рыбешек… Еще там был хлеб, если ему удавалось достать его. Замешенный непонятно на чем и хлебом совсем не пахший. Еще Волошин приносил бутылочку касторового масла – на нем и жарили маленькую рыбку камсу». (З. Войцеховский).
При этом сам Волошин отчаянно нуждался. «Материально существую никак, чудом», — писал он друзьям, уехавшим во Францию. Новая власть не дала ему пенсии, поскольку он не состоял ни в какой организации. Маша выкручивалась, как могла, чтобы помочь супругу, чтобы найти средства к существованию.
Она не хотела снова быть лишним ртом. Вначале Волошин поддержал ее, а теперь она стала его главной опорой. Выхаживала, выслушивала, поддерживала.
Только в 1931-м поэт получил персональную пенсию, а годом позже скончался на руках у Маши. С того времени ее главной заботой стало сохранить наследие мужа, его рукописи, его личные вещи.
В известной степени ей это удалось. В 1945-м Мария Волошина была назначена хранителем музея поэта. Она пережила его на сорок пять лет и была погребена на горе Кучук-Енишар, рядом с мужем. Та, что дважды обманула смерть, действительно, прожила долгую жизнь – без малого девяносто.
