Лишний раз вставать на ноги девушке не разрешали. Мать строго следила: после обеда она должна только лежать! И после ужина тоже! А к вечеру девушке ещё и подносили чарочку, чтобы крепче спала. Никаких особенных причин для такого режима у боярской дочери не было. Просто родные хотели, чтобы она стала особенно красивой. А для этого требовалась полнота!
Молодую царицу Прасковью Фёдоровну Салтыкову считали одной из самых красивых русских женщин. 9 января 1684 года её обвенчали с братом Петра I, а наутро торжественно отвели в мыльню.
«С нею – ближние жены, — писал историк Михаил Семевский в книге «Царица Прасковья», — и осматривали сорочку, а осмотря… показали сродственным женам, что девство её в целости совершилось».
Это маленькое расследование требовалось, чтобы понять – способна ли новоявленная царица родить ребенка? Хотя в ней не очень-то сомневались: была она девушка крепко сбитая, сильная, полная. А вот царь Иоанн V часто хворал и к супруге своей долго не решался прикоснуться.
А ведь Прасковью называли одной из самых ярких девушек Москвы! Высокая, крупная, румяная, с полными руками, толстыми тёмными косами. Настоящий идеал! В семнадцатом столетии женская красота в России оценивалась ещё по старинным меркам.
Худенькие изящные девушки особенно не ценились. Считалось, что в таких едва душа держится. А надобно привести в дом работницу, будущую мать, способную выносить множество детей и выкормить их.
Конечно, княжеские и боярские дочери не работали, как крестьянки, в поле. Но и на них лежала обязанность обзавестись детьми. Поэтому и знатные красавицы должны были демонстрировать пышущее здоровье.
«Бояре держат своих дочерей дома, почти никуда не пускают, — записал путешественник Сигизмунд Гербертшейн, часто бывавший на Руси, — девушки лежат целыми днями в покоях, а чтобы они быстрее толстели, им регулярно подносят чарочку».
Мало движений, обильная пища, плюс та самая «чарочка» — и вчерашняя бледная худышка постепенно превращалась в идеал. Лицо становилось круглее, ноги – крепче. Такую «просторную» красавицу не зазорно было и сватам показать. Вот, дескать, какой у нас товар! Не всякому купцу отдадим!
Иногда шли на ухищрения, если дочери никак не полнели (у каждого ведь свой обмен веществ). Тогда старались надевать на девушек по несколько нижних рубашек сразу, а только потом – сарафан. Девушки в селах обматывали ноги полосками ткани, чтобы икры казались толще.
Взметнулись юбки – как будто случайно – и каждый оценил, что под ними. А чем больше «складочек» на одежде, тем лучше.
Поскольку в семьях всегда имелось множество детей, то «на выданье» иногда оказывались сразу две-три дочери. Разумеется, родители были заинтересованы поскорее всех пристроить! Поэтому матери и старались изо всех сил, чтобы «товар» понравился потенциальному «покупателю».
Девушка лежала и толстела, а родные только нахваливали. Округлились щечки? Бесподобно. Появился второй подбородок? То, что надо!
Кстати, в том же семнадцатом веке, когда выходила замуж царица Прасковья, в Европе тоже находилось немало любителей пышных форм. Достаточно посмотреть на полотна безумно популярного тогда художника Питера Пауля Рубенса! Его красавиц всегда легко отличить от других – они яркие, полные, иногда даже чересчур.
Одной из любимых моделей художника была французская королева Мария Медичи – тоже не худышка! Конечно, Мария щедро платила Рубенсу, поэтому его интерес понятен. Однако, когда королева окончательно порвала с Францией и разругалась с сыном? Людовиком XIII, именно Рубенс приютил у себя женщину без средств.
«Здесь любят низкие лбы, — писал английский путешественник Коллинз, — и продолговатые глаза. Для того стягивают головные уборы так крепко, что после не могут закрыть глаз… Маленькие ножки и стройный стан считаются безобразием. Красотою женщин они считают полноту. Худощавые почитаются нездоровыми».
Это сейчас современные женщины озадачены проблемой: «Как бы похудеть?». У наших предков в XVI-XVII веках на первый план выходила другая! Как бы поправиться!
Красавица миру на диво
Румяна, стройна, высока.
Во всякой одежде красива,
ко всякой работе ловка…
(Н.Некрасов)
«Как ты поправилась, похорошела!» — Еще в двадцатом веке иногда можно было услышать. И совсем без иронии! Обычный комплимент. И несколькими столетиями ранее такие слова считались очень приятными слуху.
А вот свидетельства из другого источника, от путешественника Корба в конце XVII века:
«Женщины в Московии имеют рост и лицо красивое… Стан у них не всегда соразмерен и хорош, потому что женщины московские носят широкое платье, и их тело, не стесняясь убором, разрастается как попало».
Но к тому, чтобы «разрастаться как попало» как раз и стремились! Чтобы с первого взгляда было видно – вот, будущая жена и мать. Та, что будет сильной и выносливой. Кстати, после свадьбы лежать и ничего не делать, в ожидании чарочки, девушкам уже не доводилось.
У крестьянок – понятное дело! – прибавлялось забот по дому, у боярских дочерей были свои хлопоты. Надо было и распоряжаться прислугой, и следить, чтобы та выполняла возложенные на неё задачи, и с детьми успевать, и по святым местам регулярно выезжать, с раздачей милостыни.
А уж если молодица вдовела, тогда она и делами мужа начинала ведать. В XVII веке русскую армию лошадями и повозками снабжали, например, «Федотова жена Колачникова с детьми», «Офонасьевская жена Твердикова», «Микиткина жена Ларионова».
Так что лежали и полнели до поры до времени. Пока их не разбирали замуж. А потом уже о красоте и полноте печься было особенно некогда.
