Он любил во время репетиций сидеть в зале. Его пьесы режиссеры, как правило, переиначивали и уродовали, но зато Курт Воннегут имел возможность любоваться хорошенькими актрисами.
Когда ты просто долговязый тощий мистер Икс, в роговых очках, с сигаретой в плохих зубах, хотя и с пышной кудрявой шевелюрой, на кой ты нужен мисс Лэнг или мисс Минелли?
Но вот если ты автор пьесы, с тобой пойдет любая. Ну или почти любая. Только одного Курт не учел: в жизни знаменитостей есть свои издержки — за ними охотятся папарацци. После того как жена пару раз увидела его фотографии в обнимку с бродвейскими красотками, но осознал изнанку славы. Отношения с Джейн стали стремительно ухудшаться.
А ведь они были знакомы со школьных времен. Хорошенькая и рассудительная Джейн Мэри Кокс, за которой Курт начал ухаживать, училась в одном классе с его сестрой, и была из богатой семьи, принадлежавшей к местной аристократии. Семья Курта была ничуть не хуже. Он был третьим ребенком в семье. У Курта были старшие брат и сестра — Бернард и Элис.
Когда он родился, то Воннегуты считались миллионерами. Дед по матери, Альберт Либер, эмигрант немецкого происхождения, был самым крупным пивоваром в штате Инианаполис, а дед по отцу — дипломированным архитектором, имевшем свою фирму. Отец Курта тоже был архитектором, а мать — светской львицей и писательницей.
Их огромный дом, трехэтажный особняк, был полон слуг. Курт водил к обеду школьных приятелей из простых семей, и за обедом парни впадали в ступор, видя сервировку из трех вилок и трех ножей возле тарелок. Освоившись, мальчишки хватали еду руками, клали локти на стол и ковырялись в носу. Миссис Воннегут закатывала глаза и выходила из-за стола…
Великая депрессия, накрывшая Америку, отразилась на семье Воннегутов. Производство пива во время сухого закона было приостановлено, предприятие приносило одни убытки, благосостояние стремительно таяло. Отец Курта сидел без работы. Что можно строить когда у людей нет денег?
Мать пилила отца с утра до ночи, а он не смел и голоса подать. Курт-старший считал себя ничтожеством, не имея возможности работать как раньше. Прислугу распустили, оставив только кухарку. Денег в семье не было. Дом пришлось продать и переехать в более скромный.
Поэтому Курт пошел в самую обычную бесплатную школу. Родители рассудили: шалопаю и этого достаточно. Продав изумрудные подвески, сапфировое ожерелье и бриллианты, мать оплатила дорогую частную школу для сестры Курта — Элис, на которую она возлагала большие надежды. Отношения между родителями ухудшались.
Миссис Воннегут понимала,что прежняя жизнь никогда не вернется, их ждет бедность, а дети вряд ли смогут выбиться в люди. Она распродавала фамильный хрусталь и фарфор и пыталась сочинять рассказы для газет и журналов. Стремясь сохранить прежний уровень жизни, Воннегуты потратили остатки наследства на трехнедельное путешествие в Париж. Родители пытались делать вид, что все еще богаты.
Курт в своей собственной жизни сделал все, чтобы только не повторить родителей. Отчасти им назло, будучи студентом Корнельского университета, когда Америка уже воевала с Германией, Италией и Японией, Курт, провалив все экзамены на третьем курсе, записался в армию добровольцем.
В декабре 1944 года стал он разведчиком при 106-ой пехотной дивизии. Единственное сражение, в котором Курту довелось участвовать, произошло в Бельгии.
Свистели пули, раздавались оглушительные взрывы. Двадцатидвухлетний Курт в ужасе хотел заткнуть уши и бежать от страха куда угодно. Отстреливаясь от наступавших немцев, Курт зажмурился от боли, теряя сознание: пуля прошила ему руку. Очнулся он вместе с другими военнопленными в грязной теплушке, направлявшейся на восток в Германию, на родину его предков.
Вместе с другими заключенными Курт сначала разбирал завалы на улицах Дрездена, затем работал на фабрике, производящей витаминный сироп, и на скотобойне. Воннегут был назначен старостой группы военнопленных, поскольку после двух лет в университете мог неплохо говорить по-немецки.
Даже в плену Курт не изменял себе: с присущим ему черным юмором, он в красках расписал охранникам, что с ними сделают, когда придут русские, за что был жестоко избит.
13 февраля 1945 года рано утром, еще до того как пленных успели отправить на фабрику, раздался сигнал воздушной тревоги. Чтобы не бежать далеко, Курт, несколько его товарищей и двое немецких охранников быстро спустились в подвал скотобойни, где находились морозильные камеры и все еще висели свиные туши.
Сколько они там просидели, Курт сказать не мог. Когда они поднялись наверх, на Дрезден уже опускалась ночь. Осмотревшись, пленные застыли от ужаса: город был выжжен дотла, их окружала смерть… Тогда погибли десятки тысяч военнопленных и мирных людей.
Всю следующую неделю Курт с другими заключенными разгребали завалы на месте бывших здании и убежищ. Убежище выглядело как «трамвай, полный людей, у которых одновременно случился сердечный приступ. Люди просто сидели на скамьях, но при этом все они были мертвы» , — писал потом Воннегут. В апреле город заняли советские войска, а в мае Курт вернулся домой.
Но дома как такового уже не существовало. На пороге его встретил бледный изможденный отец. Матери уже не было в живых. Эдит Воннегут, погруженная в многолетнюю депрессию, раздобыла яд в аптеке и приняла его. Во избежание кривотолков, знакомым сказали, что миссис Воннегут умерла от сердечной недостаточности.
Курт понял: жизнь очень дешевая и очень хрупкая штука. Добиваться призрачных целей: положения в обществе, возвращения богатства — смешно. У тех людей в дрезденских «трамваях смерти» тоже были амбиции, желания и мечты…
После войны Курт решил разыскать свою школьную любовь — Джейн Кокс. Он начал писать письма Джейн, напоминая ей о себе и своих чувствах, об их уговоре пожениться и завести семерых детей.
Джейн, в свою очередь, не считала себя связанной обещанием Курту и собиралась выйти замуж за другого: уже состоялась помолвка. Но он не мог потерять ее!
Потрясенный Курт попросил о свидании и по дороге в Индианаполис заехал в Вашингтон, чтобы встретиться с Джейн. Увидев девушку, ставшую еще более привлекательной, он вложил в свои слова все красноречие и любовь.
«Господи, сколько всего ему пришлось пережить!», — подумала Джейн и обняла его. Со свидания девушка ушла с кольцом, подаренным Куртом. В результате они снова были вместе.
В сентябре 1945 года Курт и Джейн поженились и переехали в Чикаго. Джейн продолжила обучение славянским языкам и литературе, а Курт выбрал антропологию.
Курт устроился рекламным агентом в крупную чикагскую компанию «Дженерал электрик». У Воннегута было достаточно свободного времени, и он начал сочинять. В одном из своих первых рассказов он обратился к гибели своего друга — военнопленного Майкла Палайа.
Этот и другие рассказы Курт показал Джейн, у которой был опыт редакторской работы в университетском издании. Жена горячо поддержала его. Вскоре его рассказы стали охотно печатать.
Вскоре Джейн забеременела и ей потребовалась помощь по дому. Сохранилась шуточная расписка, в которой Курт обещает как минимум раз в неделю «мыть ванну, туалет, ледник и по углам», выносить мусор и чистить пепельницы, в противном случае он разрешал супруге «пилить и попрекать себя» вне зависимости от того, чем он занят.
«Я, Курт Воннегут-младший, собственной персоной, настоящим клянусь, что буду верен обязательствам, перечисленным ниже: При согласии моей жены не ворчать на меня, не кричать и не беспокоить иным образом по данному вопросу, я обязуюсь мыть полы в ванной и на кухне раз в неделю, в удобный мне день и час.
Мало того, я буду делать это хорошо и тщательно, что подразумевает, с ее точки зрения, залезание под ванну, за унитаз, под раковину, под морозильную камеру и во все углы; а также, что я буду также поднимать и перемещать в другое место любой подвижный объект, который встретится мне на вышеуказанных поверхностях, и таким образом мыть пол под ними, а не только вокруг.
Более того, предпринимая эти усилия, я воздержусь от произнесения таких выражений, как «г…внo», «черт возьми!» и прочих ругательств, поскольку подобный язык действует на нервы в ситуации, когда поводом для его использования служит всего лишь встреча с Неизбежным.
Если же я не смогу действовать согласно этим договоренностям, моя жена получит полную свободу ворчать на меня, кричать и беспокоить иным образом до тех пор, пока я не помою полы в любом случае — вне зависимости от того, насколько я занят…»
Джейн явно не хватало романтичности, но после войны Курт куда больше нуждался в основательности, которая была ей присуща. В 1947 году родился сын Марк. С появлением ребенка жизнь молодой семьи усложнилась: денег не хватало. Новостное агентство предложило Курту работу репортера, и Воннегут оставил учебу.
Семья росла: у Воннегутов появились две дочери — Эдит родились в 1949 году, а Наннет в 1955-м. В 1958 году случилось несчастье с любимой сестрой Курта. Элис, на которую мать возлагала большие надежды, что та выйдет замуж за богача, не нашла миллионера и вышла за обаятельного простого парня Джона Адамса.
Однажды встревоженный 12-летний Марк ночью сын заявился в спальню родителей: ему приснился плохой сон, будто сошел с рельсов и загорелся поезд. В утренней газете Курт прочел, что выехавший из Нью-Йорка поезд впервые за всю историю Америки упал в пропасть с разведенного моста.
Самая страшная новость заключалась в том, что в поезде ехал Джон Адамс, муж Элис, чтобы повидать ее в госпитале. В это время она находилась в больнице, где получала химиотерапию из-за рака молочной железы. Воннегут стал звонить врачам, чтобы скрыли от сестры смерть мужа, но Элис уже все узнала из утренних газет.
Сестра на следующий день после крушения поезда умерла, оставив сиротами четверых сыновей, младшему из которых был год (его забрала семья Бернарда, старшего брата Курта).
Тогда Воннегут совершил, кажется, единственный в своей жизни поступок, за который Джейн его зауважала: троих старших мальчиков-подростков — Курта, Джима и Стивена — он забрал жить к себе вместе с их тремя огромными собаками и воспитывал как своих собственных. Так вместо троих детей у них с Джейн стало шестеро.
Курт иногда утром за завтраком тихонечко подмигивал детям. Это был условный знак: в школу сегодня идти не надо. Дети вместе с Куртом шли на пристань, катались на катере, ели мороженое, кидали камушки на дальность за символический приз, смотрели на резвящихся дельфинов и чаек, нырявших за рыбой, и слушали его рассказы.
Джейн ругалась и называла его «никудышным отцом». Но если бы она видела ту радость в глазах у ребят, когда они неслись по водной глади… Прогуливать школу с отцом было так весело!
Учителя перед родительскими собраниями говорили детям Воннегута: «Вашему папе в школу лучше не приходить… Пусть придет мама».
Усевшись за школьной партой в роли родителя, Курт чувствовал себя мальчишкой, и ему хотелось шалить. Тем более что школа с довоенных времен не сильно изменилась: преподают такую же ерунду, которая никогда не пригодится.
— Для чего моим детям надо знать наизусть столицы всех штатов? — интересовался Воннегутт у преподавателя географии. — Разве нельзя открыть справочник?
Добрый и несерьезный Курт никогда не скрывал от детей, каким был сам разгильдяем, когда учился: отец насильно заставил его поступить в Корнельский университет на ненавистный факультет биохимии: интересная перспективная специальность… Но за годы учебы, кроме формул воды и спирта, Курт не запомнил ни одной, зато каждый вечер был пьян в стельку.
Что касается вопроса отношений полов, Курт давно объяснил ребятам откуда на самом деле берутся дети и что нужно делать чтобы этого не произошло. После таких разговоров Джейн была готова убить его.
— У нас растут четверо мальчишек. Ты что хочешь превратить наш дом в бордель?
Он усмехался:
— Мои дети всегда могут привести подружку в дом. В свой дом со своей спальней. Это лучше чем под кустом и без средств защиты.
Разногласия супругов по поводу воспитания детей достигли апогея когда старший сын Марк, подавшийся в хиппи, попал в психиатрическую клинику с острым психозом: парень слышал голоса. Джейн обрушилась на Курта словно ураган:
— Это все твое воспитание и вседозволенность! Ты скрыл от меня свою плохую наследственность: твоя мать покончила жизнь самоубийством. Об этом мне стало известно уже после рождения детей.
Ставший успешным писателем, чьи книги издавались миллионными тиражами, Курт терял почву под ногами. Его брак рушился. Дети выросли и разъехались, Джейн совсем перестала готовить и покупает одни полуфабрикаты, от которых его уже тошнит. С ними осталась только младшая дочь пятнадцатилетняя Наннет.
Однажды Наннет, мечтавшая о карьере модели, сбежала в Нью-Йорк. Тогда Джейн собрала вещи и уехала из дома, оставив мужу записку: «Не хочу тебя больше видеть. Ты сломал жизнь мне и детям». Так двадцатипятилетний брак Воннегутов закончился.
Оставшись один, Курт наверное бы спился, если бы не одно знакомство с очаровательной женщиной — фотожурналисткой «Dayly Tribune» Джилл Кременц. Ему было сорок восемь лет, ей за тридцать. Они познакомились в театре, где шла его пьеса «С днем рождения, Ванда Джун», и он пригласил ее поужинать.
Изящная брюнетка с живыми темными глазами сидела, закинув ногу на ногу в ресторане, и курила тонкую сигарету, внимательно глядя на него. Курящая женщина действовала на Курта успокаивающе. Джейн все эти годы гоняла его курить на улицу, а поскольку Воннегут выкуривал несметное количество сигарет в день, можно сказать, что он практически жил во дворе.
Подливая гостье вина, Курт с удовольствием отметил, что Джилл решительная, целеустремленная, остроумная и привлекательная. Отношения их развивались стремительно, но о браке Курт не думал, пока однажды Джилл не сообщила:
— Я беременна…
Отец шестерых детей и дважды дед, Курт неожиданно для себя обрадовался. Хватит бездельничать, спать до полудня, напиваться вдрызг, ездить по всей стране к однополчанам, заводить краткосрочные и ни к чему не обязывающие отношения…
Джилл, чей возраст приближался к сорока, страстно хотела ребенка. Но надо же было такому случиться, что она оступилась на лестнице и упала. Результатом стал выкидыш. Больше детей она иметь не могла. Курт запил.
Джилл поставила ультиматум: или она или выпивка. Он выбрал ее. В ноябре 1979 года Курт Воннегут и Джилл Кременц официально поженились в методистской церкви Христа в Нью-Йорке на Парк-авеню. В 1982 году пара взяла из приюта трехдневную девочку, которую назвали Лили. В итоге у него стало семеро детей, как и в его юношеских мечтах…
Отметивший шестидесятилетие Воннегут, которого семейные радости не спасли от депрессии, связанной с осознанием старения и получением известия о том, что Джейн Воннегут смертельно больна, совершил попытку самоубийства в марте 1984 года, когда принял большое количество смеси алкоголя, снотворного и антидепрессантов.
Его вовремя обнаружили, спасли и на две недели поместили в стационар. После выписки он некоторое время жил отдельно от семьи, в квартире, которую ему нашла дочь Эдит. Несмотря на развод, с бывшей женой Джейн Курт сохранял близкую дружбу до конца ее дней. В 1986 году Джейн не стало.
Брак Курта с Джилл был несчастливым и он все чаще вспоминал свою первую жену Джейн. 1990-е годы супруги Воннегут встретили на грани развода: Курт называл Джилл «нелюбимой женой, начисто лишенной хозяйственных способностей».
Супруга изменяла ему. Их ссоры участились, Курт все чаще уходил из дома, его здоровье стремительно ухудшалось.
Курт Воннегут скончался 11 апреля 2007 года в возрасте 84 лет от последствий черепно-мозговой травмы, полученной при падении со ступеней дома.
