«Опять ездил к своей ведьме!» — от досады королева едва не разрыдалась. Возвращаясь из лесов, король Владислав темнел лицом. Грозно смотрел на жену, сурово поджимал губы. А она сгорала от горя и боли: для него на первом месте — другая!
В сентябре 1637 года в Варшаве состоялось знаменательное событие: Цецилия Рената, младшая дочь императора Священной Римской империи, вышла замуж за польского правителя Владислава IV.
Молодая (по меркам тех времен) была уже не молода: 26 лет — солидный возраст для первого брака! Однако и супруг ее давно распростился с юностью: Владислав, чья пора расцвета прошла в интригах и борьбе за трон, долгие годы не желал связывать себя обязательствами.
До брака ли тут, если на границах совсем не спокойно: то русские стоят под Смоленском, собираясь пересмотреть результаты перемирия, то Османская империя норовит показать свою удаль, то так кстати пустеет шведский престол?!Словом, за делами государственными Владислав IV мало задумывался о будущем. Однако бесконечно тянуть было невозможно: королю нужен был сын, трону — законный наследник.
И Цецилия казалась партией вполне разумной: к ней прилагались бесценные политические связи и достойное приданое. Кроме того, возраст должен был наделить ее рассудительностью, а крепкое здоровье позволяло надеяться на скорое появление детей…
Цецилия же смотрела на брак совсем иначе: она искренне полагала, что сможет покорить 42-летнего государя, до того слывшего закоренелым холостяком. О чем еще мечтает желающий остепениться правитель, как не о любящей жене, которой подарит всю нерастраченную нежность и заботу?
Однако все надежды Цецилии рухнули еще во время торжеств: развлекаясь данным в честь свадьбы представлением, она услышала откуда-то сверху веселый смех. Это безмерно ее возмутило: кто может радоваться громче, чем сама королева?!
Государыне быстро донесли — хохочет Ядвига Лушковская, простолюдинка, от которой государь без ума.
Владислав IV встретил Ядвигу случайно: она пришла просить заступничества, когда ее отец — неудачливый купец из Львова — умер, совершенно разоренный, а мать была брошена в тюрьму за долги.
И король — раз взглянув на нищую и несчастную девушку — не смог ее забыть: он взял ее под покровительство, оплатив все семейные недоимки, поселил в варшавском замке, своей главной резиденции, осыпал милостями…Даже женившись, отказываться от своей Ядвиги Владислав не пожелал.
Цецилия и молила, и угрожала, и король, вероятно, начавший опасаться за жизнь возлюбленной и двухлетнего сына, которые теперь всюду следовали под охраной, нашел выход. Он выдал Ядвигу замуж за непритязательного придворного Яна Выпыска, а затем и отправил из Варшавы в маленький городок Меречь, леса вокруг которого издавна слыли местом охоты польских государей.
Если Цецилия надеялась, что с исчезновением соперницы завладеет сердцем мужа, то она серьёзно ошиблась. Все свободное время супруг ее стал проводить на охоте, и истинная причина этого увлечения тайной не была. Даже рождение законного наследника не удержало Владислава рядом с женой.
Многие полагали, что Ядвига просто приворожила государя: невозможно, чтобы правитель Польши сбегал словно мальчишка, желая лишний раз взглянуть в темные очи купцовой дочки! Ходили даже слухи, будто от черного колдовства сошла в могилу королева Цецилия, жизнь которой в марте 1644 года унесли неудачные роды.
Впрочем, конечно, молва ошибалась, ведь Ядвига, коротавшая дни вдали от пышного двора, не стремилась к власти. Ей достаточно было места в душе короля. А оттуда ее не вытеснила и новая женитьба Владислава: в 1645 году он обвенчался с безмерно богатой герцогиней Марией Луизой Гонзага, вновь преследуя весьма прагматические цели.
Второй брак не изменил привычек государя: его безоглядно тянуло в тихую Меречь. Совмещать обязанности властителя страны и привязанность к женщине, чуждой его миру, становилось все сложнее, но определиться Владислав так и не сумел: в мае 1648 года он скончался на руках у Ядвиги. Ее дальнейшая судьба неизвестна.
