Даже косо взглянуть на другую женщину императрица не имела права. Этикет запрещал проявлять хоть какие-то собственнические чувства. Та, что находилась подле Сына Неба, всегда должна была сохранять спокойствие, казаться весёлой, проявлять почтение и ловить каждое слово мужа. Даже несмотря на то, что во дворце имелась целая коллекция красавиц.
Только взглянув на Запретный город каждый должен был сделать вывод: здесь живет великий правитель. Огромные дворцы, сотни людей прислуги, и множество красавиц, готовых ловить малейший жест повелителя. Императрица была главной в «женском царстве», ей обязаны были поклоняться все женщины. Разговаривать только с её позволения, при её появлении вставать на колени, безропотно сносить упреки.
Но даже Первая дама всегда знала, что подлинная власть принадлежит не ей. В первую очередь, не она была властна над сердцем императора. Китайский этикет предписывал, что подле Сына Неба должны находиться: добродетельная, драгоценная, нравственная и талантливая жена.
И всё это – разные женщины! Ещё были фaворитки, которых делили на несколько рангов, в зависимости от того, какой след они оставили в душе повелителя.
На вершине оказывались три молодые дамы. У них имелись большие покои, по шесть-семь служанок у каждой. Сын Неба приглашал их на прогулку в сад или поездку верхом. Они могли сопровождать его в загородную резиденцию. Следующую ступень делили девять красавиц – их реже видели с императором, но и у них в распоряжении была собственная прислуга.
Каждая из этих девяти девушек не по одному разу приглашалась в покои правителя. А вот двадцать семь других, деливших более низкий ранг, могли попасть туда лишь однажды. Или вовсе не дождаться приглашения. Это были, по сути, запасные красавицы. Но волей Сына Неба их могли вознести на любую высоту!
Все встречи императора с жёнами тщательно фиксировались в особом свитке. У императрицы имелась особая привилегия: к ней Сын Неба должен был приходить не реже раза в месяц.
Когда правительница Цыси узнала, что племянник игнорирует свою главную супругу и дважды пропускал встречи с ней, она пришла в невероятную ярость. И переселила молодого императора ближе к жене, и сама следила, чтобы древний закон исполнялся.
Учёт был необходим для того, чтобы следить: могла ли стать матерью та или иная обитательница дворца? Или на этот счёт могут быть сомнения? В истории знали случай, когда императрица ввела в заблуждение правителя, говоря, что она в положении. Спустя двенадцать месяцев она так и не произвела на свет ребёнка.
Скрывать правду удавалось по той причине, что едва женщина заявляла о прибавлении в семействе, как её оставляли в покое. Отныне и до первого крика младенца, она должна была заботиться только о своём здоровье. Обман с императрицей, к слову, вскрылся. Наказаны были все, кто скрывал тайну.
Впрочем, император был вправе и не допустить рождения малыша. Если его посещала не императрица, и не девушки из первых двух рангов, специальный слуга в покоях задавал вопрос: «Осчастливит ли дракон эту красавицу?».
Если Сын Неба кивал, значит, он допускал возможности появления на свет младенца. Если отрицательно качал головой, надо было принять меры, чтобы малыш не родился. Коллекция красавиц была огромной. Если бы каждая регулярно производила на свет ребенка, в Запретном городе непрерывно звучал бы детский плач.
Что совершенно исключалось – косые взгляды женщин друг на друга и соперничество между ними. Нельзя было даже движением брови показать, что тебе неприятна та или иная женщина. Это была настоящая школа лицемерия.
С виду все улыбались друг другу, отсылали подарки (это считалось хорошим тоном), интересовались, как чувствует себя госпожа… А на самом деле, тайно желали зла более удачливой красавице.
И, конечно, строили козни! Но следовало соблюдать величайшую осторожность. Считалось, что сделав нехорошее для какой-либо девушки, императрица наносила вред самому Сыну Неба. Кроме того, в глазах окружающих она роняла свое достоинство: позволила какому-то недостойному чувству взять над собой верх!
Как дождаться разлуки легко!
И как трудно увидеться снова!
Где узорным седлом
ты седлаешь теперь вороного?
Вот уж скоро примчится весна —
мне взглянуть на тебя не пришлось.
Все цвело в эту пору,
но любая весенняя ночь
для меня была ночью печали и слез.
(Г.Ханьцин в переводе Л.Меньшикова)
«У них каменные лица, — писал историк Ван Япин про женское окружение императора, — когда они беседуют друг с другом, то говорят так мягко и ласково, что никто не может заподозрить, что именно они чувствуют».
Но число жён было разным. В сунскую эпоху – двенадцать. А вот у императора Гуансюя в конце XIX века, кроме императрицы рядом были только ещё две.
Коллекция красавиц говорила о могуществе императора. Позволяла добиться продолжения династии. Каждый Сын Неба рассчитывал, что его потомки займут трон, и наследственная традиция передачи власти не прервётся. Ну а насколько сами обитательницы дворца рады такой участи, разумеется, никто всерьёз не задумывался. Жить в Запретном городе считали слишком большой честью.
