Ту сессию он завалил. На экзамене слишком эмоционально и импульсивно отреагировал на замечание преподавателя — и вот результат: пустое место в зачетке и «Готовьтесь тщательнее!»
Предстояла пересдача, настроение было безнадежно испорчено. В голове промелькнула мысль: сейчас или никогда! Так началась одна из самых авантюрных историй, случившихся в простым парнем из СССР.
29-летний Константин Рыбинцев жил в поселке Южно-Морской, что под Находкой, а учился во Владивостоке. В июне 1989 года на своей маленькой яхте с символичным названием «Воля» студент-заочник Рыбинцев вышел в море и направился к Владивостоку на экзаменационную сессию. Так и не сдав экзамен, Константин оформил документы для обратного пути в Находку и 2 июля «Воля» покинула Владивосток.
Шестьдесят морских миль, отделяющих порты Владивостока и Находки друг от друга, требовали где-то трех-четырех часов хода для такой яхты, но в назначенный пункт «Воля» не пришла ни в предполагаемое время, ни через сутки.
Биография исчезнувшего парня ничем не была примечательна. С детства он мечтал о море, читал о великих мореплавателях и грезил о путешествиях.
Закончив тобольскую мореходку, десять лет работал на рыбацких судах в Тихом океане, был штурманом базы сейнерного флота, затем списался на берег.
Работал пока на складе, учился заочно в ВУЗе, был женат на симпатичной барышне, имел маленького сына. Во время отпуска Рыбинцев (на все руки мастер!) с приятелем построил яхту с каютой типа швертбот и назвал ее «Воля».
План у Константина созрел давно, мечта в одиночку пересечь океан не давала ему покоя. Его конечной целью был далекий и загадочный Сан-Франциско или любой другой город США, это было не принципиально.
«Принципиально было другое: мне исполнилось 29 лет, и я решил, что если не реализую свою мечту сейчас, то после 30 этого не сделаю никогда...»
На своей не приспособленной к океанским походам яхте, без средств связи, без виз и разрешений, взяв только паспорт, диплом морехода-навигатора и военный билет, Константин решил рискнуть.
Надо сказать, что опытным яхтсменом молодой человек не являлся. К тому времени он всего лишь три года ходил под парусами и опыта участия в крупных регатах у него не было.
«Еще раньше я хотел сходить в соседний порт Преображенское, и мне не дали разрешения, вот почему я был уверен, что официальным путем идти нельзя, меня не выпустят. И все же я обратился в специальные органы Находки, спросил, как все сделать в законном порядке. Мне пригрозили и запретили даже думать о реализации своей мечты…»
Запасы провианта в дорогу были закуплены в местном магазинчике. В основном это были рыбные консервы и брикеты с пшенной кашей. В стране перестройка скоро наберет темпы, магазинные полки опустеют , появятся талоны буквально на «все» — от мыла до водки…
Яхтсмен вышел в море. «Сначала шел вдоль берега, затем ночью круто повернул в открытое море. Вдалеке мерцал рейдовыми огнями какой-то военный корабль, возможно, пограничный сторожевик. Но мою яхту локатор не засек и я с замиранием сердца, проскользнул мимо…», — из воспоминаний Рыбинцева.
Успешно миновав береговую охрану, Костя беспрепятственно ушел из советских территориальных вод и пересек Японское море.
Шел, используя компас и самодельный лаг для определения скорости. Ходовые огни не были включены, но имелся фонарик (это дозволено международными правилами предупреждения столкновений судов).
Когда парень не появился ни дома, ни на работе, советские береговые службы разослали оповещение: «Всем жителям побережья Приморского края, рыбакам, экипажам судов просьба сообщить любую информацию о яхте «Воля», вышедшей из Владивостока». Это происшествие на морской границе, наверное, кому-то стоило погон.
Жена Рыбинцева Лена была не на шутку встревожена и всячески отрицала, что ей известна какая-либо информация о супруге. Правда, незадолго до побега она спросила у мужа:
— Костя, ты для чего купил так много консервов?
Он ответил:
— Хочу в конце лета пожить Робинзоном на острове Рейнеке!
Лена не удивилась: остров, названный в честь вице-адмирала Михаила Францевича Рейнеке в заливе Петра Великого, считался одним из самых живописных и красивых мест Приморья, где с июля по август лучшее время для отдыха. Тогда температура воды в заливе держится около 22 градусов.
Перед отъездом Костя написал жене письмо и положил в ящик стола, предполагая, что она его найдет, когда переполошится из-за его долгого отсутствия. В письме он признался, что идет ва-банк: если пересечет океан, доберется до Сан-Франциско, то будут известность и деньги, «и вообще — победителей не судят», а если попадется пограничникам — возможно, что посадят в тюрьму.
…Миновав остров Аскольд и проходя Сангарским проливом, «Воля» оказалась во власти тайфуна и потеряла мачту. Надо было срочно чиниться, и Рыбинцев, пройдя незамеченным под носом японских пограничников, пришвартовался в тихом поселке Эримо на восточном побережье острова Хоккайдо. Здесь Рыбинцев обратился к местным рыбакам с просьбой о ремонте сломанной мачты.
Через пару часов появился инспектор береговой охраны. Рыбинцев ему сказал что совершает круиз, идет на Шикотан. Инспектор когда-то работал в Находке и говорил по-русски. Он проверил яхту и документы, а потом спросил тихонько:
— Может вы нуждаетесь в политическом убежище?
— Нет, в убежище не нуждаюсь. Я хочу продолжить свое путешествие.
После починки яхты, пополненным запасом провианта и воды (спасибо местным жителям!), Костя собрался было идти на Шикотан, но течение мешало двигаться вдоль острова, а пятнадцатого июля налетел тайфун «Джуди».
Опасные приключения только начинались. Самым неприятным было то, что отечественные консервы испортились и их просто пришлось выбросить.
Сохранился только минтай в масле. Немного рыбы, пол-брикета пшенной каши и 700 граммов воды в день — вот и все разнообразие. Выручали, правда, встречные рыбацкие суда, которые не скупились на питье и провиант. С греческого сухогруза «Голден трайдент» моряку спустили сорок литров воды во флягах из-под оливкового масла, хлеб и фрукты.
Встречных кораблей становилось все меньше и меньше, а тайфуны налетали все чаще. После прохождения вблизи Гуама (и опять незамеченным, на этот раз американцами) до вожделенного Сан-Франциско оставалась половина пройденного пути.
Однако снова подвела мачта, причем, сломавшись и рухнув, она повредила корпус яхты. «Воля» оставалась на плаву, но с испорченным рулевым управлением. Продукты и вода заканчивались. После нескольких суток бесплодной борьбы с ветром уставший и отчаявшийся Рыбинцев решил вернуться к ближайшей суше — Гуаму.
22 октября 1989 года американский контейнеровоз «Франклин Рузвельт» обнаружил в океане яхту без мачты и парусов. В каюте лежал молодой человек без сознания. Ему была оказана медицинская помощь и он пришел в себя. По просьбе Кости его яхта была затоплена. Затем «Франклин Рузвельт» с Константином Рыбинцевым направился к острову Гуам, крупной военно-стратегической американской базе.
Появление бывшего штурмана советского сейнера-траулера в стратегически важном центре вызвало настоящую сенсацию. Кстати, как только появилась возможность, Константин тут же с американской базы позвонил жене. Лена, уже нашедшая письмо и немного успокоившаяся, сказала:
— Не могу понять. Какого черта тебя туда понесло?
На базе Рыбинцева осмотрел врач. За время путешествия Константин похудел на 15 килограммов и ему прописали усиленное питание. Потом посыпались другие бонусы: капитан «Теодора Рузвельта» подарил ему 500 долларов. Еще двести ему передали моряки. Деньги Рыбинцев потратил на модную одежду и магнитофон.
Он прожил на базе несколько недель. Чиновник миграционной службы поинтересовался:
— Нет ли у вас желания перебраться на постоянное место жительства в Соединенные Штаты как лицу, пострадавшему от коммунистического режима?
Костя немного поколебался, но ответил:
— Нет. Я хочу вернуться к жене и родственникам.
Потом из советского посольства в Японии на базу явились два дипломата для сопровождения Рыбинцева. Сначала они добрались самолетом до Токио, затем полетели в Москву.
Полгода Рыбинцева допрашивали о целях бегства в Америку, узнавали — с кем из пограничников он договорился о месте перехода границы, кто знал о его побеге. Сотрудники аппарата подняли всю подноготную, обнаружили, что кто-то из его дальних родственников был в лагере.
Но судить парня за измену Родины не хватило улик. Вполне возможно и то, что Горбачев объявил перестройку и надо было проявлять либерализм к диссидентам.
Дело по обвинению нарушителя в совершении преступления, предусмотренного частью I статьи 83 УК РСФСР, было прекращено, с работы его уволили за прогул, а из ВУЗа отчислили. Костя долго не мог устроиться на работу по специальности. Через некоторое время Рыбинцев был назначен третьим помощником капитана большого морозильного траулера «Озерные ключи».
«Мне не в чем раскаиваться. Я ни кого не предал, ни каких тайн не продал. Да и вреда никому не причинил, за исключением жены, пробывшей в тревожном ожидании почти целый год. Что касается КГБ, то я еще накануне события обращался в органы Находки и спрашивал, как все сделать в законном порядке. Мне пригрозили и запретили даже думать о реализации своей мечты…» — говорил Рыбинцев.
Конечно, это чудо, что Константин Рыбинцев в 1989 году не разделил судьбу своей яхты в осеннем бушующем океане. Но судьба все же не была к нему благосклонна: через два года, ныряя за гребешками в заливе, при подъеме он случайно ударился головой о киль собственной шлюпки и утонул. Ему был 31 год.
