Многим известно о сложных отношениях, которые были у Леонида Гайдая и Евгения Моргунова. Финальный скандал в этом затянувшемся конфликте разразился на съёмках фильма «Кавказская пленница или Новые приключения Шурика», после которого Гайдай поставил крест не только на актёре Моргунове, но и на всём комическом трио.
А за несколько лет до этого, сразу после успеха короткометражки «Пёс Барбос и необычный кросс», в котором актёр Моргунов впервые работала под руководством режиссёра Гайдая, был снят второй короткометражный фильм «Самогонщики». На нём и появились первые разногласия между актёром и режиссёром.
На съёмках этого фильма Моргунов впервые решил поспорить с Гайдаем о том, что, мол, сценарий примитивный, и поэтому фильм больше похож на цирковую клоунаду, чем на кинокомедию. Гайдай тогда попытался ему объяснить, что в эксцентрике и состоит юмор этой картины, но убедить его он так и не смог. Ну а Моргунов решил, что он во многом разбирается лучше, чем режиссёр, но вынужден делать то, что тот приказывает.
Надо сказать, что на волне успеха первой короткометражки, «Самогонщики» тоже понравились зрителям. В 1962 году в кинотеатрах даже придумали свой новый киноформат. Прокатчики решили соединить эти две комедии вместе, а перед ними в качестве «разогрева» пустить три первых выпуска сатирического журнала «Фитиль», который в тот год тоже только-только появился на экранах и тоже имел успех.
В результате такого «коктейля» кинотеатрам удалось добиться киносеанса общей продолжительностью более часа, и поэтому они с полным правом продавали билеты по полной стоимости, как на полнометражный сеанс.
В конце 1961 года Евгений Моргунов был уже «кинозвездой» и даже имел персонального администратора, который организовывал работу актёра вне съёмок. Такие администраторы состояли в штате филармоний и вели сразу по несколько популярных киноактёров.
Администратор собирал заявки на творческие вечера в трудовых коллективах и колхозных домах культуры, соединял их в поездки, организовывал выезд и проживание. Такая работа актёру оплачивалась отдельно и была неплохим подспорьем в зарплате, особенно у тех, которые не имели званий и поэтому работали по низкой актёрской ставке. Но для этого необходимо было иметь достаточную популярность. У Моргунова она появилась сразу после первой же гайдаевской короткометражки.
В декабре 1961 года Евгений Моргунов находился в Свердловске, где у него было запланировано несколько выступлений в заводских домах культуры. Обычно, на таком вечере вначале показывали фильм с его участием, потом на сцену выходил Моргунов, немного рассказывал о том, как проходили съёмки, и затем отвечал на вопросы зрителей. Такой формат общения публике очень нравился, и на творческих встречах всегда было много народа.
В той поездке с ним встретился один из руководителей Свердловской киностудии и посетовал на то, что, мол, такие мастера как Гайдай к ним не едут, а местные режиссёры ничего путного снять не могут.
И тут, по рассказам одного из свидетелей этого разговора, Евгения Александровича, что называется, понесло! Он стал рассказывать, что Гайдай не такой уж и мастер, что он сам лично многое в этих фильмах сделал как режиссёр и что без его подсказок у Гайдая вряд ли картины получились таким успешными.
Причем, говорил он вполне убедительно и не поверить ему было сложно. И именно на той встрече они договорились, что Моргунов сам в качестве режиссёра снимет на их киностудии комедийный короткометражный фильм, который будет не менее, а может даже и более успешный, чем короткометражки Гайдая.
Весной 1962 года Моргунов сам написал сценарий к получасовому фильму «Когда казаки плачут» по рассказу Шолохова «О Колчаке, крапиве и прочем» и повёз его в Свердловск на худсовет. Сценарий быстро утвердили, также быстро была создана административная группа для съёмок фильма, выделено оборудование и необходимый бюджет. Моргунову только оставалось подобрать актёрский состав и начинать работу.
Работу над картиной сопровождали смешные случаи и эпизоды, которые сами тянули на отдельную комедию. Сказалось полное отсутствие у Моргунова режиссёрских навыков и опыта административной работы.
Съёмки проходили на берегу Дона, в одной из небольших казачьих станиц. Чтобы прокормить достаточно большую съёмочную группу, Моргунов, пользуясь своей популярностью, договорился в соседнем животноводческом совхозе и недорого купил у них два десятка овец.
Сделка была совершена, овец привезли, и тут выяснилось, что содержать их было негде.
Быстро из кольев соорудили некое подобие загона, которое в первую же ночь развалилось, и овцы разбежались. Дневные поиски помогли вернуть только пять овец, остальные бесследно исчезли. Скорее всего, в скотных амбарах местных станичников, но никто признаваться в этом, конечно же, не стал.
Вопрос питания группы остался открытым, и тогда Моргунов опять проявил инициативу и у местных рыбаков недорого купил 4-метрового сома, которого съёмочная группа ела три дня.
На площадке была проблема и с питьевой водой, так как местные колодцы не были рассчитаны на то, что в небольшой станице появится еще около сотни дополнительных «жителей». Поэтому питьевую воду возили за несколько десятков километров из райцентра. Но когда были сбои с привозом, все реально мучились от жажды.
Были и другие мелочи, к которым Евгений Моргунов, как главный начальник всего этого действа, был совсем не готов. Директор и администратор группы, которые приехали из Свердловска, оказались тоже беспомощными в этих чужих для них краях.
Но, несмотря на всё, фильм всё-таки сняли, и картина получилась, с моей точки зрения, неплохой. Конечно, свою роль сыграл гениальный рассказ Михаила Шолохова, но и постановка оказалась вполне приличной. Желающие легко найдут этот фильм в интернете.
После этих приключений Моргунов зарёкся заниматься режиссерской деятельностью, хотя комедия была неплохо принята зрителями и критиками. Скорее всего, он понял, что дело это крайне хлопотное и лишь со стороны кажется простым и лёгким.
