«Мне 46 лет. Я хороший художник. Старость близка», — такими словами он сделал ей предложение. Что ж, художником он, действительно, был хорошим. Но кто же так делает предложение двадцатилетней девушке, еще не разочаровавшейся в любви?
В 20 лет, пусть даже за плечами ужасы революции, хочется чего-то…особенного. Страсти, клятв, пылких признаний. Будет ли искренне влюбленный так объясняться в своих чувствах? Людмила сомневалась…И неспроста.
Иван Яковлевич Билибин к началу 1920-х годов достиг многого. Что и неудивительно: художнику было за 40, и жизнь его баловала.
Он появился на свет в 1876 году в семье военно-морского врача, дослужившегося до чина действительного статского советника, что давало право на потомственное дворянство.
Мальчик был весьма талантлив: он с серебряной медалью окончил гимназию, поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского государственного университета, параллельно обучаясь художественному мастерству. Окончив университет, он предпочел связать свою жизнь с искусством. Устремления его были поддержаны Ильей Репиным, который покровительствовал молодому художнику.
Завершив курс при Академии художеств, Иван Билибин увлекся иллюстрированием сказок, созданием декораций к театральным постановкам. В работе его поддерживала супруга — Мария Чемберс. Ирландка по происхождению, она родилась в Петербурге, и, благодаря своему таланту к рисованию, также обучалась у Репина.
Выйдя замуж в 1902 году, 26 лет от роду, она совмещала работу над оформлением книг с жизнью семейной. В 1903 году подарила Билибину сына Александра, в 1908 — Ивана…А в 1911 супруги развелись.
В 1912 художник сошелся гражданским браком, и вновь с ирландкой — дочерью британского политика Рене О’Коннел. Рене было 21, и она была его ученицей. Их отношения продлились 5 лет: за это время молодая женщина не только успела окончить Рисовальную школу, где преподавал Билибин, но и устроиться туда на работу. Впрочем, в 1917 году между ними произошел окончательный разрыв.
И вот, в свои 40 лет художник вновь был одинок. Тогда-то его внимание и привлекла красивая девочка по имени Милочка.
Людмила, третья дочь в большой семье известного в то время писателя Чирикова, была молода — она родилась почти на рубеже веков, в 1895. По праву рождения Милочка входила в богемный круг Петербурга: ее отец дружил с Горьким и Шаляпиным, в нее был влюблен Леонид Андреев, отозвавшийся:
«сдержанна, серьезна, очаровательна в чистоте своей и радости моему сердцу».
И, как банально, Людмила тоже была достаточно талантлива в рисовании, и тоже училась у Ивана Билибина.
События 1917 года подтолкнули художника и его ученицу к сближению. Оба они перебрались из Петербурга в Крым, потом был Ростов и, наконец, в 1920, Новороссийск. Там и Мила, и сестра ее, Валентина, заболели тифом: Билибин ухаживал за девушками и, едва те оправились, приобрел билеты на пароход «Саратов», предназначавшийся для гражданских лиц, стремившихся эвакуироваться перед приходом красных.
Три недели длилось плавание, пока пароход не достиг берегов Египта. В Александрии русские беженцы старались держаться вместе.
Иван Билибин, чье имя было известно и за пределами страны, смог быстро получить крупный заказ. На полученные средства он снял жилье в Каире, предложив Людмиле работать с ним в качестве подмастерья. Два года девушка провела в Египте, а после отправилась в Европу, где ее ждала семья — отец, сестра, брат.
18 октября 1922 года художник отправил Людмиле удивительное письмо с предложением руки и сердца:
«Вы меня знаете вдоль и поперек. Курс изучения продолжался четыре года. […] Итак, повторите мне Ваш отказ или пришлите еще возможное согласие.
Пересмотрите, если хотите, еще раз мои карты. Мне 46 лет. Я хороший художник. Старость близка.
Вас я носил бы на руках, старался бы, насколько могу, не ревновать, обрился бы, если хотите, совершенно отказался бы от вина, был бы Вам другом и учителем. Я бы старался Вам помочь выйти на широкий простор нашего искусства. О моей любви к Вам и говорить нечего.»
Весьма откровенно, не правда ли? Не предложение, контракт. Что же было бы, если бы Людмила решилась бы ответить «нет»? О, здесь художник был еще честнее, ведь у него оставался запасной вариант — тридцатилетняя Александра Щекатихина-Потоцкая, художница, не так давно оставшаяся вдовой с сыном на руках.
О ней он не стеснялся говорить прямо, делая предложение Людмиле. В своем письме Милочке он отмечает, что если та ответит отказом, он женится на Александре:
«Шурочка будет мне хорошей женой. […] Я выпишу ее в Египет, а весною поедем в Европу.»
Стоит ли удивляться, что Людмила отвергла предложение?
Проехав Италию, Австрию, Чехию, она задержалась в Германии, и, наконец, в конце 1922 года вышла замуж во Франции — за старого друга Бориса Шнитникова, экономиста.
А к Ивану Билибину в феврале 1923 прибыла Александра, на которой он и женился.
