«Тифозная Мэри» — под таким прозвищем вошла в историю женщина, которую звали Мэри Маллон. Мэри никогда не болела тифом, но заражала семью за семьей и не собиралась останавливаться.
Мэри Маллон родилась в 1869 году в Северной Ирландии. Когда девочке исполнилось четырнадцать лет, мать отправила дочь в Америку к своей сестре. Несмотря на возраст, Маллон довольно быстро начала карьеру в качестве личного повара для богатых семей. Мэри прекрасно готовила, поэтому завоевала хорошую репутацию. Ее начали приглашать самые зажиточные семьи.
Сначала жизнь Мэллон напоминала сказку. Мэри выполняла функции шеф-повара сразу для семи семей в Нью-Йорке, зарабатывая огромные деньги. Причем популярность Маллон росла с каждым днем, потому что ее рецепты были восхитительны. Но фирменным блюдом считалось феноменально вкусное персиковое мороженое. Именно этот уникальный десерт и стал источником беды для многих людей.
Первый тревожный сигнал появился в 1900 году. В одном богатом доме, где Мэри работала в течение двух недель, один за другим начали заболевать брюшным тифом все домочадцы.
В 1901 году ситуация повторилась на Манхэттене. У всех членов семьи, для которых готовила Мэри, развилась лихорадка и диарея. Но, что еще ужаснее, была зафиксирована смерть.
Тогда сама Мэри уже начала замечать некоторую закономерность и предположила, что общий знаменатель в этих случаях — она сама. Маллон покинула дом и город, когда 8 членов семьи уже тяжело болели.
К сожалению, Мэри не обратилась к врачам и не стала выяснять состояние своего здоровья. Она просто переехала в другой регион, где без труда нашла постоянную работу в богатом поместье.
Все повторилось вновь. В течение двух недель, максимум месяца, у всех, кто пробовал ее лакомства, появлялись тяжелые симптомы.
Власти никак не могли понять, кто или что является источником заражения. Единственным человеком, который догадывался о причинах происходящего была Маллон. Однако и ей было тяжело принять неоспоримый факт: ведь она ни разу не заболела тифом и не испытала ни одного симптома.
Отогнав сомнения, Мэри вновь пошла на работу. В конце 1906 года женщина устроилась в семью на Лонг-Айленде. И все произошло, как по писанному. Через некоторое время в доме тифом заболели все — и взрослые, и дети.
Домовладелец, Джордж Томпсон, влиятельный человек, очень боялся за свой бизнес. Департамент здравоохранения мог объявить его имущество зараженным, что грозило огромными убытками.
Чтобы выйти из ситуации, бизнесмен нанял специалиста по отслеживанию источников болезней — Джорджа Сопера. Это был умнейший человек с инженерным, философским и докторским образованиями. Но, что еще важнее, Сопер был исследователем с почти холмсовскими качествами; он любил медицинские головоломки и обладал сверхъестественной способностью обнаруживать закономерности.
Джордж установил, что семья сменила поваров 4 августа. Это было примерно за три недели до начала эпидемии тифа. Новый повар, Мэри Маллон, пробыла в семье недолго и ушла примерно через три недели после начала вспышки. Маллон описывали как ирландку лет 40, высокую, грузную, одинокую. И уходила она в прекрасном здравии.
Сопер сразу заподозрил Маллон. Но женщина словно испарилась. В течение года исследователь выслеживал Мэри, следуя от вспышки заболевания к вспышке.
Наконец на Парк-авеню Джордж наткнулся на семью, где были госпитализированы двое слуг, а дочь семьи только что умерла от брюшного тифа. Сопер поймал Мэри с поличным и загнал в угол.
Он рассказал ей свою теорию о том, что, возможно, она — носитель бактерий тифа, но по каким-то причинам не заболевает. Мэри, в свою очередь, зная, что ее средства к существованию зависят от взаимодействия с людьми, категорически отвергла все просьбы доктора провести исследования.
Соперу нужны были доказательства, чтобы заставить власти действовать. Тогда он составил 5-летнюю историю занятости Мэллон. Выводы оказались шокирующими.
В 1907 году Мэллон опубликовал свои доказательства. И только тогда инспектор здравоохранения Нью-Йорка — под давлением общественности и СМИ — постановил, что Мэри была бессимптомным носителем.
Женщину наконец задержали и отправили в клинику на острове Норт-Бразер, где ей провели множество исследований крови и доказали, что элитная повариха является бессимптомным носителем тифа. Именно в это время СМИ стали называть кухарку «Тифозная Мэри».
А потом случилось странное. Спустя три года комиссар здравоохранения штата Нью-Йорк почему-то пришел к выводу, что люди, которые стали невольными переносчиками вируса, не должны содержаться в изоляции против их воли. Мэри освободили при условии, что она перестанет работать поваром и предпримет разумные шаги для предотвращения передачи тифа другим.
Сначала Мэри Маллон выполняла условие освобождения. Она устроилась на работу прачкой. Но быстро поняла, что стирка белья не принесет столько денег, сколько она получала, готовя богатым людям.
Тогда Мэри Маллон стала Мэри Браун и начала медленно возвращаться к своей старой профессии.
В течение пяти лет она продолжала распространять, теперь уже намеренно, брюшной тиф по всему Нью-Йорку.
Когда на домах Нью-Йорка начали появляться надписи с предупреждением «тиф», Сопер понял, Мэри взялась за старое и забил тревогу.
В 1915 году под фамилией Браун Мэри устроилась работать поваром в женскую больницу на Манхэттене. Там заболели двадцать пять женщин, двое погибли. Подозрение пало на кухарку. Быстро выяснилось, что это и Мэри Браун и есть Мэри Маллон — одна и та же женщина.
Мэри вернули на остров Норт-Бразер, где она оставалась до последнего дня своей жизни. Мэри умерла 11 ноября 1938 года от пневмонии в возрасте 69 лет. Вскрытие обнаружило доказательства активного размножения бактерий брюшного тифа в ее желчном пузыре. Мэри, похоже, действительно производила бактерии в своем организме; это была генетическая аномалия.
За шесть лет до ухода из жизни Марию парализовало. В общей сложности женщина провела в карантине двадцать шесть лет.
Тело Маллон было кремировано, а прах захоронен на кладбище Святого Рэймонда в Бронксе.
