Было три часа ночи, когда священник и причетник принялись ломиться в квартиру испуганных девушек. Чуть раньше оба служителя церкви успели изрядно приложиться к напиткам, и оттого были так шумны и храбры.
На грохот примчался квартальный, соседи грозились написать жалобы. А после того, как все стихло, бедная Раиса Светкулина, которая дрожала от ужаса за дверью, пока священник ее ломал, вдруг потеряла хорошую работу. «И кому теперь такая нужна?» — говорили про нее. Некрасивый эпизод весной 1872 года безнадежно испортил ее репутацию.
В Николаевский женский институт попадали девушки только из хороших семей: по пятьдесят каждый год, в возрасте от 10 лет. Это было престижно! Оренбургское учебное заведение существовало под покровительством самой императрицы, и девушки-выпускницы сразу получали неплохой шанс устроится в жизни.
Обучение шло бесплатно, но за неважные успехи в учебе или плохое поведение (а девушки жили в институте как в интернате) отчисляли без разговоров. Так что студентки дорожили возможностью получать образование!
Раиса Светкулина была дочерью военного, как и большинство ее сокурсниц. Прехорошенькая, бойкая и прилежная, она сразу заслужила уважение педагогов. Все предметы давались ей легко! И по окончании «девичьего училища» — так его называли в Оренбурге – она сразу решила стать учительницей.
Сложных предметов, вроде физики или химии, в Николаевском не преподавали. Но вот подготовить ребенка к поступлению в гимназию, или дать ему самые необходимые знания, если учение шло на дому – это было легко.
На свою беду, Раиса была очаровательной девушкой! И круглой сиротой. Мать она потеряла в детстве, а любимого папеньку – когда училась. Покинув стены института, она получила маленькое наследство, которое решила пока не использовать.
Вместо этого она сняла квартиру со своей подругой – это выходило дешевле – и получила первое место работы. У купца Спиридонникова, который хотел выучить дома трех своих девочек.
Кто мог заступиться за девушку-сироту, случись какая неприятность? Кто мог подать ей руку помощи? Получалось, что никто. Осознавая это, Раиса вела себя скромно, с кавалерами не кокетничала, а когда местный батюшка, Арсений Светлов, начал заводить с ней разговоры о семье и браке, постаралась аккуратно поменять тему.
Но молодому батюшке чрезвычайно понравилась Раиса! Настолько, что он принялся оказывать ей знаки занимания.
— Я, Арсений Семенович, вас не понимаю. – краснея, говорила Раиса.
Дело было весной. Решив для храбрости немного принять, Арсений позвал к себе причетника. К трем часам утра они опорожнили не одну стеклянную емкость. А потом отправились к учительницам… На разговор.
Но вышла некрасивая, шумная сцена. Светлов и причетник Николай Инфантьев ломились в запертые двери и требовали открыть. Девушки, которые уже легли спать, дрожали от страха. Кто-то из соседей не выдержал и позвал квартального… Конечно, служителей церкви увели под белые руки…
Со Светловыv и Инфантьевым разбирался по-своему местный епископ Митрофан. Человек суровый, сын дьячка, он родился в Воронежской губернии, в городе Богучары. В Оренбург его назначили за шесть лет до этого, и ничего подобного он прежде не видел. Обоих провинившихся «понизили в должности» до полного исправления.
А бедная Раиса потеряла работу! Известие о нехорошем поведении священнослужителей быстро разлетелось по городу. И начались слухи: а почему это ломились именно к ней? А может быть, она дала повод что-то о себе думать? Купец Спиридонников прямо сказал: «И кому теперь такая нужна?».
У нее были прекрасные оценки в институте! Она могла бы гордиться тем, как отзывались о ней учителя! А теперь Раису на порог не пускали в приличном доме.
И она подала жалобу тому же епископу. И попросила о помощи.
В ответ изгнанная учительница получила покаянное письмо от Арсения Светлова, где он неубедительно объяснял, что просто перепутал квартиру. И вообще думал, что на дворе не ночь, а белый день.
Конечно, это никак не помогло Раисе Светкулиной. Помаявшись еще несколько месяцев, она собрала вещи и уехала из Оренбурга. Говорили, что она добралась до Москвы, и там нашла себе приличное место, а впоследствии вышла замуж.
Ее репутация в Москве не подвергалась больше никаким сомнениям, и честная девушка была вознаграждена за все неприятности, которые с ней произошли.
А епископу Митрофану пришлось разбирать еще не одно подобное дело. Оренбургские священники оказались очень падки на напитки! Одного только дьякона Федора Лебедева четыре раза снимали с должности за его поведение…
Впрочем, в 1879 году муки Митрофана кончились – его назначили архиепископом Донским и Новочеркасским, и на этом посту он пробыл еще восемь лет до самой своей смерти.
