Наручники с Мэгги сняли под вспышками фотокамер. «Наследник престола похлопотал», — шептались вокруг. И хотя французская красавица была полностью оправдана, практически никто не сомневался: не вмешайся принц Уэльский, все закончилось бы дурно. Ведь в произошедшем была, безусловно, только её вина.
Крики раздавались уже с полчаса, но соседи нисколько не волновались. Они знали – в семье Алибер это происходит часто. Кучер и уборщица были скандальной парой, зарабатывали гроши и тут же их тратили. Так что девочка, родившаяся 9 декабря 1890 года, почти всегда голодала.
Крошка Маргарита сидела на лестнице, прислонившись лбом к чугунным перилам, и часами о чем-то думала. Иногда проходившие мимо давали ей кто кусочек багета, кто сырную корку. Потом рядом с ней на ступеньках сидел и младший брат.
Мать этих детей, Мари Алибер, часто срывала зло на девочке. Маргарита была виновата во всем – что слишком медленно делала уборку, что недостаточно вежливо отвечала… Казалось, что женщина винит дочь в своей собственной никчемной жизни.
А вот Малыша – так все в доме назвали младшего ребёнка – наоборот, боготворила. Он был для неё светочем, надеждой. «Наш Малыш вырастет и купит мне красивое платье!» — Мечтательно говорила Мари Алибер.
…Они шли поиграть на улицу – четырёхлетний Малыш под присмотром старшей сестры. В какой-то момент мальчик вырвал ладошку из руки Маргариты и помчался вперед. Он увидел красный мячик! Потом раздался визг тормозов и страшный грохот.
Сбитый у порога своего дома, ребёнок не дышал. Мари кричала. Сбегались люди. Дрожащую Маргариту долго никто не замечал, всем было не до нее. А потом мать подлетела к ней и хлестнула по лицу.
— Это твоя вина! – Зло бросила Мари Алибер.
День, когда Малыша провожали навек, Маргарита запомнила очень хорошо. Лицо матери было красным от слез, мрачный отец сдержанно принимал соболезнования. Когда все разошлись, Мари Алибер рассказала, что будет с девочкой – её отправят в интернат. Родители не хотят её больше видеть. Собирая вещи, Маргарита мысленно повторяла, как мантру: «Это моя вина!».
Родители словно обезумели от горя. Но Маргарита с той самой поры потеряла веру в близких людей. Она попала в холодную, чуждую ей обстановку. Интернат при женском монастыре оказался местом до крайности недружелюбным.
Дисциплина была жесткой, а вот уроки – практически никакими. В этом заведении обучались девочки из небогатых семей, поэтому их едва-едва учили читать и писать, немного – рукоделью. За каждую провинность следовало жесткое наказание. Так что четырнадцатилетняя Маргарита скоро поняла: она не выдержит здесь! Ей нужно… бежать!
Без денег, без знакомых, она начала скитаться по улицам. Просила милостыню, спала на парковых скамейках. Когда стало холодно, попросилась в приют для бездомных.
— Ты красивая. – Хрипло сказала ей какая-то старуха. – Так что кусок хлеба всегда себе найдешь!
Тогда Маргарита не придала значения этим словам. А потом, как-то раз, на улице к ней подошел опрятно одетый и вполне привлекательный с виду человек. Он посетовал, что девочка бродит одна, голодная и босая. Предложил ей немного денег и ночлег…
Маргарита оказалась в дешевой гостинице, где произошло то, о чем она впоследствии много раз жалела. Наутро у нее была купюра в двадцать франков, а спустя три недели начались приступы тошноты.
Единственное место, куда могла пойти девушка – это дом родителей. Туда она явилась настолько грязной и оборванной, что мать не узнала ее. А потом родители и вовсе пришли в ужас: Маргарита ждет ребенка!
— Ты останешься здесь, пока не родишь. – Холодно сказала мать. – А потом иди, куда хочешь.
В шестнадцать лет Маргарита произвела на свет девочку, названную Раймондой. Это дитя быстро пристроили к дальней родне, так что впоследствии мать и дочь не виделись. Потом Маргарите выдали саквояж, смену одежды, белья, немного денег и выставили вон. Ей надлежало начинать свою жизнь заново.
Она уже знала, что очень красива. Отражение в зеркале не обманывало ее. Теперь Маргарита была умнее и приобрела кое-какой жизненный опыт, поэтому, услышав предложение о работе от нарядной и сильно накрашенной женщины, сразу поняла, о чем речь. Даму звали мадам Деннант, и она работала только с самыми богатыми и знатными людьми.
— Маргарита – это банально. – Говорила мадам. – Ты будешь Мэгги. Это симпатичнее.
Веселая хозяйка красивых комнат с хрустальными люстрами сразу поняла, что на Мэгги она сможет хорошо заработать. Юная, привлекательная! Вскоре у Мэгги появились знакомые из числа банкиров и герцогов, известных художников и промышленников.
Один из них, Шарль Лоран, сделал ей предложение и перевез в отдельную квартиру… но очень скоро выяснилось, что кавалер давно женат! Мэгги, не задумываясь, бросила его. Но к мадам Деннант возвращаться категорически отказалась. У нее хватало собственных связей, чтобы безбедно жить.
Шел 1917 год, когда Мэгги познакомили – через третьих лиц – с наследником английского престола. Все называли его «Дэвид», хотя его первым именем было другое, Эдуард. Молодой кутила обожал Париж. А встретив Мэгги, потерял голову от ее красоты. Никто не удивлялся, когда Мэгги приезжала в отель «Крийон». И ведь это длилось почти год!
Дэвид еще некоторое время писал Мэгги, и даже приезжал в Париж на неделю-другую. А француженка была полностью поглощена другими перспективами: в нее влюбился египетский принц, Али Камель Фахми-бей.
С египтянином Мэгги была осторожней. Не сразу приняла его ухаживания. Водила его за нос почти 12 месяцев, и только потом уступила. А он… сделал ей предложение! Дочке кучера и уборщицы! Произошло поистине невероятное, ибо Али Фахми-бей женился на Мэгги. Сначала была гражданская церемония, потом исламская, по всем правилам. Мэгги приняла ислам!
Вероятно, он полагал, что ее можно приручить. Что она станет кроткой и нежной супругой. Но Мэгги была сделана из другого теста: в ней горел огонь. Начались ссоры, и француженка все чаще ловила себя на мысли – все повторяется! Как в пору ее детства!
Али поднимал на нее руку, и однажды, 9 июля 1923 года в лондонском отеле «Савой» Мэгги не выдержала – разрядила в него пистолет…
«Жена принца под арестом!» — кричали газетные заголовки. На Мэгги надели наручники, ее должны были посадить в тюрьму, причем надолго. Но она не собиралась гнить в тюрьме. Мэгги наняла лучшего адвоката и выдвинула обвинения в ответ: это не ее вина! Муж был груб с нею и часто применял силу! Она – защищалась!
Все могло бы рассыпаться. Где Мэгги – и где принц? Но, по счастью, у француженки был спрятан козырь: принц Уэльский. Дэвид написал ей столько страстных писем, что они, наверняка, заинтересовали бы прессу. Поэтому Мэгги обратилась к нему: помогите! Или же некоторые послания появятся в печати…
Её оправдали по всем пунктам. Наручники с Мэгги снимали в зале суда. Практически никто не сомневался, кто похлопотал об этом – наследник престола, принц Уэльский. Будущий недолговременный король Эдуард Восьмой.
А Мэгги? Она вернулась в Париж. За годы своей «карьеры» она скопила много денег, и могла вести спокойную безбедную жизнь. Приобрела квартиру в аристократическом районе с видом на отель «Ритц». Когда она умерла, ей было 80.
