— Мама умерла, и словно солнце зашло, — вздыхала Татьяна Самойлова. — Без неё так тяжело стало жить! А через 12 лет не стало и папы, самого лучшего мужчины на свете, он был моим идеалом. Родители были для меня всем…
Очень тяжело, когда человека навсегда покидают любящие отец и мать. Но Татьяна не знала, как ей жить дальше. Ей был 71 год, когда она похоронила папу, и до тех пор она ощущала себя девочкой, которую воспитывают и защищают люди неизмеримо её сильнее и умнее — её родители.
«Это было очень чистое и светлое чувство, ни у меня, ни у него никого до этого не было»
Детство Тани пришлось на тяжёлые военные годы, в 1941 году девочке исполнилось семь лет. Отец, Евгений Самойлов, был актёром, перед войной служившим в театре имени Маяковского (тогда он назывался театром Революции). Труппу эвакуировали, и семья Самойловых оказалась в незнакомым им до этого краях.
— Мы жили и в Ташкенте, и в Тбилиси, и в Ереване, и в Алма-Ате, — вспоминала Татьяна. — С голоду не умирали, всё-таки с пропитанием там было неплохо. Но я много болела всем подряд: то лёгкие, то сердце, то горло. А с лекарствами было напряжённо, мама варила отвары из лекарственных трав. Родители иногда плакали, думали, что не выживу.
С тех пор девочка была окружена удвоенной заботой, по дому ей запрещали что-либо делать. Несмотря на слабое здоровье, Таня занималась в балетной студии, мама мечтала о том, что она станет звездой балета.
— Я тоже представляла, как кружусь по сцене не хуже Плисецкой! — улыбалась Самойлова. — С ней мама была знакома и попросила, чтобы меня посмотрели в Большом театре. Вердикт вынесли ужасный: «Тяжёлые бёдра и недостаточная гибкость». Мы вышли, и мама разрыдалась! А когда успокоилась, сказала: «Пойдёшь в актрисы!»
Ближе к поступлению в театральное Евгений Самойлов отговаривал дочь от актёрской профессии.
— Нужны особые силы — душевные, эмоциональные… у тебя их нет, дочка! Подумай хорошенько!
Но в 1953 году Татьяна стала студенткой Театрального училища имени Бориса Щукина. А уже в 1955-м снялась в фильме «Мексиканец». На съёмках в Одессе она и Василий Лановой влюбились друг в друга.
— Он снимался недалеко в фильме «Триста лет тому…», был уже известным, звездой фильма «Аттестат зрелости», — вспоминала Татьяна. — А я только начинала, смотрела на него с восхищением — какой красавец и актёр!
Мы были знакомы шапочно по училищу, но близко узнали друг друга только в Одессе. Это было очень чистое и светлое чувство, ни у меня, ни у него никого до этого не было. Мы решили пожениться!
Поселились у Самойловых, так как Вася жил с родителями, двумя сёстрами и племянницей в маленькой квартире. У Тани был младший брат Алексей, родившийся в 1945 году, но квартира — просторная и хорошо обставленная.
Отец стал к тому времени известным актёром, лауреатом Сталинской премии, и семья ни в чём не нуждалась.
«И я пошла к какой-то тётке… избавилась от беременности без наркоза»
Огромной творческой удачей для Татьяны стала роль Вероники в фильме «Летят журавли» в 1957 году. В то же время эта работа сильно отразилась на здоровье. Во время съёмок Татьяне стало так плохо, что она пошла к врачу. Обследование выявило закрытый туберкулёз лёгких, сказалось то, что актриса была ребёнком войны.
Самойлова проявила характер — лечилась и снималась в фильме. Ей продували лёгкие, делали уколы, вид был измождённый, но подходящий для героини.
Зато потом — успех в Каннах и всесоюзная слава! Этого могло не случиться, так как Хрущёв на предварительном просмотре обругал главную героиню нехорошим словом, и картина могла лечь на полку. Но фильм ждала более счастливая судьба, а Татьяна отправилась на Каннский фестиваль, побывала и в Париже.
В СССР девушки рисовали такие же стрелки на глазах, как у Вероники! А ведь это Алексей Баталов посоветовал Татьяне нанести такой макияж.
В Каннах Жерар Филип передал Самойловой часы в подарок и приглашение сниматься с ним в «Анне Карениной». Но руководство «Мосфильма» отправило за границу письмо, где говорилось, что Татьяна — студентка, ей надо закончить образование, поэтому сняться в картине она не сможет.
— А мне сказали: «В Голливуде слишком свободные нравы, тебе всего 24 года, учись, ты — советское достояние, будут ещё у тебя роли!» — рассказывала Самойлова. — Всё, что меня ждало через год — тяжелейшие съёмки в картине Калатозова «Неотправленное письмо». Условия съёмок просто невыносимые…
По сюжету группа геологов заблудилась в тайге. Пожар устроили настоящий для натуральности, Самойлова обожгла руки, простужалась, её слабое здоровье не выдерживало… Фильм подвергся жёсткой критике, его бесконечно переделывали, ну а Татьяна оказалась в туберкулёзном санатории, где за лечение актрисы взялись основательно.
И тут Самойлова поняла, что она беременна! Лановой уговаривал рожать, тем более, что, по словам актрисы, предполагалось, что у неё будет двойня.
— Но я надеялась, что у меня будет много ролей, — вздыхала Татьяна. — Я мечтала о двух вещах: выздороветь и сниматься в кино! Я жила этим и выбор свой сделала твёрдо, хотя пролила немало слёз. И я пошла к какой-то тётке… избавилась от беременности без наркоза.
Это решение разрушило брак. Татьяна рассказывала, что с Василием они начали отдаляться друг от друга, к тому же Лановой много снимался в отличие от Самойловой.
— Однажды я сама сказала: «Давай расстанемся…», — вспоминала актриса. — На тот момент мне казалось, что это правильно. А ведь Вася был единственным мужчиной, которого я по-настоящему любила.
Психическое заболевание, счастье материнства и одиночество
Но и новые заметные роли ей давать не спешили. За целое десятилетие она снялась всего лишь в трёх картинах «Леон Гаррос ищет друга», «Альба Регия» и «Они шли на Восток».
В основном Татьяна ездила с концертами, встречалась со зрителями, полюбившими её благодаря роли Вероники. Только через 10 лет актрисе удалось блеснуть на экране в «Анне Карениной», где Лановой сыграл Вронского.
За это время творческой невостребованности актрисе пришлось пережить огромные проблемы со здоровьем, но уже другого плана.
— Мне шёл 16-й год, — рассказывал брат актрисы Алексей Самойлов. — Приятель приревновал свою девушку ко мне и ударил меня ножом в грудь! Меня увезли в реанимацию. Таня сидела у дверей, уставившись в одну точку.
Переживания за меня вызвали у неё какое-то расстройство психики. Меня спасли, но у неё были жестокие приступы, во время которых приходилось ложиться в психбольницу.
Самойлова пересмотрела свои жизненные ориентиры — с карьерой не складывалось, а время уходило: ей страстно хотелось родить ребёнка. Выйдя замуж за писателя Валерия Осипова, она мечтала, что вскоре у них появится малыш.
— Валера постоянно ездил по миру и отовсюду посылал телеграммы и цветы. Был образованным, эрудированным, мне с ним было интересно поначалу, — вспоминала Татьяна. — Но с детьми почему-то ничего не получалось!
И однажды я поговорила с ним откровенно: «Если я не рожу, то я не женщина!» — «А я уже давно не мужчина», — ответил муж. Оказывается, он не мог иметь детей, и мы развелись.
После великолепной «Анны Карениной» Самойлова ожидала, что наконец-то карьера рванёт вверх, но исполнилось её давнее желание.
— Мне было 33 года, когда врачи сказали, что я снова беременна! — рассказывала Самойлова. — Я даже не поверила сначала! Отец ребёнка — цирковой администратор Эдуард Машкович, с которым у меня был роман. Он моложе меня на семь лет, с ним было так легко, мы гуляли, ходили в кафе-мороженое… Узнав о беременности, решили пожениться.
Татьяна считала появление на свет сына Мити огромным счастьем! Она тут же научилась готовить еду и убираться в квартире. Теперь она была готова к тому, чтобы вообще отказаться от съёмок.
Но Эдуард зарабатывал очень мало, делать карьеру не стремился. Родители Татьяны с зятем не ладили, им казалось, что он бездельничает, в то время как больная дочь надрывается на гастрольных концертах.
— В этих условиях я не решилась родить второго ребёнка, избавилась от беременности, — вздыхала Самойлова. — Это было роковой ошибкой. Была бы девочка, не покинула бы мать.
А мой любимый Митя выучился на врача и эмигрировал в Америку в 90-е, там женился, родилась дочь… Эдуард ушёл, когда Митеньке было два года. Просто вышел из дома и не вернулся, у него появилась другая женщина.
Вырастить сына помогли родители. С Митей была любящая бабушка, ну а дедушка зарабатывал деньги, помогал детям и внукам. Народный артист СССР служил в своём любимом Малом театре до самой смерти в 93 года, до конца своих дней сохраняя бодрость и ясность ума.
Правда, несколько лет Митя был на пятидневке в интернате: бабушка из-за тяжёлой гипертонии не справлялась.
В последние годы Татьяна жила одиноко. Конечно, её навещал брат Алексей, Митя звонил из США, но по сути она была очень одиноким человеком.
— Мы близко общались по-соседски, — вспоминала соседка по дому Зинаида Мармулева. — Невестка моя всегда её спрашивала, что купить в магазине. Правда, Таня не готовила еду, даже завтракать ходила в кафе рядом с Домом кино.
Пишут, что она жила в нищете, но это неправда! У неё была повышенная пенсия за заслуги в области искусства, последние годы — президентская надбавка, плюс помогала Гильдия актёров и Союз кинематографистов. Таня тосковала по сыну (он два раза только смог приехать), по умершим родителям, по молодости.
Сидела у окна подолгу и курила отрешённо. За месяц до её смерти на деньги от съёмок на телевидении сделала ремонт, красота… Но Тане уже недолго оставалось жить, к сожалению.
Татьяне не удалось полностью раскрыться в своей профессии, а ведь она была талантлива! Но сама Самойлова никогда не жаловалась на судьбу.
— Я по-прежнему считаю, что мне в жизни повезло, — делилась Татьяна. — Многим ли женщинам выпадает такое счастье — сниматься в кино, да ещё в таком — бессмертном!
Зрительская любовь и по сей день очень греет меня, — рассказывала она в интервью, — ко мне подходят на улице, целуют, благодарят, дарят цветы, помидоры, булочки… Нет, что ни говори, я — счастливый человек.
4 мая 2014-го народной артистке России исполнилось 80 лет, а ночью она скончалась в реанимации, куда была доставлена ещё 3-го мая.
На могиле актрисы на Новодевичьем кладбище стоит гранитный памятник, стилизованный под фронтовое письмо-треугольник, которое так ждала героиня Татьяны Евгеньевны в фильме «Летят журавли». На самом памятнике — силуэты двух птиц, устремившихся к небу.
