Её голова болталась, как у тряпичной куклы. Маргарет вся словно обмякла, и это еще больше разозлило Реда. «Вы добровольно поднялись наверх, миссис Апшоу?» — спрашивал ее судья месяц спустя. Она растерялась. Она просто не помнила. В памяти было совсем другое – чувство незащищённости, ужаса и полной беспомощности. Ред Апшоу сделал все, чтобы она возненавидела его.
В январе 1919 года, после кончины матери, Маргарет Митчелл стала полновластной хозяйкой в доме на Персиковой улице. Больной отец отдал ей все бразды правления, и позже поздравлял себя с правильным решением: бойкая Маргарет отлично справлялась.
Более того. Она сделала все, чтобы отец пошел на поправку. Больше он не бормотал среди ночи: «Я пойду поговорю с миссис Митчелл». Прошлое, наконец, оставило его.
— Ты должна подумать о своей жизни, дорогая, — мягко наставляла бабушка Стефенс.
Это означало: не пора ли тебе подумать о замужестве? Маргарет так много времени училась, а потом горевала – сначала из-за жениха, потом из-за матери – что у нее совершенно не было сил заниматься личной жизнью. Между тем ей исполнялось двадцать лет, и она считалась одной из самых красивых девушек Атланты.
…Та встреча была подобна блеску молнии: ярко, внезапно, обжигающе! Берриен Киннард Апшоу, футболист из университетской команды Джорджии, был выше Маргарет на 32 сантиметра. Широкоплечий красавец с темно-зелеными глазами похитил ее сердце с первого взгляда.
— У него репутация…не очень, — стыдливо рассказывала подруге Августа Диаборн. — Да что там. Она ужасная!
Берриена называли Редом, за его ярко-медные, красноватые волосы. И он был не прочь тоже дать прозвища другим людям. Августу он называл «Эгги», игнорируя ее протесты. А Маргарет, ростом в полтора метра, стала для него «Коротышкой».
Они встретились случайно, на танцах. Их общение было подобно дуэли – оба задирали друг друга, острили и явно были довольны таким разговором.
Две взрывные натуры, два очень непростых человека познакомились в ту пору и… не могли разойтись. Ред не получил приглашения навестить Маргарет в ее доме на следующий день после танцев, но он сделал это. Его улыбка обезоруживающе действовала на девушку, и она впустила его на чашку кофе.
Отцу и брату сразу не понравился Ред Апшоу. Он распространял флюиды опасности. Еще меньше приглянулся кавалер бабушке Стефенс. Она, мечтавшая, что Маргарет войдет в одну из лучших семей Атланты (соединиться следовало исключительно с представителем «старой» аристократии), вдруг увидела рядом с внучкой этого… контрабандиста.
Ред был родом из Монро, в том же штате Джорджия. Он был старшим сыном страхового агента и женщины из очень влиятельной семьи, и после школы отправился в Военно-Морскую академию США, в Аннаполисе. Впрочем, оттуда его вскоре отчислили за неуспеваемость и поведение.
Ред подал документы в университет Джорджии, но не задержался и там. Взбешенные родители прекратили финансировать сына, и он занялся добычей денег самостоятельно. Вот тогда-то и заговорили о том, что он тайком привозит и продает какие-то вещи.
Он сразу распознал в Маргарет такую же мятежную натуру. Складывалось впечатление, что он намеренно провоцирует ее, чтобы она была еще заметнее, еще ярче. О мисс Митчелл в Атланте и без того говорили, что она – неординарная девушка. А тут еще настало время дебюта…
В двадцать один год Маргарет должна была войти в высшее общество Атланты. Со времен Старого Юга в столице Джорджии свято чтили традиции: девушка в определенном возрасте обязана выдержать дебютный сезон. Так называлась череда праздников, увеселений и балов, где собирались представители «старых» семей. И бабушка Стефенс готовила Маргарет как новобранца к бою.
Снова были воскрешены в памяти все самые изящные манеры. Шился великолепный гардероб, чтобы произвести впечатление. Сезон стартовал в октябре и Маргарет сразу сделала правильный шаг: подружилась с сестрами Эми и Ли Турман, блестящими молодыми леди.
«Женщина, не любящая женского общества, не может быть достаточно очаровательной, — говорили в клубе дебютанток, — она должна уметь находить общий язык с подобными себе».
В домах дебютанток обязательно устраивали хотя бы одну вечеринку за сезон. Юджин Митчелл тоже однажды стал распорядителем одного из балов. Так настаивала бабушка. Но Митчеллы, после болезни Юджина, жили намного скромнее, чем прежде.
Вся юридическая практика отца Маргарет была сведена к минимуму. Какие уж тут приемы… И, тем не мнее, Анна Стефенс заставила хрусталь сверкать, а паркет блестеть.
Некоторые праздники устраивали благотворительные общества. На них продавались разные мелочи, часто сделанные руками дебютанток. Приветствовалось, если девушка выступит с вокальным номером, или сыграет на пианино… А вот Маргарет решила станцевать.
На ней были черные ажурные чулки и черная с алым юбка, да еще с разрезом спереди. Короткий черный парик, алая помада… И модный в ту пору танец «апаш». Это был яркий дикий танец, который буквально кричал о любви и ненависти. И Маргарет станцевала его вместе со своим партнером, на глазах у изумленной публики.
«Крикливая чувственность», — так написали об этом газеты.
Кумушки, склонив головы друг к другу, шептались в сторонке, что Маргарет Митчелл поспособствовала погребению своей репутации в Атланте… Навсегда! И только один человек аплодировал ей – Ред Апшоу.
Она была увлечена им, он – ею. Он умел производить впечатление. Ред обожал дорогие костюмы и шикарные автомобили. Даже странно было, что среди его друзей оказался такой спокойный и тихий человек, как Джон Марш.
Однажды они заехали вдвоем в дом Маргарет, и вся семья девушки была очарована этим молодым мужчиной. Джон был полной противоположностью Реду, и он явно благотворно действовал на него. А еще Джон с первого взгляда влюбился в Маргарет.
«Маргарет пользуется большим успехом, — весной 1922 года писал Джон своей сестре, — у нее самая большая коллекция друзей-мужчин, которую я когда-либо видел. В полагаю, что я влюблен… Но и дружба такой девушки, как Маргарет, дорогого стоит. Она пылкая маленькая мятежница…»
Джон был сражен, когда его пригласили быть…шафером на свадьбе Реда и Маргарет. В недоумении были и близкие девушки. Напрасно ее пытались отговорить, напрасно бунтовала бабушка Стефенс… В конце концов, сдался отец.
— Но жить вы будете здесь, — заявил он, — я не хочу, чтобы ты слонялась по съемным углам. Непонятно где!
Это означало, что Ред переедет на Персиковую улицу.
2 сентября 1922 года восемьдесят пять приглашенных гостей присутствовали на церемонии бракосочетания мистера Апшоу и мисс Митчелл. Платье невесты было выполнено в духе 20-х – с низкой талией, расшитое бисером, длинным узким шлейфом. Лоб Маргарет был перехвачен полоской атласа с кружевной отделкой, а в руках у нее был букет из роз и ландышей.
Она сияла. Она была так счастлива! Уезжая в свадебное путешествие, Маргарет весело махала всем рукой. Они отправлялись в Северную Каролину, а потом еще дальше… И полтора месяца от Маргарет почти ничего не было слышно.
А когда они вернулись… новоявленная миссис Апшоу выглядела напряженной. Причина стала понятна очень скоро: Ред пил. А еще он частенько бывал груб, причем демонстративно груб. С работой у него совершенно не ладилось, отчего настроение становилось все хуже.
Несколько месяцев постоянных ссор и разбирательств. Однажды, когда в доме находились подруги Маргарет, он наговорил таких неприятных вещей своей жене, что все в смущении поспешили откланяться.
И тогда Маргарет обратилась к Джону Маршу. Она умоляла его о помощи.
Джон приехал, как только смог. Он вывел едва держащегося на ногах Реда и куда-то отвез. Несколько дней спустя Апшоу явился в дом к Маргарет и сообщил: она может подавать на развод. Он уезжает в другой штат, пусть не спрашивает куда, но у него что-то получается с делами. Глядя, как он собирает чемоданы, Маргарет плакала. Потом она еще долго сидела на ступеньках своего дома и пыталась понять: что не так?
Руку помощи предложил Джон, за что она была ему очень благодарна. Он выслушивал, поддерживал, он же подал идею: а почему бы ей самой не пойти работать? Маргарет всегда прекрасно писала, поэтому ее может ожидать неплохая журналистская карьера!
Она так и сделала. И вскоре ее заметками зачитывалась вся Атланта. У нее был талант находить самое яркое, самое интересное и часто самое сокровенное. Люди обожали разговаривать с ней, а Маргарет умела слушать.
…Однажды она возвращалась домой, где никого не было – у прислуги был выходной, отец и брат уехали за город. Возле крыльца стоял припаркованный новенький автомобиль, у которого стоял ухмыляющийся Ред…
Месяцем позже она рассказывала в суде о нападении. Медсестра подтвердила, что имелись многочисленные ссадины и ушибы. Также было особенно отмечено, что супруги Апшоу разъехались по взаимному согласию и более полугода не общались.
— Вы сами поднялись наверх, миссис Апшоу? – спросил судья.
Она не помнила. Но, выходя из здания, крепко сжимала руку Джона. Он стал для нее надежной опорой.
…Внимательный читатель «Унесенных ветром» наверняка помнит инициалы Ретта Батлера: Р.К.Б. И Маргарет Митчелл никогда их не расшифровывала. Это — отчасти — инициалы Реда Апшоу.
