— И раз, и два! И раз, и два! Бегом — марш!
Шестилетний мальчик согнулся под тяжестью ранца, набитого камнями, но его суровый воспитатель был неумолим.
— Быстрее, я сказал, быстрее!
Ребенок исподлобья посмотрел на своего мучителя и тихо произнес:
— Я устал.
— Что? Я не ослышался? Устал он, видите ли… И это говорит наследник австрийского престола?
Леопольд Гондрекур в 1864 году был назначен главным наставником шестилетнего эрцгерцога наследного принца Рудольфа. Генерал прославился как специалист по ошеломляющим «шoковым» атакам. Шoк он считал и лучшим методом воспитания мужества.
Рудольф был единственным сыном и третьим ребенком австрийского императора Франца Иосифа I и императрицы Елизаветы Австрийской (Сиси). Третьи роды Сиси были по сравнению с предыдущими оказались самыми тяжелыми и продолжительными (более суток). Малыш словно не хотел появляться на свет. Когда наконец молодой матери показали долгожданного сына, она долго не могла поверить в свое счастье.
Елизавета заплакала: мальчика унесли, даже не позволив ей взять его на руки. Как назло у хрупкой на вид женщины молоко прибыло в огромном количестве. По статусу Сиси не полагалось самой кормить дитя и придворные лекари туго перебинтовали ей грудь.
Неудивительно, что Руди стал у матери ассоциироваться с мучительной болью. Мальчик родился с золотой ложкой во рту, но с первых дней его жизнь была наполнена горестью. Габсбургам нужен был наследник и они его получили. Ребенок, как таковой, не интересовал ни мать, ни отца.
Франц Иосиф находил, что Руди слишком мягкий, застенчивый и впечатлительный, и, стало быть, надо его с целью исправления ломать его робкий характер и закалять, воспитывая в нем мужество и стойкость. Император выбрал подходящего наставника для сына. Им оказался Леопольд Гондрекур.
Гондрекур гонял ребенка на улице в дождь и холод, заставлял обливаться ледяной водой, часами муштровал на плацу, по утрам врывался в его спальню и будил выстрелами из пистолета, за провинность лишал еды, а однажды неожиданно бросил маленького принца в одиночестве в лесу, да еще и пугал криками: «Смотри, на тебя бежит дикий кабан!». Рудольф, естественно, плакал от ужаса, в то время как Гондеркур и его помощник продолжали его запугивать.
Неизвестно, сколько бы это еще продолжалось, если бы Гондрекур однажды зимним утром не устроил марш-бросок прямо перед окнами императорской спальни. Сиси, разбуженная громкими криками генерала, отодвинула штору и увидела, как Руди в тонком кителе с тяжелым ранцем марширует по колено в снегу и ее сердце облилось кровью.
Императрица объявила мужу:
— Я не могу на это смотреть! Или ты увольняешь этого Гондрекура, или я навсегда уезжаю из Вены!
Для Сиси, чье участие в воспитание сына ограничивалось встречей один раз в месяц, такие издевательства над ребенком оказались полной неожиданностью. Во избежание скандала Францу Иосифу пришлось удовлетворить просьбу супруги.
Наследного принца прекратили мучить, но последствия той психологической травмы, длившейся больше года, остались с ним и сказались на всей его дальнейшей жизни. Как, впрочем, осталось с ним и щемящее чувство одиночества — блестящая мама слегка коснулась его жизни и снова отбыла по своим делам.
Руди превратился в истеричного ребенка, которого могла упокоить только любимая няня Каролина фон Вельден, фактически заменившая ему мать. Недостаток родительской любви маленький Рудольф добирал где только мог.
У той же Каролины, у нового воспитателя Иосифа Латура, относившегося к мальчику с отеческой теплотой. Именно Латур впервые обратил внимание на странный болезненный интерес юного Руди к смерти.
Однажды на письменном столе Рудольфа Латур обнаружил завещание десятилетнего принца, в котором он просил себя похоронить в самом прекрасном месте на всем белом свете — возле охотничьего домика в Майерлинге. Иосиф Латур поставил в известность императорскую чету, но, к сожалению, все это не было принято всерьез.
Если Сиси явно сторонилась сына, то Франц Иосиф, слишком занятый государственными делами, просто не находил времени на его воспитание. Правда, когда Рудольф находился подростковом возрасте, отец настоял на некоторых ключевых моментах в «образовании» наследника.
Франц Иосиф распорядился сопроводить тринадцатилетнего принца в зоопарк и в рыбное хозяйство, дабы объяснить Рудольфу как происходит «это» у животных. А уж после такой вводной принца повели на экскурсию в элитный веселый дом. Вот где можно было еще добирать любви!
Вскоре Франц Иосиф увеличил содержание принца на значительную сумму — надо чтобы мальчику хватало на удовольствия. В течение всей своей недолгой жизни крон-принц предавался различным излишествам, и в пyбличных домах Вены, коих было не меньше, чем знаменитых венских кондитерских, его узнавали в лицо.
Но кроме продажной любви веселых девиц было множество молодых привлекательных девушек и женщин, готовых с превеликим удовольствием скрасить вечер юного принца. Тем более, если верить светским сплетникам, Руди был с ними весьма щедр.
Одна из таких женщин прочно заняла место с принцем на целых девять лет. Марцелла Каспар, более известная под уменьшительным именем Мицци, родилась в Граце в семье венгерского происхождения.
Позднее Мицци вместе с матерью она переехала в Вену, где зарабатывала на жизнь в элитном заведении мадам Вольф. Барышня пользовалась особым успехом среди избранной клиентуры: многие восхищались ее красотой, изящными манерами, сердечностью и простотой.
Мицци позировала для художественных произведений — скульптур и картин, самым известным из которых является мраморная статуя работы Йоханна Бека, хранящаяся в венском императорском музее Хофмобилиендепо. В классическом стиле Мицци изображена с лютней в руках.
Куртизанка настолько завладела Рудольфом, что даже когда он отправился в 1881 году свататься в Брюссель к принцессе Стефании, дочери короля Бельгии, то взял Мицци с собой, представив ее как свою секретаршу. Мицци Каспар выделили специальные покои, но она проводила ночи с Рудольфом.
Авторитет Австро-Венгрии был велик, поэтому бельгийские хозяева тактично промолчали насчет Мицци, а принцесса Стефания даже подружилась с ней. Брак должен был положить конец любовным похождениям принца.
Торжественная церемония бракосочетания состоялась 10 мая 1881 года, за несколько дней до 17-летия Стефании. Принцессу с большой натяжкой можно было назвать симпатичной: блеклая, со светлыми ресницами и одутловатым лицом.
То, что этот брак не будет счастливым, стало сразу ясно. Рудольф был груб со Стефанией в первую брачную ночь, о чем она сообщила в письме своей сестре. Дом Габсбургов с нетерпением ждал, когда же Стефания укрепит династию рождением нескольких сыновей. Осенью 1881 года принцесса решила, что беременна, но это оказалось ложной тревогой.
Прошло долгих два с половиной года, прежде чем Стефания смогла родить. Долгожданный младенец, к всеобщему разочарованию, оказался девочкой. Малышку в честь бабушки назвали Елизаветой.
Через два года у Стефании, которой не исполнилось и двадцати двух лет, врачи диагностировали бeсплодие, причиной стала дyрная бoлезнь, которой ее заразил Рудольф. Вернее, даже целым «букетом», полученным наследником от одной из многочисленных подружек.
Воспаление полностью запаяло и сделало непроходимыми мaточные трубы принцессы. После этого брак утратил всякий смысл и крон-принц больше никогда не жил со Стефанией. Супругов отправили на остров Лакрома (недалеко от современной Хорватии) для лечения. Лечили тогда «французскую» бoлезнь самым варварским способом. Принцесса Стефания страдала от yжасных бoлей внизу живота.
Рудольф тоже мучился, стал слепнуть и вскоре пристрастился к опиуму и алкоголю. Но главное, он ощущал себя совершенно никчемным человеком. С учетом хорошего здоровья императора Франца Иосифа, Рудольф со своими болячками мог вообще не дожить до восшествия на трон.
Отец никогда не считал его достойным наследником. За тринадцать лет службы Рудольф удостоился от отца только одной смехотворной должности — генерального инспектора пехоты. При австрийском дворе над ним откровенно насмехались.
А тут еще от Рудольфа отвернулась Мицци. В 1887 году принц купил для любовницы трехэтажный дом в Вене, заплатив 60 000 флоринов. Этот жест свидетельствовал о том, что его влечение к Мицци выходило за рамки чисто физического интереса. В этом доме он чувствовал себя любимым, и, возможно, впервые в жизни — по-настоящему понятым и окруженным заботой.
В свою очередь, Мицци Каспар испытывала к Рудольфу не только привязанность (пусть и не всегда бескорыстную), но и искреннее сочувствие. Она всегда была рядом, выслушивала его, принимала его самые сокровенные признания — и никогда не предавала его доверия.
Принц даже не стеснялся появляться с ней на публике, что для наследника было беспрецедентной смелостью или верхом легкомыслия. За полгода до трагедии в Майерлинге Рудольф предложил Мицци покончить с собой вместе с ним, но она категорически отказалась.
Понимая его психическое состояние, встревоженная Мицци Каспар несколько раз предупреждала полицию о суицидaльных намерениях крон-принца, и даже подписала официальный протокол. Но слова какой-то куртизанки никто не воспринял серьезно.
От отчаяния Каспар пыталась обратиться за помощью к имперским властям и, по некоторым данным, даже к премьер-министру графу Эдуарду Тааффе, но безрезультатно. Вполне вероятно, что серьезное отношение к плану самоyбийства означало бы признание того факта, что наследник престола был не в ладах с собой, одним словом, безумен. Никто не осмелился сделать такое заявление императору о будущем наследнике.
27 января 1889 года Рудольф был удостоен аудиенции у императора Франца Иосифа. Сын и отец увиделись впервые за несколько месяцев. Император выразил неудовольствие по поводу того, что Рудольф обратился к Папе Римскому для получения разрешения на развод с принцессой Стефанией. Встреча закончилась ссорой.
30 января 1889 года в охотничьем замке Майерлинг, близ Вены, в собственной спальне найден с простреленной головой и с разряженным револьвером в руке австрийский тридцатилетний крон-принц Рудольф, сын императора Франца Иосифа I, наследник престола.
Рядом, на той же кровати, лежало тело юной баронессы Марии Вечеры. Двойное самоyбийство (или yбийство) наследника императорского престола и его любовницы — одна из самых впечатляющих и запутанных криминaльных дрaм XIX века, до сих пор не разгаданных.
Роман наследного принца и семнадцатилетней Марии Вечера, при царивших тогда либеральных взглядах в Австро-Венгрии, мог продолжаться годами, но продлился всего сто пятнадцать дней. Они встретились 7 октября 1888 года на ипподроме.
Эта встреча была организована графиней Марией Лариш, кузиной Рудольфа. Увидев принца на белом жеребце, Мария Вечера влюбилась. Ветреный и беспечный Рудольф не на шутку увлекся хорошенькой и кокетливой Марией. Тайные свидания организовывала Лариш.
Спустя два месяца после знакомства Рудольф и Мария на крови поклялись друг другу в верности по масонскому обычаю и обменялись кольцами. На кольце, которое Мария получила от Рудольфа, была надпись: «В любви до самой смерти вместе».
13 января 1889 года стал особой отметкой в жизни Марии Вечера. В тот день, вернувшись со встречи с Рудольфом особенно возбужденная и счастливая, она доверилась служанке: «Ах… Лучше бы я не ходила сегодня туда. Теперь нет пути назад».
Мария поведала об этом знаменательном дне своей учительнице музыки: «Мы оба потеряли голову сегодня, теперь мы принадлежим друг другу душой и телом». Все биографы и специалисты склоняются к тому, что в этот день скорее всего произошла первая близость между Марией и Рудольфом.
Та же дата «13 января» фигурирует на злополучном портсигаре — эта дату Вечера велела выгравировать, чтобы подарить портсигар своему любимому…
Император пригрозил лишить сына денежного содержания и выслать из Австрии, если тот не прекратит свою интрижку с Марией. Рудольф пообещал прекратить связь, но продолжал тайно продолжал встречаться с девушкой. Сама же Мария Вечера писала своей подруге: «Даже если бы нам пришлось жить с ним вместе в хижине, я была бы счастлива».
Когда Рудольф покончил с собой вместе с баронессой Марией Вечера, которая, вопреки мифам, вовсе не была его большой любовью, а лишь несчастной семнадцатилетней девушкой, оказавшейся не в то время и не в том месте, все поняли, что Мицци Каспар говорила правду.
После смерти Рудольфа Мицци унаследовала 30 000 флоринов, как было указано в его завещании. Кроме того, принц оставил ей прощальное письмо, полное любви. Позже оно бесследно исчезло — то ли было уничтожено императорским двором, то ли самой Мицци, но о нем упоминают многие историки.
Вот что известно о последних часах жизни Рудольфа. 29 января, то есть накануне трагедии, в 11:30 утра крон-принц получил телеграмму. По словам прислуги, Рудольф быстро пробежал ее глазами, вдруг очень разволновался, бросил на стол и как бы про себя сказал: «Да, быть по сему!»
После этого он отменил все назначенные встречи и дела, приказал подавать карету, объявив, что вернется завтра к вечеру. Затем уехал в свой замок Майерлинг. Больше его никто не видел, — если не считать слуг в замке и любовницу, унесшую в могилу тайну случившегося. На следующий день рядом с телом наследного принца была обнаружена его предсмертная записка жене:
«Милая Стефания! Ты избавишься от моего присутствия. Будь добра к нашему несчастному ребенку, ведь это единственное, что останется от меня… Я спокойно иду навстречу смерти, ибо лишь так могу сохранить свое имя. Твой любящий муж Рудольф».
Император Франц Иосиф осведомился у людей, производивших обыск в замке:
— Оставил ли Рудольф прощальное письмо для меня?
Ответ был таков:
— Нет, не оставил — во всяком случае для вашего императорского величества.
Император понял, что это был прощальный жест мести сына в его сторону. Презрительное посмертное молчание Рудольфа было пронзительнее любого выстрела. Рудольф оставил несколько писем — жене, Мицци, матери, младшей сестре Марии Валерии и камердинеру Иоганну Лошеку.
Император Франц Иосиф закрыл лицо руками и заплакал. Прекрасная Сиси не проронила ни слезинки. Ее бледное лицо исказил нервный тик и эта судорога не отпускала ее до самой смерти.
…По свидетельству камердинера замка Майерлинг, принц Рудольф и баронесса Вечера весь вечер провели вместе, пили шампанское, никуда не выезжали и ни с кем не встречались.
В дверях спальни Рудольф отдал слуге последнее распоряжение: «Прошу не беспокоить меня и никого не впускать, будь то сам император». Глубокой ночью Рудольф выстрелом из рeвольвера yбил Марию Вечеру, а потом выcтрелил в себя.
Попытки в разное время разгадать, что же все-таки произошло в Майерлинге в ночь на 30 января, ни к чему не привели. Охотничий замок по приказу императора Франца Иосифа был вскоре разрушен, на его месте воздвигнута небольшая часовня.
Вопреки просьбе влюбленных, их похоронили в разных местах. На надгробии Марии высечена цитата из Ветхого завета: «Человек распускается, как цветок, и его срывают».
По странному совпадению, накануне восемнадцатой годовщины смерти кронпринца Рудольфа, 29 января 1907 года, в Вене скончалась Мицци Каспар, которой было сорок два года. Ее смерть наступила от поздней стадии нейросифилиса.
