Она была некрасива и стара для него. Тридцать два года! Такие уже считались перезрелыми девами. Но Ключевский твердо и уверенно повторил свой вопрос: «Вы выйдете за меня?». Лицо этой девушки озарилось светом. Анисья давно любила Ключевского и очень горевала, что он ухаживает за ее сестрой.
Осипа Васильевича Ключевского рукоположили в священники в 1840-м. Служить ему предстояло в селе Воскресеновка, что в Пензенской губернии. Туда он перебрался вместе с женой, Анной Федоровной. А годом позже родился их сынок, Вася.
Бедный приходской священник едва сводил концы с концами.
«Был ли кто-то беднее нас в то время?» — много лет спустя горько писал Вася своей сестре, Елизавете.
Ключевские еще дважды переезжали, пока не осели в Можаровке. Осип Васильевич сам учил сына грамоте, читал ему книги, рассказывал о житиях святых. Пытливый ум ребенка жаждал больше знаний! Но получить их было неоткуда – книги покупали нечасто, отчаянно экономили, чтобы выжить.
Васе было девять лет, когда произошло несчастье. В ненастный день, когда разразилась страшная гроза, его отец возвращался с ярмарки. Лошадь, запряженная в повозку, которой управлял Осип Васильевич, испугалась вспышек молний на небе и громких раскатов грома. Она рванула вперед, совершенно не разбирая дороги, и телега перевернулась.
Священник Ключевский упал на землю и не мог пошевелиться – его придавило повозкой. Увидевший это Вася, начал кричать и звать на помощь. Но подмога не успела. Бурный поток дождевой воды, хлынувший с пригорка вниз, моментально заполнил дорогу, и Осип Васильевич захлебнулся.
От увиденного ребенок был в таком потрясении, что стал заикаться. Несчастная молодая вдова с тремя детьми (у Васи были две сестры) перебралась после этого в Пензу. Она поселилась в доме давнего приятеля своего покойного мужа, священника Филаретова. Теперь в этом доме находится музей Ключевского…
Филаретов оказал сиротам большую услугу. Анна Федоровна заняла только половину небольшого домика, а вторую – втайне! – сдавала внаем. Впрочем, многие считали, что хозяин прекрасно знал об этом и просто закрывал глаза на маленькую авантюру вдовы Осипа Васильевича. Содержать детей ей было решительно не на что…
Надо было пристроить Васю. Он должен был непременно получить образование! По счастью, в Пензенском приходском училище детей священников брали легко, а еще учили за казенный счет. Потом Ключевский попал в духовное училище, и вот там ему пришлось несладко. По сути, он готовился идти по стопам своего отца. Но какой же из заики священник?
«Он до того резко заикался, что наставники тяготились им, — писали о Василии те, кто знал его во время учебы, — и учителя не знали, что делать с его косноязычием; исключить же его им было жалко ввиду заметных его способностей».
Способности, действительно, казались исключительными! Прекрасная память, отличный слог, умение логически выстраивать любую мысль и доказательство… На втором году обучения Ключевский стал первым учеником на курсе. И с заиканием боролся нещадно. Читал вслух книги, произносил скороговорки. Кто-то посоветовал ему «пропевать» любой текст, словно певчий на клиросе.
«Продаются шкаф и стол дубовый, ручной работы, резной, с инкрустацией», — пел Ключевский очередное объявление в газете. Иногда она пел стихи, иногда – по просьбе друзей – письма их родных. Сокурсники дружно хохотали, слушая его «пение». Но это помогало! Василий, действительно, стал меньше заикаться.
— Тебе, Васенька, путь в семинарию. – уверенно говорила мать.
Он и правда пошел в семинарию, но не окончил ее. Как-то вдруг понял, что это не для него. Не быть ему священником. Возможно, перед глазами все еще стояла картина гибели отца. Спасать других, биться, терпеть лишения, чтобы потом лежать под перевернутой телегой?
Он задумал большее – поедет в Москву, в университет. Деньги нужны на жизнь, это правда. Тогда можно подработать. И Василий Ключевский устроился репетитором в дом фабриканта Маршева. Учил двух недорослей наукам и сам потихоньку готовился к поступлению.
Как и многие молодые люди его времени, Ключевский был не прочь пофилософствовать. Его рассуждения часто касались отношений с женщинами. Темы, в которой он нисколько не разбирался… Да и откуда взяться подобному опыту у недавнего семинариста?
«Дамы и девицы годятся только в самки, — с пафосом говорил Василий, — они не годны, как женщины. Мужчина может полюбить женщину… когда она из самки пересоздается в любимую».
Он уехал в Москву в 1861-м. Для поступления сдал ШЕСТНАДЦАТЬ экзаменов. Только языков было четыре: греческий, латынь, французский и немецкий… А еще математика, история, физика… У него все получилось. Но с той студенческой поры остро встал вопрос: на что ему жить?
Ему удалось попасть в учителя к детям князя Волконского. А потом знакомый по университету предложил «подтянуть» его младших сестер. Так Василий попал в теплый комфортный мир семьи Бородиных. Три девушки – Анна, Надя и Анисья – стали для него не только ученицами, но и приятными собеседницами.
Анечка была самой красивой. Под ее насмешливым взглядом Ключевский робел и снова начинал заикаться. Ей было интересно с ним, он замечательно рассказывал разные истории, но Анечка Бородина не воспринимала Василия как кавалера. А он смотрел на нее влюбленными глазами! Даже не понимая, что таким же взглядом на него смотрит другая девушка…
Впрочем, Анечке недосуг было изображать из себя разборчивую невесту. Ее саму держали компаньонкой в богатой семье. Когда Ключевский стал оказывать знаки внимания, все с любопытством следили за этим. Четыре года окружение было убеждено, что дело идет к свадьбе! Но когда Василий посватался к Анечке, та гордо отказала ему.
Не сказать, насколько он был поражен. Раздавлен, унижен! Снова промелькнули в памяти слова про «недостойных самок». И тогда Ключевский пошел делать предложение Анисье.
Они венчались, но жених не выглядел счастливым. Анисья, наоборот, светилась от любви к нему. Все то время, что Ключевский уделял внимание Анечке, ее сестра горевала. И теперь она стала ЖЕНОЙ Василия. Ее мечта сбылась.
Анисья обеспечивала налаженный быт, она родила Ключевскому сына. Все в доме было устроено так, чтобы Василий был доволен. Но при этом сама Анисья держалась тихо, словно тень. Не выезжала с мужем, и даже приезжавших гостей встречать не выходила. Ключевский словно…стыдился ее? Некрасивой, не слишком умной, но заботливой.
Некоторые жалели ее. Дескать, стала нелюбимой женой у равнодушного мужа. Но Анисья ничего не говорила. Она знала, что супруг ценит ее. Пусть и не осыпает подарками, не демонстрирует какую-то особенную нежность… Да и когда ему? Он все время занят своими работами! Пишет, изучает, преподает. Анисья гордилась им.
«Чтобы быть хорошим преподавателем, надо любить то, что преподаёшь, и любить тех, кому преподаёшь». – говорил Ключевский.
Был ли он хорошим мужем? Сложный вопрос. Но когда Анисья в 1909 году скончалась, горевал и не находил себе места. Дом опустел. Дом потерял смысл. А ведь он когда-то мечтал об этом доме, выстрадал его, заработал на этот большой удобный дом!
Он стал выдающимся историком и даже читал курс великим князьям. Историей впоследствии занимался и его сын, Борис.
Ключевский скончался 12 мая 1911 года. До самого последнего дня он работал – писал статьи об отмене крепостного права. Проститься с ним пришли около пяти тысяч человек!
Борис Ключевский переиздавал книги отца, а в 1933 году был арестован и отправлен на Лубянку. Его отправили в лагерь в Казахстане. Сына великого историка не стало в 1944-м.
