Мерил присела на краешек диванного подлокотника в мастерской и задумчиво посмотрела на мужа, заканчивающего очередную скульптуру. Дон усмехнулся краешком рта и бросил взгляд на Мерил: та нервно покусывала нижнюю губу, рассеянно сжимая в руке телефонную трубку — он знал, что нужно просто выждать пару минут, и она сама расскажет о том, что ее так взволновало.
— У меня ничего не выйдет… — наконец проронила она, отбросив телефон в сторону.
— Где-то я это уже слышал? — уже не таясь засмеялся Дон и, сжалившись над растерянной женой, присел напротив нее на столик прямо поверх многочисленных журналов и газет. — Тебе предложили роль?
— Угу. Только… я не знаю, чем они думали, предлагая ее МНЕ!
— И что в ней такого ужасного? Тебе придется побрить голову? Или сняться в откровенной сцене?..
Нет, подожди, сейчас я догадаюсь… — Дон остановил уже хохочущую и пытающуюся вставить хоть пару слов Мерил. — Наверное, голливудские продюсеры решили со скуки снять римейк «Ромео и Джульетты» с тобой и Джеком Николсоном в главных ролях — и ты не может вынести издевательства над классиком?!..
Эй, за что?! — он едва увернулся от летящей в него диванной подушки и широко улыбнулся все еще смеющейся жене.
— Нет, все не так чудовищно — хотя это как посмотреть. Во-первых, я должна буду сыграть главного редактора глянцевого журнала — холодную стерву, «модного хищника»… Фильм будет называться «Дьявол носит Прада», представляешь?! Это я, кстати, — «дьявол»!..
А я ведь даже парочки таких журналов за последние двести лет не пролистала. И уж молчу о том, что даже на показе мод я была лет десять назад — да и то за компанию с Кэтти.
— Ну и что? Ты и психологом не была — но в «Моем лучшем любовнике» согласилась сниматься без вопросов!
— Это еще не все! Ты видел всех этих гламурных дамочек? Ну?.. Мне придется похудеть килограммов на десять, пройти все эти процедуры — SPA, куча салонов, «уколов красоты», стилисты, парикмахеры… Мне придется выглядеть моложе, быть стильной… быть на высоте!
— Не самая ужасная жертва на алтарь искусства, тебе так не кажется?
— Ты не понимаешь! Мне… страшно. А вдруг я не потяну?
Дон мягко улыбнулся Мерил и пересел к ней на диван, обняв за плечи:
— У тебя получится — потому что я в тебя верю…
И, в конце концов, для тебя это будет чертовски весело — ведь ты обманешь всю эту модную индустрию, которая уже сто лет убеждает бедных женщин в том, что быть стильными и яркими могут быть только избранные. — Он легко поцеловал ее в висок и прошептал: — Сделай это, дорогая, если не для себя, так хотя бы для всех «жертв» глянцевых журналов!..
Бог наградил Мерил Стрип — одну из немногих действительно гениальных актрис современности — огромным талантом, который ей практически не приходилось доказывать: на пробах и в кадре ее дар просто-напросто выплескивался, фонтанировал, «забивая» потуги не столь одаренных актеров, работавших с ней в одной команде.
Но даже она не избежала преодоления трудностей и стереотипов в профессии — из-за своей внешности. Не слишком правильные черты лица, длинноватый нос, не идеальная фигура, далекая от канонов сексуальности, и ощущение, будто она намного старше, чем выглядит, — все это мало способствовало получению самых желанных ролей.
Но раз за разом Мерил Стрип доказывала, что кинематографические штампы можно уничтожить…
«В детстве я была уродиной. Выглядела как такой… старушонок. Носила очки, пластинку для исправления зубов, немыслимую шестимесячную завивку. До сих пор побаиваюсь смотреть на свои детские фотографии…»
А потом шестнадцатилетняя Мерил заменила очки линзами, отрастила и подкрасила волосы (больше не обращая внимание на то, что они не слишком густые) и… стала королевой школы.
Ее одноклассники были в шоке, не понимая, как она смогла так перевоплотиться в течение одного лета. Им было невдомек, что главными тут были не краска для волос и модные наряды, а… огромное желание девушки почувствовать себя кем-то другим. Это была ее первая маленькая победа над природой.
В молодости Мерил мечтала изменить форму носа — этой мыслью она промучилась все время учебы в университете. И, когда она уже почти дошла до клиники пластической хирургии, вдруг поняла, что ей это не нужно.
«В молодости я порывалась изменить свой длинный нос, но вовремя поняла, что мой нос — мой характер!»
До этого ей хотелось стать красоткой — такой, какие были в моде в то время, и у нее это, нужно сказать, получалось, но она все равно не чувствовала себя самой собой. Она словно играла красотку, но в душе была другой…
А когда она смирилась со своим носом и своей внешностью, то осознала, что это была вторая победа в ее жизни — и еще более важная, чем та, детская. Забавно: как только это произошло, предложения ролей посыпались на Мерил, словно из рога изобилия — в театральных постановках, первых серьезных фильмах.
А затем — «Крамер против Крамера» с Дастином Хоффманом — фильм, принесший Стрип первый «Оскар». Конечно, киноакадемики не могли пропустить эту роль, ведь кому еще, как не Мерил, удалось бы «выжать» из второстепенной роли мамы, фактически бросившей своего сына, столько подспудных эмоций — смятение, сожаление, страх, желание все исправить, а потом — смирение и неожиданное благородство?!
И критики, и зрители были поражены ее мастерством, а Мерил, которую поначалу не желали брать на эту роль, праздновала очередную победу в своей жизни.
«Я всегда чувствовала себя старше. Я всегда чувствовала себя сорокалетней. Наконец мне исполнилось 40 лет, и я почувствовала, что одежка по мне и не нужно быть никем другим, кроме самой себя…».
Истинная правда: Мерил почувствовала себя вполне комфортно и хорошо — она была замужем за знаменитым скульптором, родила четырех детей (сына и трех дочек, удивительно на нее похожих), снималась в самом лучшем кино и была довольна жизнью, как никогда.
А потом ей предложили роль в «Мостах округа Мэдисон» — и Мерил запаниковала: сценарий ей понравился, а партнером должен был быть сам Клинт Иствуд, но… ей нужно было играть романтическую роль!
«Я не думаю, что кто-либо с таким весом, как у меня, снимался в love story!» — все восприняли это замечание Стрип, как шутку, но в ее словах сквозила неуверенность.
Она боялась, что зрители не поверят в эту сентиментальную любовь домохозяйки глубоко за сорок и заезжего фотографа, что фильм выйдет скучным и неправдоподобным… Она ведь убедила себя когда-то, что романтические героини — не ее амплуа.
Но, скрепив сердце, подбадриваемая Доном, она согласилась. И — не прогадала. Ей не только поверила масса зрителей: фильм стал одной из лучших в истории кино мелодрамой, а все, кто еще сомневался, убедились, что Мерил — актриса от Бога и способна любую роль превратить в бриллиант.
После этого фильма она думала, что время испытаний закончилось — и теперь она будет работать в авторском кино, перемежая редкими ролями в забавных мелодрамах, — играть дам в возрасте, похожих на нее саму — и тут этот «Дьявол носит Прада»!
Но она победила снова: сбросила положенное количество килограммов, безо всяких подтяжек «обновила» кожу, занялась фитнесом, проштудировала тонны журналов и обегала сотни брэндовых бутиков…
И вот: на экране блистательная Мерил Стрип в роли вздорного «дьявола», мучающая молодую секретаршу и тайком плачущая о своей неудавшейся личной жизни. Мерил осталась верна себе и тут, найдя в образе «бессердечной стервы» моменты, заставляющие не ненавидеть ее, а пытаться понять…
А дальше… Мерил Стрип вздохнула с облегчением и в тысячный раз поклялась себе больше не ввязываться в такие авантюры, на что Дон только скептично хмыкнул.
— Господи, Мерил, мы опять опаздываем! — Дон ворвался в спальню и раздраженно взглянул на жену, все еще вертящуюся перед зеркалом. — Это тебе не вечеринка у друзей, а «Золотой глобус»! Никто не станет задерживать церемонию награждения из-за нашего опоздания… Поторопись — даже девочки уже в машине!
— Грубиян, мог бы хотя бы похвалить мой наряд! — несмотря на упрек, Мерил улыбалась отражению мужа в зеркале.
— Твой наряд великолепен, прекрасен, чудесен… а теперь пошли!
— У меня такое чувство, что чего-то не хватает… я не знаю. — Только сейчас Дон уловил в голосе Мерил растерянность. — Они все ждут Миранду из фильма, а приду… я — не слишком-то красивая женщина в возрасте и с морщинками под глазами…
Дон вздохнул, прикрыл дверь, подошел к Мерил и осторожно обнял ее, чтобы не помять ее и впрямь великолепный бежевый костюм:
— Глупая моя… Ты великолепно сыграла, сегодня ты получишь награду, скажешь примерно то же, что сказала на прошлом «Эмми»… (Они оба засмеялись, вспоминая благодарственную тираду Мерил во время той церемонии: «Бывают дни, когда я думаю, что меня переоценивают… но не сегодня!»)
И все будут смотреть не на какую-то там гламурную Миранду, а на самую талантливую актрису из тех, которых я когда-либо видел в своей жизни…
— Много ты видел актрис… — пробормотала Мерил исключительно для того чтобы скрыть смущение от похвалы, а затем вздохнула и с улыбкой вышла из комнаты под руку с Доном — уже не сомневаясь в том, что она, Мерил Стрип, — в любом случае лучше, чем каждая из ее героинь.
Мерил Стрип прекрасна в каждом из своих образов.
