В Советском Союзе не существовало понятия «Роковая красотка». Точнее понятие такое было, просто называлось иначе. Обаянием, например.
Женственностью – да притом не милой и тихой, а бьющей наповал! Такой, которую ни фото, ни даже кино передать неспособно. Нужно столкнуться лицом к лицу… или даже увидеть в нескольких десятках шагов, чтобы потрясённо выдохнуть «Боже, какая женщина!».
Вот к таким – обаятельным, женственным, бесконечно желанным для имевшим с нею дело мужчин была актриса кино и театра Майя Булгакова.
«Гадкий утёнок» советского кинематографа
Общеизвестно, что люди делятся на фотогеничных и не фотогеничнных. Со вторыми фотографам и кинооператорам приходится долго и упорно работать по правильной постановке света.
А вот «в миру» такие люди часто являются образцом притягательности. Майя Булгакова была как раз из вторых.
Нужен был зоркий глаз потрясающего кинорежиссёра, и столь же потрясающей женщины, Ларисы Шепитько, чтобы не только разглядеть будущую главную героиню для своего фильма «Крылья», но и потом отстоять её кандидатуру на главную роль в спорах с кинематографическим начальством.
Напомним – это фильм о прошедшей войну лётчице. Ведь недаром после этого Майя был желанным гостем на всех встречах ветеранов великой войны.
Нет, за ветерана она себя не выдавала. Но созданный ею образ в фильме был настолько убедительным, что тогдашние 45-50-летние ветераны говорили «Спасибо, дочка!» и «Наш человек!».
А ещё одна главная роль у Булгаковой была в фильме «Скуки ради». И …всё.
Тот самый чиновничий «неформат внешности» в её адрес стал срабатывать раз за разом, когда речь заходила о назначении на главную роль в других фильмах.
Тем не менее за год актриса успевала сняться в 8-10 фильмах. Да, в эпизодических ролях. Но боги, КАК она их играла!
Уж Булгакову зритель запоминал обязательно. И помнил долго после того, как вышел из кинотеатра. Записных красавчиков, «аленов делонов» отечественного разлива мог и забыть, а вот её помнили.
Хотя… Что значит – «эпизодическая роль»? Да, Майя часто, по прихоти режиссуры, создавала образы то замотанных жизнью, то попросту злобных тёток.
Наверное, определённую роль в этом играли её льдисто-голубые глаза, которые ещё и из-за особенностей цвето и тонопередачи на плёнки делались ещё холоднее и злее? Может быть.
В этом смысле отрицательные роли в «Цыгане» и «Следствие ведут ЗнаТОКи» тоже были выверенной режиссёрской находкой, а по экранному времени и на эпизоды уже как-то не тянули. По крайней мере, 15 секунд её нахождения в кадре запоминались больше, чем 15 минут игры условного отца Серёжки Сыроежкина в «Приключениях Электроника»!
Многогранность таланта
А вы знаете, что на Московском фестивале молодёжи и студентов Майя, к тому времени уже выпускница ВГИКа и замужняя дама, за певческие таланты получила серебряную медаль? Золото, к слову, досталось Эдите Пьехе!
Зато Майя первая в Союзе включила в свой певческий репертуар песни Эдит Пиаф. И исполняла их как бы не лучше, чем признанная позже королевой эстрады Эдита.
Но саму Майю никакая карьера, кроме кинематографической, не прельщала. И да – она первая на курсе выскочила замуж, да не за кого-нибудь, а за почти коллегу – кинооператора Толю Ниточкина.
И никто на курсе не удивился. Действительно, кого брать замуж в первую очередь, как не обаятельнейшую Майку?
Правда, брак не задался. Его съел пресловутый быт. Да и какой счастливой супружеской жизни могла идти речь в коммунальной квартире, где у молодых была коечка за шкафом? И вечно недовольный выбором сына свёкор?
А потом отношения молодых супругов и вовсе себя исчерпали, после того, как Майя отправила свою четырёхмесячную дочь на Украину к маме. Муж этого попросту не понял. Пара рассталась.
Ах, какая женщина
В смысле отношения к мужчинам она была настоящей женщиной-вамп (не путать со стервозностью, вот уж чем Майя не страдала, так этим!).
То есть она не переживала, когда отношения рвались, по её ли вине, или по вине партнёра. Мог иметь место скандал. Ругань. Презрение. Но уж никак не слёзы! Она ведь была из тех женщин, в которую ни у кого не поднимется рука бросить камень из-за каких-то моральных ограничений.
Да, любовные треугольники частенько имели место быть в её жизни. И с очередным поклонником или мужем она часто расставалась, ещё и не закончив толком предыдущие отношения!
Этакий треугольник с перехлёстом сторон. Как это было с двумя мажорами – сыном директора Мосфильма Алексеем Габриловичем и Сашей Суриным.
Габрилович, например, будучи ещё мужем Майи, вдруг заявил, что ребёнок, которым она беременна, вовсе не от него! «Да-а-а?!» – воскликнул в этом месте Сурин, и с радостью взял чужую грешную жену под своё крыло.
А когда родилось дитя, лучшего и более нежного, любящего отца, было не найти! И купал, и гулял с ним, и пеленать научился… Новорождённую девочку и записали на него же.
А что Алексей? А он продолжал любить Майю. И, будучи великим ревнивцем, закатывал ей скандалы. А тут ещё и влиятельный отец нашёл способ посмотреть на дитя Майи, и вынес вердикт «Наша порода!» и девочку записали как Габрилович.
Но самое интересное случилось позже – у Майи возник роман с «балеруном» англичанином Коллинзом по имени Ричард.
Влюблённому в женщину был на 13 лет меньше чем ей, но парень настолько потерял голову, что пригласил из Лондона родителей, чтобы они одобрили так желаемый им брак. И «предки» согласились! И даже гарантировали, что ни «мадам», ни её девочка ни в чём нуждаться не будут.
Вообще эта любовная история достойна отдельной экранизации. Ведь Майя… отказала!
Потому что понимала, что в Англии ни о какой кинематографической карьере у неё вообще не может быть речи. А без кино она не могла. В итоге несчастного Ричарда женили дома, да не на ком-нибудь, а на графине! Но он ещё долго писал Майе нежные письма.
Масюська и Петечка
Это была самая продолжительная и самая большая любовь Майи.
Сын четы коммунистов Добиас, бежавших из тогда фашистской Австрии в Союз. После войны вёл успешный бизнес на родине. Был женат, воспитывал сына. Приехал в СССР по делам, встретил случайно на каком-то приёме Майю… и пропал!
Бросил всё и переехал к нам. Вернее, к ней. В свои сорок шесть лет, когда самой Майе был уже сорок один.
А Майя после замужества с Петером получила австрийское гражданство, фамилию Булгакова-Добиас, семейное счастье на целых двадцать лет, и… «верного оруженосца» — Петер безропотно таскал за неё чемоданы, когда она выезжала на очередные съёмки.
«Кровиночка моя, солнышко мое, Масюська, мой путеводитель, дружище мое, моя любовь и единственная любовница, дурында моя сама большая на свете» – это из письменного обращения Петера к своей Майе.
И такими письмами были наполнены все двадцать лет совместной жизни. Он любил её без памяти! Ни дня не мог оставаться в одиночестве. И, наверное, такой накал чувств и сгубил его, Петер Добиас ушёл первым.
А Майя как-то сразу сломалась. И из живой обаятельной, хотя и пожилой леди превратилась в бабушку-старушку, которой стал не мил весь белый свет.
«А хоть и целовала я холодный лобик, гладила холодные руки — все жду, что позвонит и войдет Петя. Петя! Когда мы увидимся, обнимемся? Любимый мой, родненький! Как я много виновата! Как виновата!»- этот крик души случился на 23 день после того, как мужа не стало.
Её подруга, Любовь Соколова, пыталась вытащить Булгакову из депрессии. Даже организовала творческую встречу Майи со зрителями. Но до намеченного мероприятия обе подруги не добрались. Автокатастрофа поставила точку в жизни обеих.
Через шесть дней после неё Майя Булгакова, так и не придя в сознание, ушла к своему Петеньке.
