Почти половину жизни Джек Лондон был в нищете.
Мать Джека Лондона жила в Сан-Франциско. Она была швеей, учителем игры на фортепиано и увлекалась спиритизмом. Флора забеременела Джеком от астролога Уильяма Чейни. Но он заявил, что это не его ребенок, а потом и вовсе уехал из города.
Джек родился 12 января 1876 года, когда в стране был экономический кризис. Фамилию Лондон он получил от отчима — Джона Лондон, плотника и ветерана Гражданской войны. Семья жила впроголодь, у маленького Джека не было даже игрушек.
Лишь когда ему исполнилось 8, у него появилась первая купленная в магазине вещь — рубашка, которой он очень дорожил. Спасением для Джека стала бесплатная библиотека. Чтобы брать больше книг, он выписал читательские билеты для всех членов семьи.
Его мать и отчим пытались начать собственное дело, но у них ничего не получилось. Семье не на что было жить. В 10 лет Джек пошел работать разносчиком газет, а также расставлял кегли в боулингке. В 14 он уже трудился у конвейера консервного завода в Западном Окленде и всю зарплату отдавал родителям.
«Во всем Окленде не было ни одной лошади, которая пахала бы столько же, сколько я», — вспоминал позднее писатель.
Устав от такого тяжелого труда, Джек занялся браконьерством: он нелегально ловил устриц, которые можно было продать за хорошие деньги. Ему исполнилось 15, когда он пристрастился к спиртному. Через несколько лет эта тяга перерастет в хронический алкоголизм, а пока Джек экстерном получил школьный аттестат и даже поступил в университет.
В 1893 году он устроился матросом и ловил морских котиков у берегов Японии и в Беринговом море. В одном из рейсов он чуть не утонул. В тот день Джек перебрал с алкоголем, оступился и упал за борт. И в этот момент перспектива утонуть показалась ему романтичной.
Сбросив одежду, он поплыл и позволил себе дрейфовать в море, пока четыре часа спустя, замерзший, усталый, трезвый и напуганный, он не понял, что все-таки хочет жить. Его спас греческий рыбак.
Вернувшись через семь месяцев домой, он какое-то время был рабочим на джутовой фабрике, гладильщиком в прачечной и кочегаром. Этот период жизни он отразит в своих романах «Мартин Иден» и «Джон Ячменное Зерно».
Первый очерк «Тайфун у берегов Японии» он написал в ноябре 1893 года для одной из газет Сан-Франциско и получил первую премию за эту работу. Джек по-прежнему считал, что ручной труд крайне плохо оплачивается.
Он начал бродяжничать и присоединился к протесту рабочих. В июне 1894 года 18-летнего Лондона арестовали за бродяжничество недалеко от города Ниагара-Фолс. За решеткой он находится 30 дней.
Как потом рассказывал писатель, он перенес все эти события только потому, что умел приспособиться к любым обстоятельствам. Например, когда Лондона конвоировали в наручниках в поезде, он поделился табаком с мошенником. Тот взял Джека под свое крыло и позаботился о том, чтобы его избавили от каторжных работ.
Осенью 1896 года он поступил на первый курс Калифорнийского университета в Беркли. Поскольку с деньгами было туго, он подрабатывал в прачечной и писал стихи и очерки. Все изменилось в июле 1897 года, когда газеты выпустили новость о том, что в Клондайке обнаружено золото.
Лондон без раздумий отправился туда, мечтая о баснословном богатстве. Сначала ему и его компаньонам улыбнулась фортуна — они заняли хороший участок быстрее других золотоискателей. Но оказалось, что золота там не было. К тому же Джек заболел цингой. Он вернулся домой в 1898 году без денег, но с богатой основой для своего творчества.
Теперь Лондон всерьез занялся писательством. Он трудился по 19 часов в день, изучал литературные формы, от Шекспира до газетной фантастики. Хотя его стиль определил именно опыт попрошайничества и бродяжничества.
В 1899 году он продал рассказ о Клондайке за пять долларов. Молодой писатель получал огромное количество отказов от издательств. Его накрыло отчаяние и все чаще стали посещать мысли о самоубийстве. И именно в этот момент одно издательство выпустило его рассказы «Человек на пути» и «Белое безмолвие».
Джек получил свои первые гонорары. Как только его материальное состояние чуть улучшилось, он наладил личную жизнь. В 1899 году писатель начал отношения с Бэсси Маддерн, невестой его умершего приятеля. В январе 1900-го они поженились, в этом браке родились 2 дочери — Джоан и Бэсс.
Через 3 года он оставил жену и детей ради писательницы Шармэйн Киттридж. В ноябре 1905 года они поженились. Его избранница была феминисткой и сторонницей открытых отношений. Будучи с Лондоном, она не скрывала романы с другими мужчинами.
После свадьбы Джек отказался от городской жизни и переехал с новой женой в небольшую деревню вблизи Сан-Франциско. Лондон постоянно писал и к 1913 году зарабатывал огромные деньги по тем временам — более 10 тысяч долларов в месяц. Сегодня это почти 250 тысяч долларов. Но тратил писатель еще больше.
Он заказал лодку, на которой собирался в кругосветное путешествие вместе с Шармэйн. Итоговая сумма оказалась в 5 раз больше, да и судно протекало. Когда супруги доплыли до Австралии, на Джека свалились одновременно несколько болезней.
Одно из заболеваний было неизвестным, но от него у писателя распухли руки и утолщились ногти на руках ногах. Супруги вернулись обратно. А еще Лондон вложил деньги в ранчо и увлекся сельским хозяйством. Он хотел создать «идеальную ферму», но вместо этого создал себе многотысячные долги. А еще писатель очень много пил.
«Неопределенность будущего из-за его алкоголизма меня невыразимо угнетает», — так в 1912 году Шармэйн писала в своем дневнике.
Все чаще у супругов возникали ссоры — выпив, Джек упрекал супругу за то, что она не могла родить.
У писателя начался творческий кризис, на фоне которого он пил все чаще. Но потом ему удалось побороть эту зависимость. В последние годы своей жизни Лондон страдал подагрой, пиореей и заболеванием почек и, не обращая внимания на предостережения своего врача против диеты с высоким содержанием белка, настаивал на еде из сырой рыбы и почти сырой утки.
«Не забывай, что я от природы мясоед!» — кричал он жене.
Врач прописал опиаты от болей в почках из-за камней. 22 ноября 1916 года 40-летний Джек выпил слишком большую дозу, впал в кому и скончался. Впоследствии обсуждалась версия самоубийства, поскольку у Лондона с юности были суицидальные наклонности. Но доподлинно неизвестно, свел ли он счеты с жизнью или же случайно превысил дозу препарата.
