Самые ярые борцы за идеалы часто оказываются людьми крайне непорядочными в личной жизни, далекими от объявленных ими принципов. Чему же тут удивляться: учить других легко, а вот прожить жизнь так, чтобы не запятнать ни имени, ни души, ни чести — это уже сложнее.
Возьмем вот Александра Ивановича Герцена — известного революционного деятеля, автора «Былого и дум», родоначальника русского социализма.
Александр Герцен родился в семье богатого помещика Ивана Алексеевича Яковлева в 1812 году. Он был внебрачным ребенком: мать будущего публициста, немка Генриетта-Вильгельмина-Луиза Гааг, не состояла с его отцом в официально оформленных отношениях. Фамилию сыну придумал сам отец: «Herzen» от немецкого «Herz» — сердце.
И действительно, как еще назвать ребенка, рожденного от сердечной связи, документами не подтвержденной?
Как говаривал Ленин, «Герцена разбудили декабристы». И в этом есть своя доля правды: восстание 1825 года произвело на мальчика 13-ти лет сильнейшее впечатление. Равно как и на его друга, Николая Огарева. Несколько лет спустя, уже будучи студентами Московского университета, во время прогулки на Воробьевых горах вдохновлённые юноши поклялись друг другу вместе бороться за свободу России.
«На высоком берегу стояли два юноши. Оба, на заре жизни, смотрели на умирающий день и верили его будущему восходу. Оба, пророки будущего, смотрели, как гаснет свет проходящего дня, и верили, что земля ненадолго останется во мраке.
И сознание грядущего электрической искрой пробежало по душам их, сердца их забились с одинаковой силой. И они бросились в объятия друг другу и сказали: «Вместе идем! Вместе идем!» (из воспоминаний Николая Огарева)
Герцен тоже не раз упоминал об этом эпизоде:
«Воробьёвы горы сделались для нас местом богомолья, и мы в год раз или два ходили туда, и всегда одни» («Былое и думы», А.И. Герцен)
Примерно в то же время вокруг двух друзей сформировался кружок таких же, увлекающихся философско-революционными воззрениями:
«Я с такой искренностью и стремительностью бросался каждому на шею, с такой безумной неосторожностью делал пропаганду и так откровенно сам всех любил, что не мог не вызвать горячий ответ со стороны аудитории, состоящей из юношей почти одного возраста…» (из воспоминаний Герцена)
Долго этот клуб по интересам, однако, не просуществовал: уже в 1834 году его члены были арестованы, сам Герцен был выслан в Пермь, а оттуда в Вятку, где служил в губернаторской канцелярии. Через два года он был переведен во Владимир, откуда тайно начинает ездить в Москву. Именно тогда, в 1838 году, он женился на своей двоюродной сестре, незаконнорожденной дочери собственного дяди — Наталье Захарьиной.
*
Спустя несколько лет Герцен принял решение об эмиграции. Одним из факторов было слабое здоровье супруги, которая ещё до отъезда родила ему шестерых детей (до взрослых лет из них дожили лишь двое). Кроме того, Герцен относился к кружку «западников», искренне веря, что «вершить революцию» можно из-за рубежа.
Вскоре после переезда семьи Герцен в Париж, там же поселился и немецкий поэт Георг Гервег с женой и детьми. Семьи общаются, сближаются, и Наталья Александровна…влюбляется.
«Неудовлетворенное существование искало иной симпатии и нашло ее в дружбе Гервега» (из писем Натальи мужу)
Она рассказывает мужу о глубокой привязанности к Георгу и его семье, и Герцен принимает решение поселиться вместе в Ницце, одной «коммуной».
Их дети занимаются вместе, он ведет с Георгом политические беседы о социализме и не догадывается о том, что роман Гервега с его женой набирает обороты. Любопытно, что законная супруга Георга, Эмма, об этих отношениях знала и совершенно им не препятствовала.
В то время популярны были идеи Сен-Симона и Фурье о «свободе» женщин, и Герцен теоретически с их постулатами был согласен, отразив это в своем произведении «Кто виноват?», но вот принять практически оказался совершенно не готов. Узнав об увлечении жены, он устроил грандиозный скандал и потребовал решить, с кем она хочется остаться:
«Подумай, что после того как мы привели смущавшую нашу душу тайну к слову, Гервег взойдет фальшивой нотой в наш аккорд — или я» (из писем Герцена)
Наталья Александровна же, как оказалось, любила обоих мужчин, и навязанная Герценом необходимость выбора ее угнетала. Она надеялась, что в соответствии с теоретическими принципами построения «коммун», они смогут жить и любить…вместе.
В конце концов, после долгого выяснения отношений между участниками этого квадрата, связь с Гервегами была разорвана. В прогрессивном сообществе, однако, Герцена осуждали: он не дал супруге свободы.
Год спустя после скандала, в 1852 году, жена Герцена скончалась от родовых осложнений. Перед смертью она составила завещание, согласно которому, в случае ее смерти забота о детях должна перейти к ее подруге Наталье Тучковой.
Наталья была гражданской женой Николая Огарева, того самого детского друга Герцена. Писатель переехал с детьми к ним в Лондон, где позже открыл типографию, выпуская альманах «Полярная звезда» и бесцензурную газету «Колокол».
В Лондоне история «он-она-он» неожиданно повторилась: правда теперь на месте одаренного рогами супруга оказался Николай Огарев, а коварным соблазнителем выступил Герцен. Огарев в данном случае оказался прогрессивнее: своей женщине он не препятствовал. От Герцена Наталья родила троих детей (записанных, однако, на Огарева).
Хотя сам Огарев не устраивал сцен и друга не упрекал, Герцен до конца дней чувствовал и вину, и благодарность по отношению к товарищу:
«…что мы остались верны друг другу и нашей святыне… от этого мы не состарились еще и можем работать» (из писем Герцена Огареву)
Со временем отношения между Тучковой и Герценым становились все хуже и запутаннее, но роману это не мешало. Через 12 лет после начала связи, в 1869 году, Наталья Тучкова официально получила фамилию Герцена, а спустя год философ и писатель скончался от воспаления легких.
