В восемнадцатом веке молодые дворянки редко выходили замуж по любви. Так и Агафью однажды привели к жениху и объявили, что он станет её мужем. Она даже не подала ему руки и отвернулась, словно он был ей противен!
Позже её мать, Евфимия Кирилловна, жестоко раскритиковала дочь, опасаясь, что жених передумает. Однако Иван Иванович не смутился от холодного приема. В 1765 году он задумал важное дело — завоевание сердца прекрасной Агафьи.
Ивану исполнялось тридцать лет, когда его мать, Ирина Моисеевна Корсакова, спохватилась, что сын все еще не женат! Она была грозной помещицей и строгой матерью, перед которой все трепетали, включая Ивана. Он был её полной противоположностью: кротким, добрым и смиренным.
По настоянию матери он поступил на службу, а затем, по её требованию, в 1762 году вышел в отставку в чине гвардии поручика. Уставшая от одиночества, старая Ирина Моисеевна решила «вызвать» сына к себе.
— Поедешь к Коновницыным, — распорядилась помещица Корсакова. — Слышала о них от знакомых — это самое достойное семейство. У них есть поместье, в шести верстах от Гдова. Я обо всем договорилась. Собирайся в дорогу.
Сборы были недолгими, а затем выдвинулся Иван Иванович в путь. Рассказали ему о помещике Коновницыне следующее: он – сын гдовского коменданта. Женат, воспитывает сына и дочку. Агафья, говорят, редкая красавица. Минул ей шестнадцатый год, так что самая пора пристраивать девицу.
Поскольку Коновницыны в Петербург не выезжали, и вообще редко покидали пределы своих владений, очень понравилось им, что жених сам к ним едет.
…Он вошел, когда подавали завтрак. Разумеется, гостя сразу пригласили к столу. За трапезой началась беседа, и все вокруг были очень оживлены. Кроме Агафьи. Молодая дева даже не смотрела на Ивана Ивановича. Руки ему – вопреки всем правилам приличия! – для поцелуя не подала.
Жених не понравился ей. Не хотелось Агафье выходить замуж так рано, да уезжать из батюшкиного дома. Когда мать ругала ее, об этом девушка и рассказала. Но вердикт Евфимии Кирилловны был строг и категоричен:
— Я еще раньше тебя замуж вышла. В твои годы первенца качала!
За ужином голоса звенели еще веселее, чем прежде – подали к блюдам запасы из винного погреба хозяина. Но Агафья так и не смотрела на жениха. Тем не менее, на следующее утро Иван Иванович просил ее руки. А когда получил согласие, тут же объявили о помолвке.
Свадьбу сыграли в селе Кярово, что в пределах поместья Коновницыных. Мать жениха, сославшись на плохое самочувствие, на венчание не приехала. А потом заплаканную новобрачную посадили в экипаж, и она простилась с родным домом. Глядела на родителей, как затравленный зверек.
Привезя домой свою супругу, Иван Иванович встретил одобрительный взгляд матери. Хоть и молода была Агафья, да больно хороша! А Ирина Моисеевна любила, чтобы ей доставалось все лучшее.
— Краше моей невестки во всей округе не сыскать, — горделиво говорила она.
Но красота была спрятана в глухом селе. И бедная Агафья утешалась только заботой своего мужа: Иван Иванович делал все, чтобы красавица улыбнулась. Привозил ей подарки, гулял с ней по парку – молча, чувствуя, что она не настроена говорить. Агафья была ему благодарна за это.
В 1770-м Ирина Моисеевна умерла, и тогда молодые супруги решили перебраться в Петербург. Один из Коновницыных, родственник Агафьи, занимал пост тамошнего губернатора. Так что принимали Агафью и Ивана Ивановича в лучших домах!
Столица приняла красавицу с распростертыми объятиями. Муж разрешил ей заказать ворох новых нарядов, а когда ей приглянулся продававшийся дом (ранее принадлежавший Нарышкиным), не стал считать деньги. Купил и отдал жене в полное распоряжение – пусть обставляет, как хочет!
И она расцвела еще больше. Каждый бал Агафья Корсакова открывала под руку со своим родственником-губернатором.
— Ваша супруга – дивный цветок! – говорили Ивану Ивановичу.
А он с улыбкой кивал.
Зиму теперь проводили в Петербурге, лето – в поместье. Родились у Агафьи и Ивана Ивановича четверо детей: сыновья Никита да Алексей, и дочери Анна и Мария. Особенно выделялась из всех Анна – умница, талантливая девушка.
В 1792 году она сделала перевод «Рассуждения об истинном величии человека», который был напечатан и посвящен ее родителю. На образование детей Корсаковы денег не жалели!
Надо было учить детей дальше, выводить в свет девочек, поэтому Агафья все больше времени проводила в столице. Иван Иванович предпочитал свое село… И в этом раздельном проживании и редких встречах супруги нашли подлинное счастье!
Они успевали соскучиться друг по другу, у них накапливались темы для разговоров, так что, едва Агафья переступала порог усадебного дома, как немедленно шла к мужу, и они часами могли беседовать.
Она любила его. Теперь, когда у нее было все, о чем можно только мечтать. Покорение Агафьи завершилось. И даже стала ревновать! Поселилась у Агафьи мысль, что в ее отсутствие Иван Иванович привечает некоторых крепостных… Это не было правдой. С первого дня он любил только свою жену.
После ранней трагической гибели брата, Агафья получила все отцовское наследство. Теперь ей принадлежали и угодья, и заводик в Гдове, производивший 200 ведер в год в казну (и 30 для себя) – той самой «градусной» продукции. Дело процветало, но приходилось регулярно посещать Гдов и проводить ревизию того, что там делалось.
В апреле 1801 года в Петербурге пышно праздновали двойную свадьбу: Анна, которой исполнилось уже тридцать лет, вышла замуж за генерал-майора Петра Петровича Коновницына. Одновременно ее брат, Никита, вступил в союз с княжной Верой Дондуковой. Два блестящих брака, к радости родителей!
Это было последнее большое торжество, на котором присутствовал Иван Иванович. В 1805-м он тихо скончался в своей усадьбе.
Агафья долго горевала. Два года спустя она переехала на постоянное жительство в опустевшее имение своих родителей, которым и занималась с той поры. Там она и преставилась в 1826-м.
И, покидая этот мир, уверяла близких, что она совершенно счастлива. Молила у Бога прощения, за то, что когда-то была так неласкова с Иваном Ивановичем.
