По бальному залу кружились счастливые пары, повсюду слышался смех и громкие разговоры и лишь одна юная гостья, отчаянно сжимавшая в руке веер, стояла в сторонке от общего веселья, низко опустив голову.
Слезы жгли глаза, а от последствий очередной гневной вспышки мужа болело все тело да так, что Августа едва ли держалась на ногах. Она подняла взгляд: супруг поверх голов веселящися гостей смотрел на нее с плохо скрываемым бешенством. Похоже, что сегодняшний день закончится у Августы ещё не скоро…
Принцесса несдержанно всхлипнула и поймала неожиданно понимающий взгляд императрицы, которую в глубине души страшно боялась. В груди вспыхнула надежда: быть может, все ещё наладится?…
Императрица Екатерина Великая относилась к полчищам своих бедных немецких родственников с некоторым пренебрежением. Особенно не выносила она, когда далёкие кузены, племянники и дядюшки появлялись в Петербурге, требуя устроить их в России получше.
Поэтому, когда великая княгиня Мария Федоровна попросила свою венценосную свекровь принять на службу ее брата, принца Фридриха Вюртембергского, императрица сначала скривилась, но все же пошла невестке навстречу.
В 1782 году принц прибыл в Россию, где почти сразу был назначен генерал-губернатором Финляндии, а позже занял должность командующего корпусом в Херсоне.
Вместе с Фридрихом в чужую холодную страну прибыла и его молодая жена — 18-летняя Августа Каролина с грудным сыном Вильгельмом. Юная принцесса была на десять лет младше своего грубого и вспыльчивого мужа, которого не раз уже пыталась оставить, но ее родители всегда возвращали дочь обратно.
Уединенная жизнь в Петербурге стала для Августы ещё невыносимее жизни в Германии: муж ее надолго уезжал, а когда все же наведывался в Петербург, принцесса отчаянно считала дни до его отъезда.
В северной столице застенчивая и нелюдимая по натуре Августа не общалась ни с кем кроме своей золовки, от которой не могла ждать никакой помощи, зная, что та всегда примет сторону брата.
Несчастная жизнь ее изменилась в тот день, когда на обязательном приёме в Эрмитаже императрица, прежде высокомерно относившаяся к семье принца и принцессы Вюртембергских, обратила внимание на то, какими красными были глаза бедняжки Августы, как пугливо она смотрела на своего вечно недовольного всем мужа и как нервно одергивала перчатки…
С этому момента сердце Екатерины II смягчилось, и когда, немногим погодя, заплаканная и избитая Августа появилась в ее дворце, та полностью взяла ее под свое крыло.
Недовольного таким положением вещей Фридриха Екатерина сослала в Финляндию, а Августу поселила у себя в Царском селе. Через пару лет разозленный принц подал на развод, исключив непослушную супругу из завещания и запретив ей воспитывать уже троих рождённых в браке детей.
Императрица попыталась оспорить решение Фридриха, не без основания предположив, что отцом он будет столь же жестоким, как и мужем, но все было тщетно: малышей из Петербурга увезли.
Изначально Екатерина хотела отправить «бедняжку — Зельмиру» — так она нарекла Августу — к её родителям в Германию. Однако те, хоть и были полностью осведомлены о страданиях собственной дочери, продолжали настаивать на том, что та должна вернуться к мужу: бесспорно, Фридрих нрава был крутого, но и Августа могла бы научиться его не злить…
Мария Федоровна же и вовсе считала, что ее невестка попусту выносит сор из избы, а ее брат был изгнан из города несправедливо.
Защитить Августу кроме императрицы было некому, но и она не могла оставить Зельмиру у себя: как раз в начале 1787 года Екатерина отправлялась в длительное путешествие по России.
Потому, распорядившись начать бракоразводный процесс между Фридрихом и Августой, императрица переселила «малышку» в замок Лоде под Ревелем под опеку 60-летнего придворного егермейстера фон Польмана, которому полностью доверяла.
На содержание «принцессы Зельмиры» из казны была выделена немаленькая сумма, и Августа могла ни в чем себе не отказывать.
Фридриху уже стало ясно, что он крупно просчитался, заняв такую категоричную позицию в отношении нелюбимой жены и недооценив привязанность к ней императрицы, но теперь даже отослать Августу к родителям в Брауншвейг не представлялось возможным: принцесса ни за чтобы не согласилась бы вернуться к настроенной против нее семье.
Возможно, прекрасная Зельмира, почувствовав вкус долгожданной свободы, даже слишком увлеклась. По двору пошли неприятные шепотки, что Августа, пренебрегши добротой и щедростью Екатерины Великой, ежедневно устраивает в Лоде шумные вечеринки, оказывает внимание сразу нескольким мужчинам подряд и вообще ведёт весьма неразумно.
Услышав об этом, императрица, конечно, рассердилась: она столько сделала для несчастной принцессы, что вовсе не заслужила такого позорного пренебрежения приличиями с ее стороны.
Разочаровалась царица и в егермейстере Польмане: поговаривали, что именно он сбил простодушную Августу с истинного пути, толкнув ее на греховный роман…
А ведь он годился доверенной ему принцессе в отцы! Ситуация могла бы принять весьма угрожающий оборот, но тут столицу сотрясло неожиданное и страшное известие: в сентябре 1788 года Августа внезапно скончалась в возрасте 24 лет.
Такая ранняя смерть не могла не породить множество кривотолков, тем более, что императрица вела себя странно: сохраняла молчание, не давала распоряжений о расследовании смерти своей любимой Зельмиры и, казалось, удоволетворилась туманными объяснениями Польмана, что принцесса якобы погибла от неизвестной болезни.
Тело Августы спешно было захоронено в закрытом гробу, что родило ещё массу слухов. Поговаривали, что Зельмира была беременна от егермейстера, но тот так стремился сохранить все в тайне, что, когда время пришло, даже не позвал своей возлюбленной акушерку из-за чего несчастная родов не пережила.
Самые отчаянные сплетники убеждали друг друга, что когда Августу с мёртвым малышом клали в гроб, та ещё была жива…
Тогда дело удалось замять, но несколько десятилетий спустя сын Августы-Зельмиры, уже ставший королём Вильгельм Вюртембергский попросил императора Александра I о перезахоронении тела матери.
Одновременно с этим король хотел убедиться, были ли слухи о её страшной смерти правдивы. Увы, единого мнения на счёт того, что же увидела специальная комиссия в извлеченном гробу, у историков нет до сих пор: одни утверждают, что несчастная Августа очевидно была беременна, другие же, что никаких следов ребенка — рождённого или нет — обнаружено не было…
Как бы то ни было, к тому времени все, причастные к этой драме — и Екатерина Великая, и егермейстер Польман уже были давно мертвы, поэтому узнать, что же произошло в далёком замке с красавицей Зельмирой нам так и не суждено.
