Мимо этого дома старались проходить быстро. Он завоевал репутацию «плохого», а всё потому, что там в апреле 1814 года на свет появился ребенок. Казалось бы, в чём виновато дитя? Дело было в его родителях.
В доме под одной крышей жили Августа Ли и её знаменитый родственник, лорд Джордж Гордон Байрон. «Он ей не только брат», — шептались в Лондоне и многозначительно приподнимали брови.
Капитана Джона Байрона называли безумцем. Картёжник с диким нравом, он сумел уговорить очаровательную маркизу Кармартен бежать с ним от нелюбимого мужа. Эту историю в 1778 году передавали из уст в уста, и симпатии были вовсе не на стороне женщины.
«Даме благородного происхождения, супруге джентльмена, матери троих детей не подобает поступать таким образом», — решительно заявили в аристократическом обществе.
На Амелии Кармартен поставили крест. Муж с ней моментально развелся, забрал детей, а родители женщины отказались с ней общаться. Но Амелия сразу вышла замуж за Джона Байрона и подарила ему троих общих детей (и двое из них умерли маленькими).
Когда единственной выжившей девочке, Августе, исполнился годик, мятежная красавица Амелия скончалась. Рождение детей подточило ее здоровье, так что, подхватив сильную простуду, молодая женщина не сумела выкарабкаться.
— Дочери нельзя оставаться рядом с таким отцом, как Байрон. – Поджав губы, заявила леди Холдернесс.
Не желая слышать никаких возражений, она забрала внучку в свой замок. Отныне Августа росла у своей бабушки, а ее «безумный отец» снова женился. В поместье Холдернесс долетали редкие письма о состоянии дел Байрона.
Он снова тратил деньги, потерял почти всё. Он стал отцом мальчика, Джорджа. Он не испытывал большого желания увидеться с дочерью.
Единокровные брат и сестра – Августа и Джордж – росли параллельно. Они не виделись, не общались, но знали о существовании друг друга. Вскоре Джордж пошел в школу для мальчиков, а подросшей Августе (уверяли, что она унаследовала от матери всё очарование), подыскали мужа. Им стал Джордж Ли, сын генерала британской армии.
«Бедняжка Августа, — с сожалением писал герцог Ричард Бэкингем и Чандосс, — выходит замуж сегодня! Мне жаль, что она связала себя с такой семьей!»
Герцог оказался совершенно прав: Джордж Ли не отличался серьезностью и умом. Всё, чем он прославился – умением делать карточные долги. Дочь попала в такую же ловушку, как и её мать. С той лишь разницей, что поисками жениха занялись ее родные.
В короткий срок генеральский сын растратил всё, что имел. И вот однажды Августа, измученная этой ситуацией, написала брату. Байрону. Она просила его о помощи.
Он ответил быстро, он живо заинтересовался ситуацией. Помочь особенно ничем не сумел, но его письма дышали такой нежностью, такой неподдельной симпатией… Между родственниками завязалась переписка.
Джордж стал для Августы глотком свежего воздуха. Он был нежен, заботлив, он старался ее понять. Всё больше она чувствовала, что отдаляется от супруга.
«Помни, моя дорогая сестра, — писал Джордж, — что ты самый близкий мне человек на свете… Не только благодаря узам крови. Но и благодаря узам чувства!».
В 1813-м году, в самом начале лета, Джордж собирался совершить поездку на Сицилию в компании возлюбленной, леди Оксфорд. Однако в то же самое время он получил от Августы письмо – она собиралась приехать в Лондон. Путешествие было срочно отменено. Байрон ждал Августу. И они встретились.
На Бенкет-стрит, где Байрон снимал уютный особнячок, поселилась и Августа. Формально не было никаких причин для возражений – это ведь его сестра! Но Августа задержалась в Лондоне, она всеми силами откладывая возвращение к мужу. Еще никогда она не была так счастлива! У Августы словно появились крылья!
В Лондоне начали шептаться, когда округлилась фигура Августы Ли. А в апреле 1814 года на свет появилась девочка, названная Элизабет Медора.
Опять же, формально, она считалась дочерью Джорджа Ли. Но сам Байрон весьма недвусмысленно заявлял о своем отцовстве. Например, в послании к приятельнице, леди Мельбурн, он отзывался о рождении малышки так:
«Она очаровательна, совсем не обезьянка, как выглядят многие новорожденные дети. И это, должно быть, моя заслуга…. О, я всю жизнь пытался заставить кого-нибудь полюбить меня. Но никогда не получал в ответ подлинного чувства».
Августа вернулась в Кембриджшир, и продолжала вести спокойную жизнь матери семейства. А вскоре в провинцию приехал Байрон и был безукоризненно вежлив с Джорджем Ли.
Своих племянников (а всего у Августы было семеро детей) он осыпал подарками и возился с ними, как и подобало любящему дядюшке… В конце концов, даже несерьезный муж начал что-то понимать, и Байрону пришлось срочно уехать.
Он тосковал без нее. Метался, как тигр в клетке. Августа была нужна ему, и разлука сводила с ума. Байрон писал грустные стихи:
Отречёмся, расстанемся, цепь оборвем.
Пусть тебе будет счастье, а мне – преступление…
О, прости, мое солнце!
С существованием девочки, Элизабет Медоры, мужа Августы примиряло только то, что Байрон присылал денег. Но светский скандал разрастался, поэтому сестра принялась уговаривать брата: надо срочно жениться! Тогда все пересуды сойдут на нет!
На самом деле, у Байрона уже была на примете девушка. Теперь оставалось только посвататься… И он сделал приложение богачке Анне Изабелле Милбенк. Они поженились в январе 1815-го года.
Как и следовало ожидать, брак оказался неудачным. Байрон говорил только о сестре. Он заказал миниатюрный портрет Элизабет Медоры и носил его с собой. А потом попросил Августу прислать два локона: свой и дочери.
А что происходило, когда Августа писала ему! В такие дни лицо Байрона светлело, он мог по многу раз перечитывать послание от сестры и больше ничто его не интересовало… Супруга начала хмуриться и сердиться.
… Девочку, рождённую в этом союзе, Байрон назвал Августой Адой (и не было сомнений, в чью честь). Жить с супругой он больше не хотел. И, хотя сестра умоляла его примириться с Анной, этого не произошло. Дело неумолимо катилось к разводу.
История с сестрой, неудачный брак и развод. Англия обожала поэзию Байрона, но не хотела мириться с самим лордом Байроном. Тогда он отправился странствовать по свету. Из разных уголков Европы регулярно писал Августе. Она единственная оставалась для него светом в окошке.
Сестра моя! Коль имя есть святей,
Тебе я дам его, как зов приветный.
Хоть разделяет нас простор морей,
Не слез прошу, а нежности ответной.
Где б ни был я, ты для души моей —
Луч сожаленья, сладостный, заветный.
Две цели мне оставлены судьбой:
Для странствий — мир, очаг и кров — с тобой.
У него еще были увлечения, и какие яркие! Чего стоит только итальянская графиня Гвиччиоли, которая ради Байрона оставила мужа! У Августы таких эпизодов в жизни не было. В Англии она старалась вести тихую неприметную жизнь.
В январе 1824 года Байрон подхватил лихорадку, от которой уже не смог оправиться. Последними его словами были: «Сестра моя! Дитя мое!» …
В 1830-м году Августе пришлось разбирать тяжелую семейную ситуацию: ее старшая дочь, Джорджиана, вышла замуж за сэра Генри Тревианона. Однако спустя некоторое время сэр Генри обнаружил, что влюблен в другую из дочерей Августы Ли.
Камнем преткновения стала Элизабет Медора, та самая, которую считали дочерью Байрона. Сэр Генри и свояченица сбежали во Францию, где прожили вместе почти десять лет.
После расставания с сэром Генри, Элизабет Медора вышла замуж за французского сержанта Жана-Луи Тайлефлёра, от которого родила единственного сына, Эли. Предполагаемая дочь Байрона умерла в 1849-м году от оспы на юге Франции.
Что касается Августы, то она скончалась в 1851-м году. О том, что связывало ее с Джорджем Байроном, историки говорят неоднозначно. Многие считают, что слухи были весьма раздуты, и подпитывались теми, кто завидовал поэту или откровенно его не любил.
