Восемнадцать месяцев она не подходила к телефону. Не отвечала на письма. Таким был уговор с мужем. Но как-то летом 1932-го, заглянув в маленькое кафе, Елена замерла: там за столиком сидел он. Невероятное стечение обстоятельств!
Она почувствовала, как сквозь нее проходит электрический заряд – это была ее судьба. Больше не имело смысла прятать голову в песок, притворяться, что Булгакова нет на этом свете. Обманщица, какой она была, опять приготовилась рискнуть.
Ее отец носил фамилию Нюренберг, но она всегда пропускала первую букву «е». Лукавство было у Елены в крови. Впрочем, не на пустом месте: Сергей Маркович, отец, под влиянием жены поменял иудаизм на православие, соблюдал только православные обычаи и в своем рижском доме говорил исключительно по-русски.
Ничто – кроме фамилии – не напоминало о его немецких и еврейских корнях. В таком же духе воспитывались дети: Елена (родившаяся в 1893-м), Ольга (на два года ее старше) и два сына.
Они перебрались в Москву в разгар Первой мировой – в 1915-м. Девушки пошли работать в госпиталь, как и сотни их ровесниц. Среди знакомых появилось множество выздоравливающих офицеров, и некоторые пытались ухаживать за Еленой.
Она нравилась мужчинам: ироничная, чуть язвительная, яркая и умеющая себя подать. Все, кто знал молодую Нюренберг, отмечали, что ей было присуще изумительное чувство стиля. Но замуж она не спешила. А когда к ней посватался поручик Бокшанский, уговорила его пристальнее посмотреть на сестру. Так сложилось счастье Ольги.
А судьба Елены еще долго не «устраивалась». Кто-то уверял, что она слишком горда, другие – что она ищет особенного человека… Знакомство с ее первым мужем, действительно, выглядело неординарно: на поминках.
Как и многие, Елена пришла проститься с артистом Мамонтом Дальским, а познакомилась с его сыном, Юрием Неёловым. Он-то и рассказал печальную историю отца: попал под трамвай. Не правда ли, любопытный факт? Позже этот нюанс использует Булгаков в «Мастере и Маргарите».
Поженились они в 1918-м, но как-то быстро поняли, что общего у них практически нет. Веком ранее Неёловы просто разъехались бы по разным домам, но сохранили брак. Но в двадцатом уже все было иначе. Не имело смысла цепляться за старое, придерживаться правил, которые уже никому не требовались.
Да и на горизонте Елены появился начальник штаба 16-й армии Западного фронта, Евгений Шиловский. Старше по званию, чем её муж. Человек с характером, со связями и при деньгах… Развод получили быстро, а потом Елена вышла замуж во второй раз.
Для военной элиты в Большом Ржевском переулке был выстроен специальный дом. Шиловские стали соседями Тухачевских и Уборевичей. Муж Елены занял высокий пост начальника штаба Московского военного округа.
Это означало, что отныне Елена может больше ни о чем не беспокоиться – они жили в роскошной квартире, у них была прислуга. Когда появились дети – сыновья Женя и Сережа – к ним приставили немецкую няню. Немногие в ту тяжелую пору после революции и Гражданской могли себе позволить (или даже представить!) такой уровень жизни.
Ей до безумия нравилось наряжаться – шубы занимали в квартире целый шкаф. О, как она небрежно подергивала плечами, и мех летел к ее ногам, заставляя всех вокруг восторженно ахать! Нити жемчуга обвивали шею, облако духов сопровождало ее повсюду, а как шелестел шёлк…
Каблучки звонко стучали, улыбка не сходила с уст… Елена Шиловская превратилась в обворожительную царицу московского бомонда.
У нее был редкий дар располагать к себе людей. Бьющая безотказно харизма. Любой, кто соприкасался с ней чуть дольше, чем на минуту, попадал под действие ее чар. Она смотрела в глаза собеседнику, и казалось, что нет на свете ничего волнительнее его рассказа.
А такой взгляд способен окрылить! Прислуга обожала ее, знакомые наперебой звали ее к себе, а подчиненные мужа провожали ее восхищенными взглядами, не смея даже мечтать об этой диве.
Только сестра, Ольга, знала, как Елене тоскливо. Это была подлинная беда – иметь натуру живую, интересующуюся, и при этом не знать, как ее применить.
«Я страшно люблю Женю, — писала Елена сестре, — но Женя занят почти целый день… малыш с няней все время, и я остаюсь одна со своими мыслями… И я или сажусь на диван и думаю без конца, или – брожу одна по улицам».
О Булгакове в ту пору она слышала уже много раз, и даже успела прочесть его «Белую гвардию». Произведение захватило её, и она жадно прочла всё, что было напечатано писателем. А потом, в Масленичную неделю 1929-го, ее буднично позвали к знакомым в Денежный переулок.
Елена поначалу отказывалась идти — не было настроения для светского выхода. Но когда спросила, кто еще будет и услышала фамилию писателя, то заинтересовалась. Моментально оделась, достала свою великолепную шубку, не забыла хрустальный флакон с дивным ароматом…
Эта встреча в холодном запрошенном феврале полностью поменяла жизнь обоих: Елены и Булгакова.
— Я не могу себе представить времени, когда не увижу его. – Отчаянно говорила Елена – Ольге.
Они встречались урывками, постоянно меняя места. Однажды Булгаков пригласил Елену… на кружку пенного напитка. Ничего иного он предложить ей не мог. Закусывали единственным вареным яйцом. Каблуки, шелка и нити жемчуга этот человек явно был не в состоянии ей предложить, но рядом с ним она могла дышать.
Два года пролетели как один миг, превратив Булгакова и Елену в гуру маскировки. Шиловский узнал обо всем самым последним и закатил безумный скандал.
— Ты понимаешь, что я заберу детей? – Кричал он.
Она понимала. Слезы катились по лицу, и Елена дала слово, что отныне перестанет общаться с Булгаковым. Навсегда. Они простились 25 февраля 1931 года, и полтора года Елена не подходила к телефону. Боялась, что позвонит он, и она сорвется…
Срыв случился внезапно, когда ее сердце уже начало остывать. Мимолетная случайная встреча в кафе (как они вместе оказались там в большой Москве?) убедила обоих – бесполезно сопротивляться этому чувству. Елена решилась подать на развод. Булгаков написал ее мужу письмо с просьбой: пройти мимо их счастья. Забыть о них. Это ведь не сложно?
Шиловские поделили детей – Женя остался с отцом, а младший, Сережа, стал жить с матерью и отчимом. В октябре 1932 года Елена приобрела официальный статус жены Булгакова. Прошло еще полтора года, прежде чем они переехали в квартиру в Нащокинском переулке, где бывала большая часть творческой Москвы.
Не все из знакомых Булгакова сразу приняли Елену, но отмечали главное – сам писатель переменился. Он явно был счастлив, и эта третья попытка в его жизни явно принесла ему гармонию и покой. Разве не об этом мечтает всякий Мастер?
Она ухаживала за ним, когда он бывал болен. Она понимала его лучше всех и рядом с ней он написал свой самый знаменитый роман. У них не было достатка и роскоши Шиловского, но зато была любовь.
— Ваша мама, Сережа, очень хорошо жила с вашим папой. – Сказал как-то Булгаков за обеденным столом. – Но она рискнула. Пошла ко мне, к бедняку.
— Моя мама может рискнуть еще раз. – Хладнокровно заметил Сережа.
Булгаков в тот день был в ярости.
Судьба отвела им только семь полноценных лет. В 1939-м Булгаков начал нехорошо шутить: «Меня скоро не будет, а вы все останетесь без меня». Или «Мне уже недолго». Елена пугалась этих слов, но Михаил с упорством повторял их.
Здоровье, действительно, стало подводить его. Стремительно падало зрение, заболели почки. Чтобы облегчить боль, Булгаков снова обратился к проверенному средству, от которого едва не умер двадцатью годами ранее…
10 марта 1940 года писателя не стало. На Новодевичьем поставили большой камень, который называли Голгофой. У него была своеобразная история – когда-то он стоял на могиле Гоголя, пока тому не сделали новый памятник. От одного писателя – к другому.
Все наброски к роману, все черновики, собирала воедино Елена Булгакова. Она же и добилась публикации «Мастера и Маргариты», четверть века спустя после смерти писателя. Ее самой не стало летом 1970-го.
Маргарита в книге – это, разумеется, образ собирательный. В нем есть самопожертвование Татьяны Лаппа, первой жены Булгакова. Броская красота второй супруги и… много-много от Елены Шиловской. Той, что однажды решила рискнуть.
И не прогадала.
