Сноха на портрете выглядела так же заманчиво, как и в жизни. Князь остановился, рассматривая до боли знакомые черты лица, светлые волосы, изумительные изгибы. Крепостной художник постарался на славу! Как живая была Варварушка, как живая! И все так же, как при жизни, бесстыдно смотрела, манила старого свекра.
Но куда ж она сейчас-то может манить Алексея Юрьевича? На тот свет?
— Замажьте ей лицо, — в сердцах вскричал князь, закрывая глаза от укоризненного, обвиняющего взгляда снохи — Замажьте немедленно!
Не только бесправные крестьянки страдали от самоуправства помещиков-самодуров, ох, не только! Иной раз доставалось и дворянским дочерям и женам.
Во времена царствования императрицы Елизаветы Петровны владел селом Заборье на берегу Волги (ныне село исчезло, вошло в границы города Конаково Тверской области) князь Алексей Юрьевич Заборовский.
Был Алексей Юрьевич человеком суровым и несдержанным. Крестьяне от него выли. Чуть что не так, велит пороть провинившегося нещадно плетьми.
Особливо любил князь наказывать дворовых девок — иной раз покажется ему, что красавица косо взглянула, тут же зовет дюжих мужиков из самых верных своих слуг, чтобы тащили бедняжку на конюшню.
Внешность Алексея Юрьевича была примечательна:
«Высокий, тучный князь стоял перед нами. Открытое лицо с римским носом и выдавшеюся вперед нижней губой выражало спесь непомерную и крутую волю».
Род русских князей Заборовских был древним и знатным. Еще в XIV веке прибыл в Москву из Литвы князь Минигайло Зимовитович — служить великому князю Василию I Дмитриевичу. Впоследствии потомки Минигайло совершенно обрусели и верой и правдой служили русским государям.
Но вот при Петре I князь Алексей Юрьевич Заборовский оказался в немилости: государь не рассмотрел в молодом аристократе никаких особых талантов. Зато после смерти царя-реформатора Заборовский вошел в ближний круг Ивана Долгорукого, а затем, после воцарения Анны Иоанновны, нашел себе место при дворе Эрнста-Иоганна Бирона.
Всесильный временщик не жалел для Алексея Юрьевича наград: князь получал деревни, деньги, тысячи крепостных душ. Богатство его росло как на дрожжах.
Однако при Елизавете Петровне случилась оказия. «Дщерь Петрова» фаворитов Анны Иоанновны совсем не жаловала. Князь Заборовский попал в опалу. Алексею Юрьевичу было приказано отправляться в родовое имение Заборье Тверской губернии и оставаться там «до высочайшего повеления».
Летом 1743 года прибыл князь Алексей Юрьевич, находившийся тогда в чине генерал-майора, в родные пенаты. Состояние дел в Заборье помещика крепко рассердило: в день приезда барина немало крестьян были жестоко биты плетьми за проявленную нерадивость.
По приказу князя в Заборье началось строительство дворца, был посажен сад, выкопан пруд.
Вскоре о самодурстве князя Заборовского пошла дурная слава по всей Тверской губернии. Крестьян порол, девок в сераль собирал и жил с ними при живой-то супруге княгине Марфе Петровне, урожденной Тростенской.
Марфе Петровне приходилось терпеть от мужа многие неприятности, и вскорости она скончалась от тоски. Остался у Алексея Юрьевича только сын, звали которого Борисом.
В 1755 году Борис, еще при рождении записанный в гвардию, отправился на службу в свой полк. Вскоре из Петербурга полк переправили в провинциальный городок, в котором Борис и познакомился с красивой барышней Варварой, дочерью обедневшего, незнатного дворянина.
Молодые люди влюбились друг в друга, однако князь Алексей Юрьевич наотрез отказался дать благословение на брак. Тем не менее, Борис обвенчался с Варварой.
Вскоре у молодоженов закончились деньги, жить стало совершенно не на что. Пришлось ехать в Заборье, бросаться в ноги старому князю. Алексей Юрьевич собирался сына со снохой прогнать, но красота Варвары поразила князя, и он разрешил молодой семье остаться.
В 1757 году Российская империя вступила в европейскую войну, которую позднее назовут Семилетней. Борису пришлось отправляться в действующую армию, оставив на попечении батюшки беременную супругу.
Едва Борис выехал за ворота, как Алексей Юрьевич, давно на сноху хищно поглядывавший, пошел в атаку.
— Уступи, сноха, — шептал. — Все равно же моей будешь!
Не выдержав такого обращения со стороны свекра, Варвара тайно покинула Заборье. Молодая женщина стремилась добраться до полка, где служил ее муж, но скончалась по дороге.
Во всяком случае, такую версию событий изложил старый князь в письме своему сыну.
После смерти снохи Алексей Юрьевич закручинился. Подолгу сидел в гостиной перед портретом Варвары. Наконец, не выдержал, позвал слуг, приказал замазать лицо женщине на портрете.
Что и было сделано.
Через несколько дней после порчи портрета старый князь внезапно скончался от апоплексического удара. Впрочем, крестьяне шептались, что отравился князь с тоски по красавице-снохе.
Кончилась Семилетняя война. Молодой князь Борис Алексеевич, ставший враз и вдовцом, и круглым сиротою, и владельцем огромного состояния, прибыл в Заборье.
Мрачно бродил по опустевшей усадьбе. Остановился перед портретом жены с замазанным лицом:
— Это что такое? — спросил сердито.
— По велению батюшки вашего сделано, — испуганно сообщил дворецкий.
К счастью, Борис Алексеевич нравом пошел в мать, не в отца: в тот день в усадьбе шкуру ни с кого не спустили.
Время шло. Борис Алексеевич снова женился, детки у него родились. Стал князь Заборовский рачительным помещиком. Крестьяне его любили.
Много лет спустя Данила Борисович Заборовский, внук старого князя Алексея Юрьевича, обнаружил в павильоне в усадебном саду наглухо замурованную потайную комнату.
Барин приказал крестьянам проломить кирпичную стену, что и было сделано. В комнатке Данила Борисовича ждала страшная находка: остов человеческий в почти истлевшем платье. На стене была накарябана надпись:
«1757 года октября 14-го. Прости, мой милый, твоя Варенька пропала от жестокости твоего…».
Князь прекрасно знал трагическую историю Варвары и своего отца. Даниил Борисович повелел бережно собрать останки несчастной княгини и похоронить их с честью в родовой усыпальнице Заборовских.
А павильон, в котором погибла жертва сластолюбивого старика, Даниил Борисович повелел снести до основания, а место засыпать землею…
Эту печальную историю рассказал в своем очерке «Старые годы» историк, писатель и этнограф Павел Иванович Мельников-Печерский.
В свою очередь, Павлу Ивановичу о судьбе бедной Варвары поведал столетний старец Анисим Прокофьев, служивший доезжачим, то есть, старшим псарем, на буйных охотах жестокого князя Алексея Юрьевича Заборовского.
