Срывая одежду, она громко повторяла одно и то же имя: «Урбен Грандье!». А потом тянула руки к свечам и говорила, что в ней горит адский огнь, и она больше не боится пламени. Молодой мужчина, наблюдавший за этой картиной, презрительно расхохотался.
«Это же спектакль!» — Воскликнул он. Однако поверить предпочли не ему. И на то были причины.
Младшему сыну королевского нотариуса родители выбрали карьеру священника. И это было самое худшее, что они могли придумать. Дело в том, что Урбен Грандье отличался невероятной, ошеломительной красотой. Женщины вздыхали, только один раз увидев его.
Молодые девушки отчаянно строили ему глазки, но как флиртовать со святым отцом? В 1617 году, в возрасте двадцати семи лет, Урбен получил место приходского священника в Лудене. И церковь Сен-Пьер-дю-Марше моментально стала местным центром притяжения.
На проповедях Урбена невозможно было протолкнуться. Ловя каждое слово этого прелата, женщины сидели на скамеечках и стояли между рядами. А какие великолепные сборы получала церковь после окончания мессы!
Сколько щедрых даров посыпались на приход! Всё объяснялось просто: дамы приходили поглядеть на красивого священника. Да и кому возбраняется чуть-чуть помечтать о счастье?
Надо сказать, что и сам Урбен не испытывал большой радости из-за выбранного пути. Судьба дала ему ремесло, к которому у него совсем не лежала душа. И не из камня он был сделан… Вскоре стало известно, что пятнадцатилетняя Мадлен де Бру, дочь королевского прокурора, ожидает ребёнка. И отцом называет как раз Грандье.
— Это совершенно невозможно. – Невозмутимо говорил Урбен, когда его вызвали для объяснений. – Я преподавал мадмуазель де Бру латинский язык, не более того.
Но мадмуазель, платья которой стали для неё слишком малы, упорно стояла на своем. И даже потребовала выдать Урбену разрешение на брак с ней. В качестве исключения.
— Это совершенно невозможно. – Мягко повторил Грандье. – Я принял сан, я давал обеты!
Даже королевский прокурор не был в силах повлиять на ситуацию. К тому же, в поведении Мадлен и раньше замечали некоторую свободу… «Она просто хотела его оговорить!» — шептались кумушки. Кое-как дело замяли, а юную мать отправили к родственникам, подальше от Лудена.
Малыша взяла на воспитание знатная бездетная женщина, а Урбен продолжал проповедовать. Он был всё так же прекрасен, и женщины надевали свои лучшие платья, если спешили на мессу… Однажды заглянула на огонёк и Жанна де Анж.
Она родилась на юге, и в возрасте четырёх лет неудачно упала с лестницы в доме своих родителей. Вызванный лекарь действовал так неумело, что фигура девочки осталась навсегда перекошенной – одно плечо заметно выше другого.
Мать так стыдилась Жанны, что выводила её на прогулку, покрытую плотной вуалью. А потом придумала выход из положения – все равно никто не захочет жениться на Жанне. Так пусть идет в монахини! Тем более, что ее родная тетушка живет в бенедиктинской обители!
В двенадцать лет Жанна приняла постриг. Ей некуда было деваться. Но она не испытывала ни малейшей тяги к жизни в монастыре!
«У меня не было никакого стремления к служению Божьему, — позже писала Жанна в своих дневниках, — меня обязывали проводить время в молитве, а я мечтала о любви».
Вышло так, что Жанну перевели в монастырь урсулинок, в Лудене, и в 1627 году она попала на первую проповедь самого красивого священника во Франции.
Увидев Урбена Грандье первый раз, Жанна не могла поверить своим глазам. Никогда ещё она не встречала таких людей. С такими совершенными лицами! Месса закончилась, а Жанна всё не уходила.
У неё был повод пообщаться с «собратом» — они ведь оба служили Богу! Урбен держался любезно, но прохладно. Эта некрасивая девушка нисколько не интересовала его.
А Жанна влюбилась. Она старалась находить любую возможность, чтобы лишний раз увидеться с Урбеном Грандье, и вскоре он начал избегать встреч с нею. Чувства монахини были слишком очевидными, а отвечать на них Грандье не собирался.
В конце концов, между ними состоялся напряженный и очень неприятный разговор. Пылая от гнева, Жанна уяснила для себя – Урбен не хочет даже видеть её. И решила отомстить.
Подговорив нескольких монахинь, Жанна обвинила Урбена в колдовстве. Уверяла, что он своими чарами заманил ее, а потом и других урсулинок. Шёл 1634 год, и такие вещи воспринимались очень серьезно! Вскоре Урбен был арестован.
К чести девушек из монастыря: они забрали свои слова обратно. А вот Жанна стояла на своем. И даже устраивала представления на допросе. Она обжигала руки, уверяя, что не чувствует боли. Она срывала одежду и выкрикивала имя Урбена так громко, что у очевидцев закладывало уши. Преступная святость…
В Лудене за пару лет до этого случилась вспышка чумы, и люди – как всегда! – искали виновных. Переложить вину на колдуна было отличным решением… К обвинителям Урбена добавились некоторые «добропорядочные граждане», недовольные вниманием своих жён и сестёр к приходскому священнику. И всё-таки его оправдали.
Дело священника, связанного с колдовством, заинтересовало кардинала де Ришелье. Он потребовал заново изучить материалы, и выяснились дополнительные детали: например, нашли договор, который Урбен якобы подписал с тёмными силами! А ещё кардинала убедили, что священник неодобрительно отзывался о нём.
И даже писал про него едкие стихи! Насколько последнее соответствовало действительности – трудно сказать. Вполне возможно, памфлеты просто подкинули. Ведь Жанна и некоторые горожане были крайне недовольны оправданием Урбена! Вот поэтому-то, всего месяц спустя, прозвучал новый приговор: виновен!
18 августа 1634 года запылал костёр. Женщины Лудена надели чёрные платья…. Но спустя много десятилетий Урбена Грандье признали невиновным…
А Жанна? Она стала вести себя очень странно, и её даже подозревали в помутнении рассудка. Кто-то высказал мнение, что и про Урбена она наговорила столько всего не из желания отомстить, а потому что потеряла разум. Так или иначе, Жанна де Анж умерла в 1665 году.
Тайна исповеди нерушима, но уверяли, что перед тем, как издать свой последний вздох, эта женщина много плакала и раскаялась.
