В дрожащем свете свечей пара у алтаря выглядела так, словно сошла со страниц страшной сказки: высокая, прямая как шпала старуха в подвенечном платье тяжело опиралась на руку жениха, годившегося ей во внуки.
— Бедный ребенок! — шептались за их спинами немногочисленные гости. — И его ведь сгубит, старая ведьма! Пяти сгинувших мужей было ей мало!
Анна слышала все эти разговоры, но никак этого не показывала. Пусть люди говорят что хотят, а она будет поступать, как считает нужным. Как делала всегда.
В 1535 году в семье богатого Филлахского купца Вильгельма Ноймана произошло долгожданное событие: после нескольких мальчиков фрау Нойман, наконец, разродилась девочкой, названной Анной. Малышка, ещё закутанная в пеленки, поражала родителей своей серьёзностью — мало плакала, мало улыбалась, а только внимательно смотрела на всех сверкающими бусинками глаз.
— Далеко пойдет! — гладя пышные усы, усмехался Вильгельм. Он не ошибся, но наблюдать за взрослением обожаемой дочери ему, к сожалению, не довелось: Вильгельм скончался ещё до того, как маленькая Анна научилась говорить.
Его ртутные прииски, свинцовые шахты и многочисленные мануфактуры по производству всего на свете перешли во владение его вдовы — Барбары, которая вместе с подросшими сыновьями сразу же взяла дела в оборот.
В народе говорили, что мать Анны была настоящей дьяволицей — скрытная, скупая до безумия, а ради золотой монеты готова была на что угодно. Не выдержав траура по мужу, она выскочила замуж вновь, за бюргера еще более богатого, кратно приумножив свое состояние.
Анна смотрела на мать, для которой кроме денег ничего больше не имело значение, и думала, как отчаянно не хочет быть на нее похожей.
Первого мужа — Ганса Якоба фон Таннхаузена — Анна выбрала себе сама. К тому моменту ей уже шел 23-ий год, по средневековым меркам — почти старая дева. Зато мать, прежде не раз попрекавшая дочь за избирательность и легкомысленность, смогла, наконец, вздохнуть спокойно: перед фамилией ее нового зятя стояла дворянская приставка, а сам он имел во владении несколько роскошных резиденций.
Анна искренне любила своего мужа, двух родившихся в браке прелестных малышек, свой замечательный замок и надеялась, что так будет всегда, но жизнь бывает жестока… Спустя три года брака Анна овдовела и, несмотря на то, что замуж выходила ещё не раз, детей больше не имела.
Мать не позволила Анне долго засиживаться во вдовах, а у той не было сих спорить с властной родительницей. В тридцать лет она вышла замуж во второй раз — за обедневшего барона Кристофа фон Лихтенштайн-Мурау. Дела у него шли хуже некуда, а долгов было уже больше, чем он когда-либо смог выплатить.
У Анны же средства были: один за другом ушли все четверо её братьев, отчим, а затем и мать. Новоиспечённая баронесса Мурау стала единоличной владелицей огромного состояния и смогла не только погасить все долги мужа, но и за бесценок выкупить у его братьев все поместье Мурау и некоторые другие земли.
Но с каждым завоёванным клочком земли и удачно проведенной сделкой Анна чувствовала, что больше и больше напоминает себе мать, поэтому делала то, чего Барбаре бы в голову не пришло: много жертвовала на благотворительность, открывала для бедных больницы и ночлежки.
Заботы о ближних помогали ей отвлечься от личных неудач: как и ее мать, в браке Анна была несчастлива. И, когда после тринадцати лет совместной жизни Кристоф скончался, баронесса вздохнула с облегчением.
В третий раз Анна пошла под венец не ради выгоды, а по взаимному чувству — ее избранник, 56-летний барон Людвиг Унгнад Зоннег, лидер штирийских протестантов, был человеком очень просвещенным, умным и обладал прекрасным чувством юмора.
В первую брачную ночь Анна с удивлением обнаружила на постели бивень слона и два страусиных яйца — таков был своеобразный «подарок» Людвига своей 46-летней жене. Барон, к сожалению, тоже долго не прожил, и через три года Анна вновь стала вдовой.
Окончательно удостоверившись, что любовные чувства — не для нее, Анна снова пошла по стопам матери и в четвертый раз вышла замуж по расчету. Для ее нового мужа и единоверца Карла Фрейгера фон Тойффенбаха, служившего имперским обер-сержантом, брак с богатой баронессой тоже был очень выгоден: слияние их земель и некоторых предприятий играло ему на руку.
Анна богатела с каждым годом, и вскоре даже особы голубых кровей брали у нее в долг. Конечно, не обходилось и без кривотолков: поговаривали, что Анна намеренно сводит мужей в могилу, изматывая их в постели, и настолько скупа, что не захотела делить состояние даже с родными дочерьми — обе они рано скончались.
Два раза Анну вызывали в суд по обвинениям в колдовстве, но за неимением улик каждый раз отпускали с миром.
С годами завистиники немного успокоились: четвертый муж Анны прожил долго, скончавшись только после 24 лет совместной жизни. 75-летняя баронесса осталась совершенно одна, но вновь ненадого.
Вскоре под венец ее повел 30-летний граф Фердинанд фон Ортенбург, которого жениться вынудили собственные братья, наивно полагавшие, что старушка вскоре отдаст Богу душу, а ее состояние поможет им поправить финансовое положение.
Однако не тут-то было: через пять лет Анна была ещё бодра и здорова, а вот Фердинанд заболел и умер, так что его семье ещё пришлось выплачивать баронессе брачные обязательства.
Нехорошие слушки поползли вновь. Конечно, вдовами в ту пору становились нередко, но пять раз подряд? Да ещё и все родственники Анны давно отправились на тот свет… Старой вдовой начали пугать детей, но ее шестого мужа это не остановило. Храбреца звали Георг Людвиг фон Шварценберг и он был младше своей 81-летней невесты на 50 лет.
Скорее всего, этот брак, как и предыдущий, был для баронессы лишь способом передать мужу все свое состояние, ведь никаких наследников у нее не было, а усыновление в ту пору было процедурой слишком сложной и лишало усыновляемого некоторых титулов названного родителя. И все же — на всякий случай — Георг жил подальше от своей жены, занятый дипломатической службой.
В 1623 году Анна скончалась на 89-ом году жизни. Как она и хотела, все ее несметное состояние унаследовал ее муж, который пережил ее на тридцать лет.
