«От одного брата – к другому перешла!» — Возмущённо говорили в Петербурге. Так обсуждали (и осуждали) поведение Любови Кроль, замужней дамы. А потом и вовсе немыслимое! Граф Кушелев-Безбородко, богатейший наследник, решил взять её в жены. Император Александр II личным приказом повелел: помешать!
Глаза у неё были необыкновенные – бархатные, яркие, тёмные! Казалось, в них можно утонуть, как в глубоком озере. Соболиные брови изгибались в насмешке, дразня и приманивая одновременно… Граф Григорий, сидя с Любой за одним столом, даже не притронулся ни к одному из блюд. Он был сражён, он был влюблён с первой минуты. Однако эта женщина жила в доме его родного брата.
— Николенька, не могу! – Выдохнул Григорий, прижимая руку к горлу. Ему было трудно дышать, он метался, словно в лихорадке. А брат печально смотрел на него, всё-всё понимая. Когда-то и он, точно также, потерял от Любы голову.
Она была женщиной «с прошлым». Тёмной лошадкой. Официально – из немецкой семьи, двадцати шести лет от роду и жена штабс-капитана Голубцова, мелкой личности. Тайно – возлюбленная самого императора Николая I! Впрочем, этот момент никто прояснить не мог – государь в ту пору уже скончался. Просто Люба обожала намекать на этот нюанс в своей биографии. Дескать: не простая она женщина! И не таких видала!
Как она попала в великосветский круг? Увы, и это покрыто тайной. Однако в 1855-м году Люба приглянулась графу Николаю Кушелеву-Безбородко. А уже довольно скоро переехала к его родному брату. Случилось так, что сам Николенька познакомил Григория со своей дамой сердца за домашним обедом, а уже на следующий день брат умолял его отпустить Любу. Это была Любовь! Как её имя, с большой буквы.
Поначалу для штабс-капитанши сняли просторную квартиру, но очень скоро молодая женщина переехала в графский особняк на Гагаринской набережной. Москва и Петербург шумели и шушукались: вот, глядите, какое недостойное существо! Женщина «с прошлым»! Люба если и слышала эти перешептывания, то лишь поводила небрежно плечиком: собаки лают, караван идет…
В октябре 1856 года графская красавица обратилась за разводом. И причина была очень проста: Кушелев-Безбородко настолько влюбился в неё, что был намерен жениться. Однако решить такой вопрос в середине девятнадцатого века – ох как непросто. Для развода нужна была причина! Например, нарушение брачных обетов.
Так-то получалось, что во всём виновата штабс-капитанша. Но если бы обвинили её, то после расторжения брака церковь наложила бы запрет на повторное венчание. Значит, этот вариант не подходил. Следовало сделать так, словно Голубцов виновен. Он увлекся кем-то ещё! И такие вещи решались одним способом – за деньги.
Неизвестно, кто заломил цену. Возможно, Кушелев-Безбородко был щедр изначально. Однако велись разговоры о 60 тысячах рублей, а в итоге остановились на 80-ти тысячах рублей. И это было огромное состояние! На рубль в то время можно было купить несколько килограммов речной рыбы (она шла по 30 копеек), килограмм масла или свечей.
Хорошую квартиру в Петербурге можно было арендовать за 200-300 рублей в месяц. Особняк на московской Пречистенке стоил 30 тысяч рублей! Иными словами, Кушелев-Безбородко купил свое счастье весьма задорого.
Штабс-капитан согласился, дал нужные показания, развод оформили в апреле 1857-го года. Но император Александр II этого нюанса ещё не знал. Ему донесли, что граф планирует взять в жёны женщину с прошлым, и что она – замужняя дама.
Оттого-то из дворца последовал строгий приказ: запретить! Не дать! Остановить! Всем священникам из округи, где планировал венчаться Кушелев-Безбородко, поступили депеши о недопустимости брака.
Граф практически рыдал. Его остановили в шаге от счастья. Но руки он опускать не намеревался, и сел за письменный стол. Долго, обстоятельно, подробно он описал императору свою ситуацию. Рассказал, что любит, как никогда в жизни. Что Любовь Кроль – свободная женщина, получившая развод. И он молит, молит его величество о разрешении!
Надо сказать, что своё письмо к императору направил и Николенька. И звучало оно совсем не любезно по отношению к брату и его возлюбленной:
«Женщина эта и меня некогда опутала сетями… Ни позорная жизнь госпожи Голубцовой, ни мои мольбы, ни слёзы сестёр не смогли убедить его отказаться от своего намерения».
Мстил Николенька? Возможно. Но только разобравшись в ситуации, государь признал — формально у него нет причин отказывать в просьбе графу Григорию. Действительно, Любовь Кроль стала дамой без обязательств. И потому Александр Второй нехотя согласился, что Кушелев-Безбородко вполне может быть счастлив.
Так женщина с прошлым, которую осуждали все, стала настоящей графиней. Однако светский круг её всё-таки не принял – не та, понимаешь, персона!
