Юная мать кормила младенца прямо на улице. Она сидела на низенькой скамейке у двери таверны и ни на кого не обращала внимания. А вот её саму многократно обсудили прохожие. «Вам бы прикрыться!» — Громко стыдили кумушки. Во Франции 1569 года кормление напоказ вызывало возмущение. И дело было не только в скромности окружающих.
Знатную девушку брали замуж, чтобы она продолжила аристократическую династию. Чем больше детей появлялось на свет, тем выше были шансы у фамилии не угаснуть. Анна де Лузиньян дала жизнь восемнадцати детям.
Королева Шарлотта Мекленбург-Стрелицкая – шестнадцати, Екатерина Медичи – десяти. Глафира Алымова, любимая фрейлина Екатерины II, была девятнадцатым ребенком у своих родителей…
Считалось, что даме нужно как можно быстрее восстановиться. Только порадовались младенцу? Отлично, но пора заводить нового! Получался настоящий конвейер. Разумеется, столь многодетные матери сами своими малышами не занимались. И не кормили их. С этой задачей превосходно справлялись кормилицы. Но кормилиц заводили не только богатые и знаменитые!
Даже простолюдинки с радостью нанимали кормилиц – чтобы у них освободились руки. Как работать в лавке, трудиться горничной, поспевать в поле, если рядом постоянно голодный малыш? В случае безысходности брали детей с собой, но кормилица в обычной семье шестнадцатого века вовсе не была редкостью!
С этой задачей могла справляться соседка или крестьянка из ближайшего селения — частенько младенцев отдавали «на выкорм» в первый год жизни.
Многие отказывались от кормления своих детей ещё и по религиозным причинам. Ведь приходилось раздеваться до пояса (или сильно оттягивать платье вниз), а как это сделать незаметно в присутствии посторонних? Увы, невозможно!
Церковь за это бы осудила, соседи осмеяли бы, а окружение бы решило, что дама – легкомысленна! Выставляет напоказ самое сокровенное! Добрые католички считали, что лучше пользоваться услугами кормилиц, которые неотлучно будут при ребёнке. А вот протестантки мыслили иначе.
В XVI-м столетии в Европе начало сильно распространяться протестантское учение. И поклонников у него становилось все больше! Протестанты ратовали за традиционные ценности и крепкую семью, презирали излишнюю роскошь и считали, что церковь обогащается за счёт простых людей. А ещё они считали кормление детей самым обыденным делом.
Поэтому юная мать, примостившаяся на скамеечке возле таверны, была самой настоящей протестанткой. Открыто кормить ребенка добрая католичка не смогла бы. Поэтому-то осуждающие голоса: «Вам бы прикрыться!» звучали в два раза злее. Во-первых, людям не нравилось то, что они видят. Во-вторых, женщина явно демонстрировала свои религиозные убеждения.
Но это Франция негодовала из-за протестантов. В Англии, отказавшейся от власти Рима, наоборот, приветствовали прогрессивные идеи. Элизабет Клинтон, одна из сторонниц вскармливания детей их собственными матерями, писала в самом начале XVII столетия:
«Кто станет отрицать, что долг матери кормить свое дитя? По этому пути пошли благочестивые матроны… И Ева, мать всех женщин, и Сарра, мать всех верных, и Мария…»
Королева Анна Болейн кормила свою дочь, будущую королеву Елизавету, сама. Забота о детях считалась теперь благородным и богоугодным делом. Богатейшая графиня Манчестерская, не скрываясь, появлялась в королевском дворце с малышом на руках.
И если ей было нужно, спокойно расшнуровывала корсаж при посторонних. Вот поэтому на её надгробии имеется любопытная надпись:
«Оставила 8 детей: 6 сыновей и 2 дочерей, и семерых из них она выкормила сама».
Когда дама сердца короля Карла II, Барбара Вильерс, наняла кормилицу, многие знатные дамы ее осудили – дескать, старается удержать государя! Чтобы как можно скорее быть с ним! Отрицает вечные ценности! А герцогиня Джорджиана Девонширская, не моргнув глазом, кормила самостоятельно. И попробовал бы кто ей прошипеть: «Вам бы прикрыться».
Так что во Франции кормление напоказ считали уделом протестанток и смотрели на это свысока. В Англии к этому относились совершенно иначе. А в Голландии, тоже придерживающейся протестантских взглядов, пошли еще дальше: герцогиня Брауншвейгская, постоянно жившая в Нидерландах, даже заказала собственный портрет с почти библейским сюжетом.
На нём она была изображена в окружении троих детей, младшему из которых гордо предлагались округлые перси герцогини. И этот портрет не прятали в опочивальне. Он висел в самой главной зале дворца.
