«Заметили, как топорщатся складки на ее платье? Живот выпирает, уже не скрыть! Королева требует от неё доказать невинность. А лицо зеленое, того и гляди в обморок упадет», — светские сплетницы с удовольствием обсуждали, что безупречная Флора на деле не так уж безупречна.
По утрам ее мучала тошнота, а живот увеличивался в размерах. Бледная и измученная, она то и дело теряла сознание. Леди не замужем, а все кругом шептались, что она ждет ребенка. Какой позор!
Больше других была довольна королева Виктория. Она терпеть не могла «поразительной шпионки» Флоры Гастингс и всегда открыто демонстрировала неприязнь. Теперь же, когда появились сомнения в порядочности этой заносчивой девицы, все увидят, какая она на самом деле двуличная.
Флора Гастингс была для королевы олицетворением всего, что она ненавидела. Стройная умненькая девушка появилась в Кенсингтонском дворце, когда будущая королева еще была принцессой и во всем вынуждена была подчиняться матери и ее фавориту Джону Конрою.
Те разработали специальную «Кенсингтонскую систему» по превращению ребенка в идеальную претендентку на трон, при этом совершенно не учитывая ни желания, ни склонности девочки. Ее скудно кормили, не позволяли бегать или даже ходить по лестнице одной, весь день был строго расписан, но от этого герцогиня Кентская не становилась довольнее или ласковее с дочкой.
А вот Флоре доставалось много восторгов. Ах, как она вышивает, ах, как леди Флора много читает, ах, как удачно она сегодня пошутила. Кому понравится, когда тебя постоянно сравнивают с другой, и тебе это не льстит.
Когда Виктория стала королевой, мать настаивала на включении леди Гастингс в штат фрейлин, но тут уж Виктория была непреклонна. Флора Гастингс осталась в штате герцогини Кентской.
Виктория была убеждена, что эта девушка докладывает матери обо всех ее промашках и неудачах. И вот теперь, когда невинность и порядочность «шпионки» оказалась под вопросом, королева мелочно торжествовала.
Рождество 1838 года было счастливейшим в жизни Виктории. Она стала королевой, сколько угодно могла веселиться на балах, и леди Флора не мозолила ей глаза, уехав на каникулы к родственникам в Шотландию.
На обратной дороге случился странный инцидент. По какой-то причине из Шотландии незамужняя леди ехала в одной карете с мужчиной! Само по себе это уже скандал. А учитывая, что этим мужчиной был Джон Конрой, которого королева Виктория ненавидела больше всех на свете, которому не доверяла и легко подозревала во всех грехах, то она с удовольствием слушала сплетни об этой поездке и пересказывала их.
А когда через несколько недель состояние здоровья Флоры Гастингс стало вызывать опасения у всех, кто ее видел, вердикт двора был вынесен однозначно, леди очевидно ожидает ребенка, ведь талия ее расширилась, мучает тошнота и головокружение.
Леди посетила королевского врача Джеймса Кларка, но от осмотра отказалась, сочтя невозможным раздеться перед врачом-мужчиной. Тот ухмыльнулся и, не считая своим долгом хранить врачебную тайну, подтвердил сомнения королевы в порядочности Флоры.
Герцогиня Кентская отказывалась верить, что ее любимая фрейлина могла скомпрометировать себя и утверждала, что «двор не может допустить никаких сомнений в порядочности одной из моих дам, и поэтому следует как можно скорее прояснить ситуацию». Скандал принял такой оборот, что в это дело были вовлечены даже герцог Веллингтон и премьер-министр лорд Мельбурн.
Теперь, когда сомнения в ее порядочности так широко обсуждались, леди Флора вынуждена была согласиться на медицинский осмотр в присутствии двух докторов. Эта процедура была для нее таким шоком, что она рыдала, как и присутствующие служанки.
В конце концов вердикт был вынесен: «Нет никаких оснований считать ее беременной, хотя некоторое увеличение размеров в нижней части живота все же имеется». О результатах премьер-министр доложил королеве, но та не склонна была верить им, слишком приятно было думать, что Гастингс запятнала репутацию и не хотелось признавать ошибку.
А вот родственники леди Флоры негодовали! Они были оскорблены, что девушку из знатной семьи подвергли испытаниям, не поверили в ее порядочность и вообще поставили под сомнение честь семьи.
Брат леди Флоры требовал аудиенции королевы, а потом опубликовал письма сестры, где та описывала свои страдания и обвиняла во всем… нет, не Викторию, а ее приближенную бывшую гувернантку Лецен и лорда Мельбурна и врача Кларка.
Общественность была на стороне униженной Флоры. Даже мать Виктории встала на ее сторону. Этого королева конечно не могла ей простить! Сейчас, когда все осуждают ее и обсуждают, мать стала предательницей, впрочем, как и всегда!
Тем временем состояние леди Флоры становилось все хуже, она тяжело болела и с трудом вставала с постели. Когда королева пожелала лично встретиться с ней и принести извинения, та даже не могла ее принять. И все же встреча состоялась.
Ее Величество «заверила ее в своей дружбе и высказала надежду, что вскоре мы снова увидимся во дворце», но Флора, уже чувствуя конец, сказала: «Мы никогда больше не увидимся».
Леди Флора Гастингс скончалась через неделю после свидания с королевой. Врачи заключили, что у нее был рак печени.
Гастингсы так и не простили королеве ее бестактности и даже приказали горничной леди Флоры отослать 50 фунтов, которые та получила от Ее Величества. А когда королева Виктория отправлялась в Шотландию, Гастингсы закрывали свой замок и уезжали, чтобы не встретиться с ней.
