Проникновенный голос Бориса Гребенщикова, исполняющий трогательную балладу «Под небом голубым», заставил многих поверить: «город золотой», о котором поётся в песне, — он есть, и это самое прекрасное, что может быть на свете.
Поклонники Гребенщикова долго были уверены: именно их любимый БГ — автор песни. Но все оказалось гораздо сложнее, и об авторстве «Города золотого» долго спорили и специалисты, и фанаты.
Первое исполнение Гребенщиковым
Начнем с первого исполнения «Города золотого» Борисом Гребенщиковым. Оно состоялось в 1986 году — именно тогда музыканты «Аквариума» во главе с Гребенщиковым записали в одной из ленинградских студий эту песню для своего альбома «Десять стрел». Причем первоначальные слова были немного изменены: такую инициативу проявил БГ, и за это его впоследствии критиковали особо пылкие фанаты оригинала.
Автор слов — эмигрант Анри Волохонский
Откуда Гребенщиков взял эту песню? Впервые он ее услышал несколькими годами раньше, на спектакле ленинградской студии Эрика Горошевского. Ее исполнял Леонид Тихомиров, и для Гребенщикова это стало потрясением: он сразу сказал, что никогда не слышал более прекрасной песни на русском языке.
Конечно, он сразу же принялся расспрашивать режиссера постановки, но тот лишь пожимал плечами: он и сам не мог объяснить, откуда знает «Город золотой» и где его слышал. Гребенщиков продолжал искать первоисточник.
Спустя несколько лет стала доступной информация о том, что стихи написал Анри Волохонский — поэт, когда-то эмигрировавший из Советского Союза. Причем сначала он услышал нежную музыку, проникающую в самое сердце.
«Плагиат наоборот»
А откуда же взялась музыка? Википедия утверждает — ее автор Владимир Вавилов. Сегодня эту версию принято считать окончательной, но много лет авторство Вавилова подвергалось сомнению. Причем он сам сделал для этого все возможное.
Дело в том, что Вавилов был не только талантливым композитором и музыкантом, но и отчаянным мистификатором. Не раз и не два он «заимствовал» имена более известных композиторов для своих произведений, чтобы «продвинуть» их. Получался такой «плагиат наоборот».
Как рассказывала впоследствии его дочь, Тамара Вавилова: «Возможно, папа не афишировал, что пишет музыку, поскольку не хотел проблем с коллегами: среди них существовала жесточайшая конкуренция и попробуй проникни в этот цех.
Поэты-песенники и композиторы могли запросто устроить так, чтобы сочинения папы зарубили. Ведь он не был членом Союза композиторов и по тем временам не имел формального права исполнять свои сочинения на публике. Вот и не признавался».
Старинная лютня
Похоже, что именно с такой мистификацией столкнулись и слушатели пластинки «Лютневая музыка XVI-XVII веков», выпущенной советской фирмой «Мелодия» в 1972 году. Одно из произведений — «Канцона и танец» — звучит в точности, как «Город золотой»! Автором композиции указан некий Франческо да Милано, итальянский композитор и лютнист XVI века.
Казалось бы, все ясно. Только вот ни в опубликованных прежде сборниках произведений Милано, ни в вышедшем позднее полном собрании его сочинений такой канцоны не оказалось. Правда, несколько начальных нот его «Фантазии №30» напоминают «Город золотой»…
По мнению израильского исследователя Гейзеля Зеева, Владимир Вавилов, вдохновившись переборами старинной лютни, написал свою мелодию, но прибег к привычному способу — мистификации, и замаскировал свое произведение под канцону да Милано, чтобы помочь этой композиции найти своих слушателей и стать популярной.
Поэт-эмигрант Анри Волохонский услышал мелодию и под впечатлением необычной композиции написал те самые слова.
«Небо на земле»
Правда, у него было не «Под небом голубым…», а «Над небом голубым…»: поэт рассказывал не о каком-то земном городе, он имел в виду «град небесный Иерусалим», Рай. И все эти невероятные создания — огнегривый лев, синий вол, исполненный очей, — образы, позаимствованные из библейских описаний рая небесного и его обитателей.
По воспоминаниям Волохонского, музыка произвела на него сильное впечатление, а окончательный толчок для создания стихов он получил, наблюдая, как его друг, художник Борис Аксель, создает мозаику «Небо на земле». Это мозаичное полотно он делал по заказу, для украшения детской площадки в ленинградском Таврическом саду, но задуманное не было доведено до конца.
Первый исполнитель — Алексей Хвостенко
Песню «Над небом золотым» впервые исполнил еще в 70-х Алексей Хвостенко — друг и соавтор многих произведений Волхонского. Она стала известной среди ленинградских бардов, ее пели многие исполнители, а вскоре услышал и Гребенщиков.
Его затруднения с поиском авторов связано с тем, что к тому времени и Волохонский, и Хвостенко уже были далеко — они уехали из Союза навсегда, и их имена были вычеркнуты из истории отечественной культуры.
«Принципиальная богословская разница»
После того как Гребенщиков дал песне новую жизнь и сделал ее популярной, нашлись «доброжелатели», доложившие Хвостенко: мол, БГ «украл» его песню. Гребенщиков, чтобы разрешить ситуацию, сам нашел первого исполнителя «Города золотого» и объяснил, как было дело. С тех пор они стали друзьями, и дружили до самой смерти Хвостенко: он не имел никаких претензий к Гребенщикову.
Как и Анри Волохонский. Он услышал «Город…» по телевидению, при этом измененная первая строчка не вызвала у него никакого раздражения. Сам же Гребенщиков объяснял: искажение возникло оттого, что он при первом прослушивании просто не расслышал, «над» или «под». Уже потом он осознал: это маленькое искажение коренным образом меняет смысл.
И даже поспорил об этом с Алексеем Хвостенко: «Принципиальная богословская разница, о которой мы тогда, в Париже, заспорили в четвёртом часу ночи. Мы сравнивали наши версии.
Я ему говорю: «Как автор ты, естественно, обязан поддерживать свою версию, но я эту песню услышал и запомнил вот так, и мне представляется, что рай не обязательно искать где-то в другом месте, мне кажется, что его можно увидеть на Земле». По-моему, он оценил мою точку зрения».
«Асса» принесла настоящую популярность
А по-настоящему всенародная любовь пришла к легендарной песне в 1988 году, когда широкий зритель услышал ее в культовом фильме Сергея Соловьева «Асса» (кстати, там же появился и Виктор Цой). Песня звучит, когда Алика и Бананан медленно двигаются в кабинке ялтинской канатной дороги над старыми домиками, деревьями, проплывая мимо башенок.
Тогда некоторые сочли, что Гребенщиков поет о Ялте, но это мнение быстро опровергли знатоки. «Город золотой» и сегодня остается одной из самых загадочных и трогательных песен, которые невозможно слушать равнодушно.
Владимир Вавилов не дожил до того времени, когда его произведение стало любимым и популярным. Он скончался в 1973 году, вскоре после выхода пластинки с лютневой музыкой. «Папа не отличался тщеславием и в вопросе авторских прав был не от мира сего. Для него главное, чтобы песня звучала, — остальное неважно».
