Ее наряд был лёгким, как облачко, и очень подходил к ее нежному лицу. Антония, дочь генерала Кински, уже наперед знала, с кем она будет танцевать. Бальная книжечка была заполнена вся, но желающих пройтись с ней в мазурке все равно оставалось немало. Осенью 1834 года эта девятнадцатилетняя девушка перешла в разряд «контесс», так называли дебютанток в императорской Вене.
Еще вчера их считали детьми, и строго наставляли гувернанток: «Наша милая Амели нуждается в том, чтобы подтянуть французский». Или: «Антония проявляет интерес к музыке, но в этом месяце нужно больше уроков верховой езды». А теперь наступило время не детства, но девичества. Подросших аристократок следовало выводить в свет, а значит им нужны были наряды на все случаи жизни.
Первым делом заказывали гардероб. Платье для представления ко Двору, платье для первого бала, платье для поездок с визитами, новая амазонка для поездок верхом, дюжина легких платьев попроще для дома (и все равно нарядных, ведь гости могли пожаловать в любой момент!).
Затем определялись, когда семья сама устроит бал – в честь дебютантки. Девушек на выданье, вступающих во взрослую жизнь, называли в Вене «контессы». Изначально это слово обозначало графский титул, но в XIX веке в Австрии его окончательно заменило другое.
Считалось, что девушка должна выходить в свет обязательно в светлом платье. Белое, кремовое, цвета слоновой кости или бледно-лимонное – палитра бывала любой. Вспомним княжну Кити Щербацкую – в России в то же самое время были схожие представления о моде.
«Платье не теснило нигде, нигде не спускалась кружевная берта, розетки не смялись… розовые туфли на высоких гнутых каблуках не жали, а веселили ножку. Густые косы белокурых волос держались как свои на маленькой головке».
Считалось неправильным, чтобы даже наследницы миллионных состояний выходили в бриллиантах или изумрудах. Скромное украшение вроде бархотки (как у той же Кити) было лучшим вариантом. Иногда допускалась золотая цепочка или тоненькая нитка жемчуга. Брошь могла украсить платье, но тогда не допускались ни браслеты, ни серьги. Скромно и со вкусом – девиз контессы.
Представление ко Двору было самой важной церемонией первого сезона. В строго определенном порядке, сопровождаемые старшими родственницами, контессы появлялись перед коронованными особами и делали низкий поклон.
Императрица могла сказать несколько напутственных слов дебютантке, или задать ей вопрос. Отвечать следовало кратко, и ни в коем случае ни о чем не спрашивать государей. После этого контесса делала еще один поклон, и, не поворачиваясь спиной, осторожно, почти пятясь, выйти из зала.
Любопытно, что очень внимательные к деталям сценаристы сериала «Аббатство Даунтон» допустили одну серьезную ошибку: когда представляли ко Двору леди Роуз, она не только слишком смело отвечала королю и королеве, но еще и… повернулась к ним спиной, когда уходила. Настоящая английская «контесса» так никогда не сделала бы. Правила поведения изучались досконально!
Первый бал контессы должен был пройти идеально. Поэтому, если у девушки не хватало кавалеров, на помощь приходили братья и другие родственники. Стоять в сторонке она могла бы на любом другом торжестве, но только не на этом. Первый бал принадлежал ей. Так что вокруг дебютантки обязательно находились несколько кузенов и дядюшек, готовых вальсировать с ней в любой момент.
В течение первого сезона часто решалась судьба девушки. Если поступало несколько предложений руки и сердца, выбирали из тех, кто занимал положение выше. Имели значение история семьи, ее финансовое благополучие, взаимоотношения с императорским Двором. Склонность дочери к тому или иному жениху могли учесть, а могли и нет. Все зависело от каждого отдельно взятого семейства.
Антония, дочь генерала Кински, получила предложение в феврале 1835 года. А 20 августа она пошла под венец с князем Йозефом Франтишеком Лобковицем. Этот союз заключался сразу по любви и по взаимному решению двух семейств… Но, увы, девушке был отмерен очень короткий срок жизни – спустя четыре месяца после венчания она умерла. Сказалась сырость холодной осени…
Потрясенный князь Лобоквиц хранил память о своей супруге следующие шесть лет, но затем уступил настоятельной просьбе родных вступить в брак во второй раз. Он снова отправился в Вену, и снова наступил сезон для прекрасных контесс…
Его выбор пал на принцессу Марию Сидонию, из того же рода Лобковиц, что и он сам. Зденка, как ее называли родные, была очаровательной девушкой и отличалась крепким здоровьем: она подарила мужу девятерых детей и прожила без малого девяносто лет.
