В тот день красивый юный гимназист, гуляющий с двоюродными сестрами возле железнодорожной насыпи, учудил такое! На глазах у барышень он, увидев приближающийся поезд, лег между рельсов. Сестры, рыдая обнялись, готовясь увидеть истерзанное тело.
Огромный состав, грохоча промчался, а смертельно бледный Леонид Андреев встал с расцарапанным лицом и в истерзанной одежде. Он улыбнулся, отряхиваясь:
— Проверка силы воли!
Будущий писатель всю жизнь будет устраивать себе такие проверки. С настоящей смертью он столкнулся довольно скоро: вскоре умер его отец. Николай Иванович, орловский землемер, признанный силач и кутила, запойно пьющий, ушел из жизни в 42 года от случившегося внезапно апоплексического удара.
Гимназисту Лене пришлось подрабатывать частными уроками. На руках у матери Анастасии Николаевны, кроме старшего Леонида, осталось еще две дочери и три сына.
Будучи натурой нервной и впечатлительной, с детства избалованный матерью, выделявшей его среди других детей, талантливый мальчишка с развитым воображением хотел стать художником. В гимназии у него случилась любовь с хорошенькой, своенравной и дерзкой Зиночкой Сибилевой.
Леонид со своим византийским лицом, большими карими глазами и небрежно откинутыми назад густыми темными волосами, лет с пятнадцати ловил на себе восторженные взгляды девочек, девушек и женщин.
Гимназический роман с Зиночкой был отнюдь не платоническим и вскоре его последствия заставили задуматься влюбленных. Эмансипированная Зиночка безжалостно избавилась от этих последствий, тайно сделав аборт.
Она уговорила Леню поехать за ней в Петербург, где собиралась поступать на медицинские курсы Веры Гедройц, первой в России женщины-хирурга. В Петербурге Леонид подал документы на юридический факультет университета. Холодный и слякотный Петербург показался Андрееву негостеприимным. К тому же, была высокая плата за обучение, которую семье было не потянуть.
Но рядом была Зиночка, его первая любовь. И он ничего не мог с собой поделать. Увлеченная наукой и новыми друзьями Зина, быстро охладела к Андрееву. Тогда в тоске он впервые напился. Узнав, что у Зиночки появился новый воздыхатель, Леонид предпринял попытку покончить с собой от несчастной любви. И таких попыток в его жизни будет несколько.
«Как для одних необходимы слова, как для других необходим труд или борьба, так для меня необходима любовь,- записывал Андреев в своем дневнике. — Как воздух, как еда, как сон — любовь составляет необходимое условие моего человеческого существования…»
После этого их пути с Зиной разошлись. Андреев переехал в Москву, где стал студентом юрфака Московского университета. В Москве он начал писать рассказы.
В личной жизни его преследовали неудачи — дважды он сватался к сестре друга Наде Антоновой, красивой девушке с античным профилем. «Наивна была, как ребенок, жестока, как могут быть только жестоки дети, и ласкова, как только может быть ласкова женщина…», — писал о Наде Андреев.
Любовь к Наде превращается у Андреева в одержимость. В дневниковых записях Андреева за 1897 год появляются отчаянные строки о многочисленных ее ухажерах и о том, что в витрине фотоателье «на Арбате выставлена ее карточка, в профиль».
Барышне нравился Андреев с его буйным, неукротимым нравом, но дважды девушка отказала ему, поскольку ее родители считали безнадежным пьяницей. «Она же была покорная дочь. Поэтому она сказала: прощайте и простите», — печально констатирует Андреев.
Смущало Надиного отца — доктора Антонова и то, что молодой человек не определился со стезей: отучившись на юридическом, адвокатуру сочетал с журналистикой — публиковал фельетоны в новой политической газете «Курьер».
«Антонова ответила отказом. Писать не могу. Мука, горшая смерти. Страшно. Надежды никакой…» И снова — возвращение к водке: «да разве я живу, я пью». Через месяц: «А тут еще говорят, что истинной любви не существует! Пропито 40 р. И неведомо где утрачены часы… А сколько было безобразий. А сколько было пьяных слез, полудействительных разрывов сердца, действительных мучений…»
После неудачи с Наденькой Леонид напишет рассказ «Он, она и водка», который неожиданно для самого молодого писателя опубликовали в «Орловском вестнике». Позже в «Курьере» вышел его рассказ «Баргамот и Гараська», после которого на Андреева в мире литературы обратили внимание и заговорили о нем.
Тем временем в Москву перебралась мать Леонида с его братьями и сестрами. Теперь он вынужден тянуть всю семью, перебиваясь случайными заработками, рисуя на заказ, давая уроки. То что не было потрачено на семейные нужды, Леонид спускал в кабаках. И в это время случилась счастливая встреча.
Летом Андреев уехал в Царицыно на дачу к знакомому семейству — подтянуть в учебе гимназиста. Соседями по даче оказались очень милые люди — доктор Филипп Добров и его супруга Елизавета с младшей сестрой Шурочкой Велигорской — ясноглазой худенькой девушкой.
Красивый остроумный Андреев упивался: все дачницы сходили по нему с ума. «Меня ревнуют, из-за меня чуть ли не дерутся!» — напишет Андреев в дневнике.
Молоденькая Шурочка разобралась в Андрееве лучше записных опытных серцеедок:
— Для вас любовь — это страдание, а тех, кто вас не заставляет страдать, вы любить не можете.
Леонид метался от одной любви к другой. Он даже пытался ухаживать за замужней сестрой Шуры. А юная гимназистка терпеливо ждала: она выбрала его раз и навсегда.
Дневник Шурочки подтверждает, что Леонид и вправду завладел ее воображением: «В ночь с понедельника на вторник я видела Леонида во сне. И вот перед моими глазами рисуется картина: я на вокзале, сажусь в вагон, прощаясь с Леонидом, который тут же. Я слышу от него: Я вас люблю. На этой мысли я себя поймала. Мысленно же обозвала себя дурой».
Закончилось тем, что Леонид ей сделал предложение. Через пять лет. За эти пять лет они расставались и мирились восемь раз. Перед тем, как сказать «да», девушка поставила два условия: от алкоголя отказаться, о прежних пассиях забыть. В феврале 1902 года 31-летний Андреев женится на 21-летней курсистке Александре Велигорской.
Интересно, что Шурочку меньше всего заботила нищета Андреева, столь же равнодушно отнеслась она к его возрастающей славе и улучшению финансового положения.
Ее волновало всегда само отношение Леонида к ней, волновал вопрос об искренности мужа, ее беспокоило его здоровье, приводили в отчаяние пьяные выходки и приступы мрачности. В ее отношении к Андрееву еще до замужества было проявлено много сестринского и материнского.
В том же году началась всероссийская, но скандальная, слава Леонида Андреева, когда он удивил читателей рассказом «Бездна». По сюжету три бродяги насилуют прогуливавшуюся в лесу гимназистку Зиночку, а ее избитый спутник-юноша Немовецкий, рыдающий над бесчувственной возлюбленной, вдруг чувствует страшное, пугающее желание овладеть ею.
«Какая грязь! — возмущенно гремел разгневанный Лев Толстой. — И к чему все это пишется? Зачем?» На что Андреев невозмутимо ответил, что «Бездна» — это дочь «Крейцеровой сонаты».
Накануне свадьбы Андреев подарил невесте свой первый сборник рассказов, написав:
«И я знаю, знаю всем дрожащим от воспоминаний телом, что та рука, которая водит сейчас пером, была бы в могиле — если бы не пришла твоя любовь, которой я так долго ждал, о которой так много, много мечтал и так горько плакал в своем безысходном одиночестве…»
Странно, что при частых ссорах до брака, после свадьбы Андреевы зажили идеальной семьей. Викентий Вересаев полагал, что в то время Леонида Николаевича нельзя было «отделить от его первой жены, Александры Михайловны. Брак этот был исключительно счастливый, и роль Александры Михайловны в творчестве Андреева была не мала.
Андреев был с нею неразлучен. Если куда-нибудь приглашали, он не шел, если не приглашали его жену. Александра Михайловна заботливо отстраняла от него все житейские мелочи и дрязги, ставила его в самые лучшие условия работы. Влияние на него она имела огромное. <…>
После женитьбы он совсем бросил пить и при жизни Александры Михайловны, сколько знаю, держался крепко. Новый год мы встречали у адвоката А. Ф. Сталя, когда все пили шампанское, Андреев наливал себе в бокал нарзану. Он это называл „холодным пьянством“»…
Через десять месяцев после свадьбы у Андреевых родился первенец — сын Вадим. Молодые родители наслаждаются семейным счастьем и вместе ведут шутливый «Дневник Димискина». Димискин — шутливое прозвище маленького Вадима.
С Шурой в жизнь Андреева вошла стабильность и надежность. Эта хрупкая маленькая женщина стала настоящей хранительницей домашнего очага, самой преданной читательницей произведений Андреева и его редактором.
Но даже с Шурочкой, несмотря на несомненную любовь к ней, Леонид мог быть грубым и черствым. «Через год после брака жена точно хорошо разношенный башмак » его не чувствуешь», — сказал он однажды гостям прямо при Шурочке.
Великодушная Шура умела не обращать внимания на все эти каламбуры, понимая: у мужа есть то, что он считает более важным, чем любовь к близким, — литература, раздумья о жизни и смерти, и эти странные поступки — часть образа жизни писателя. Он просто прятал от посторонних свою любовь к ней.
Но самый жестокий поступок был впереди. В 1905 году в стране кипели революционные страсти, у подъезда Андреева, брошенного в Таганскую тюрьму за укрывательство членов РСДРП, и вызволенного Горьким, собирались мстительные защитники самодержавия, и он решил уехать из России, вместе с семейством перебравшись в Берлин.
Андреевы сняли просторный дом Villa Clara в Грюневальдском лесу, к ним присоединилась мать Леонида. Шурочка забеременела вторым ребенком. Беременность протекала благополучно и в ноябре 1906 года жена родила ему второго сына — Даниила.
Андреев был вне себя от счастья и писал с юмором знакомым: «Младенец хороший… Заграничная, брат, работа, это тебе не то что где-нибудь в Чухломе или в Хамовниках… Как бы пошлину не заплатить при выезде…»
Через несколько дней у Шуры поднялась высокая температура и она слегла. То проваливаясь в бред, то приходя в сознание, Шурочка прошептала свекрови: «Если меня не станет, пусть Леня женится поскорее…»
Шурочка понимала, что умирает, понимала она и то, чем ее смерть может обернуться для мужа. 15 ноября она умерла. Пробыв некоторое время у ее тела, Леонид Николаевич не проронил ни слова, так же молча он вышел из комнаты. И не поехал на похороны.
Ефросинья Варфоломеевна Велигорская, мать Шурочки, повезла ее тело в Россию — хоронить. Она же забрала с собой месячного Даню. Когда Шуры не стало, Андреев обрушил злобу на неповинного ребенка. Умный, талантливый, взрослый человек обвинял младенца в смерти его матери. К счастью, Даню усыновили родственники. Ребенка забрала старшая сестра Шуры — Елизавета с мужем-доктором.
Леонид уехал с сыном Вадимом и своей матерью к Горькому на Капри «поправить здоровье». Там Андреев пьет итальянское вино и пишет там одно из лучших своих произведений — «Иуду Искариота». Андреева стали называть «русским Эдгаром По».
Но личная жизнь не клеится. Андреев вовсе не утратил своей легендарной красоты, а популярность приносит ему легкие победы над девушками и замужними женщинами. Он одержим мыслью о новом браке, и тут ему не везет — отказ следует за отказом.
В столице Леонид настойчиво сватался к недавно разошедшейся с мужем Марии Карловне Куприной, но она с усмешкой отвечает: «Нет, довольно в моей жизни было и одного писателя».
Романтическая и страстная влюбленность в юную актрису Алису Коонен проходила на фоне сватовства литератора к почти неизвестной ему Матильде Денисевич.
Автор биографии Андреева Наталья Скороход отмечает: «сравнивая письма, которые он писал в декабре 1907 года обеим, видишь, что писатель, не особенно напрягаясь, использовал в любовных посланиях одни и те же словесные клише: «моя дорогая, неизвестная, далекая…»
Писатель в браке с Шурой за четыре года вовсе не пивший алкоголя, снова встает на пагубный путь. С Матильдой Денисевич его знакомит в Финляндии Корней Чуковский. В Ваммельсу Андреев строит собственный дом, который местные жители, прозвали «Замком дьявола».
Матильда Денисевич становится его литературным секретарем, а вскоре и женой. Перед венчанием, которое состоялось в апреле 1908 года, Андреев настоял, чтобы его невеста вернула себе данное при рождении имя, поскольку «каждая вторая проститутка в Петербурге в те годы называла себя «Матильдой». Свой второй брак Леонид Николаевич торопил, как мог.
Двадцатипятилетняя статная и темноглазая Анна-Матильда с дочерью Ниной от первого брака переезжает к Андрееву. Брак этот будет странным: оба супруга будут изводить друг друга ревностью и подозрениями. Анне так и не удастся приручить мужа, как это удалось Шурочке.
Родственники Андреева его новую жену не примут, несмотря на рождение троих детей: Веры, Вали и Саввы. Бревенчатый двухэтажный замок, родовое гнездо растущей семьи, на берегу реки Черной будет для них неуютным, сырым и холодным.
Практически сразу после постройки он начнет рушиться: потекут трубы, камины с тлеющими дровами не смогут обогреть пятнадцать комнат. Жена будет пенять Андрееву на непрактичность, за то, что доверил постройку дома родственнику.
Вадиму Анна не сможет стать второй матерью, а маленького трехлетнего Даню, в первый раз привезенному после разлуки с отцом в Ваммелсу, чуть случайно не утопит на санках в проруби. Леонид будет устраивать пьяные загулы, рассорится с Горьким без видимой причины, подерется с Куприным.
Теперь Андреева высмеивают в лицо, а хвалят все реже. Герои его рассказов — изгои, алкоголики и психопаты, извращенцы и анархисты. Февральская революция, которую он встретил с воодушевлением, быстро сменилась хаосом в стране, и уже совсем скоро он стал очевидцем взятия большевиками Зимнего дворца.
«Все мои несчастья сводятся к одному: нет дома. Был прежде маленький дом, дача в Финляндии, и большой дом: Россия с ее могучей опорой, силами и простором. Был и самый просторный дом — искусство-творчество, куда уходила душа. И все пропало.
Вместо маленького дома — холодная, промерзлая, оборванная дача с выбитыми стеклами, а кругом — чужая и враждебная Финляндия. Нет России…» — пишет Леонид Андреев в письме к другу.
Анна, оказавшаяся скверной матерью, совершенно перестает следить за своими детьми, и они дичают — бродят по берегу неприкаянные. Однажды Савва находит у берега морскую мину и уже было собирается стукнуть по ней палкой, и лишь свирепый окрик случайно подоспевшего отца: «Стой, выпорю!» — спасает жизнь детям.
Но Андреев недолго будет рядом нелюбимой женой и детьми. В 1919 году в возрасте 48 лет он умрет от сердечного заболевания.
