Любимчик стареющей императрицы, Платон Зубов, 24 июня 1789 года получил от неё 10 тысяч рублей и драгоценный перстень. Еще секунд-ротмистра повысили до полковника. А ведь за три дня до этого он был обычным караульным, но попал в поле зрения Екатерины II, а затем и в покои государыни! Стремительное возвышение сопровождалось щедрыми подарками. Императрица не жалела казны для своих забав.
Как и её предшественницу, Елизавету Петровну, Екатерину II часто называли «матушкой». И была эта «матушка» очень расточительна! Только за один день 9 августа 1762 года она раздала 16 тысяч крепостных.
Подарки предназначались Григорию и Алексею Орловым, гетману Малороссии Кириллу Разумовскому и еще нескольким персонам – участникам июльского переворота, который привёл Екатерину II на трон. Покорность дворянских душ покупалась за счёт душ крестьянских. И так продолжалось всё царствование императрицы.
Только на личные нужны Орловых в неделю выделялось около 10 тысяч рублей. Кроме того, фаворит получил в подарок имение Ропшу и Гатчину. Казна также оплачивала Григорию Орлову постройку дворца в Петербурге.
Огромное мраморное здание с видом на Неву должна была украшать золочёная надпись: «Здание благодарности». Но работа затянулась, Орлов умер в 1783, а строительство закончили только в 1785-м.
Впоследствии Мраморный дворец, построенный на средства казны, императрица сама же и выкупила у родных Орлова – чтобы подарить его своему внуку, великому князю Константину. Получается, что бюджет дважды оплатил дорогой дом фаворита!
Положение второго лица в государстве вскружило Орлову голову — он позволял себе называть императрицу на «ты» в присутствии посторонних, мог прилюдно обнимать Екатерину. Французский посланник Беранже записал в 1764 году: «Он держит себя с императрицей так…что поражает всех. Не признавая никакого этикета…он позволял себе такие вольности!»
До самой смерти Орлов имел ещё и пенсию от Екатерины – порядка 150 тысяч рублей в год, плюс различные подарки вроде экипажей, драгоценных камней и лошадей. Поговаривали, будто парадный костюм Григория, так обильно украшенный алмазами, что его трудно было надеть, стоил почти миллион. А ведь он был не единственным, на кого Екатерина тратила казну!
Брат фаворита, Алексей Орлов, в общей сложности получил от императрицы 30 тысяч крепостных, а драгоценностей после него осталось на сумму в 5 миллионов рублей. Это притом, что жалованье коллежского советника России в ту пору составляло 62 рубля в месяц, генерал-полицмейстер мог рассчитывать на 187, рядовой лекарь получал и вовсе крошечные 20 рублей. Быть фаворитом, или членом его семьи, оказывалось выгоднее всего…
9 миллионов рублей и 37 тысяч крепостных подарила Екатерина другому возлюбленному, князю Потёмкину. Григорий Александрович жил широко, масштабно, частенько давал званые обеды, на которых присутствовали десятки людей. Один стол «светлейшего» обходился ему ежедневно в восемь сотен рублей. А еще Потёмкин содержал пятерых племянниц, для которых не скупился на шелка и бриллианты.
Также, как и Орлову, Екатерина презентовала фавориту поместья и дворцы, и стоимость этого имущества только в приблизительном подсчете составляет… 50 миллионов рублей! А были еще титулы, ордена, просто случайные дары «от хорошего настроения».
Потёмкин был самым «обласканным» из фаворитов императрицы. «Он очень храбр, — писал о нём Шарль-Жозеф де Линь, лично знакомый с князем, — как ребёнок всего желает и, как взрослый, умеет от всего отказаться… Любит морозы, вечно кутаясь в шубы».
Новые молодые фавориты императрицы раздражали Потёмкина. В личных беседах он говорил, что ему мешает «один зуб», намекая, конечно же, на Платона Зубова. Тот не блистал ни умом, ни талантами, проводя время за игрой с мартышкой или запуская бумажных змеев. Екатерина II ласково улыбалась и писала князю Потёмкину: «Это милое дитя…искренне желающее делать добро. Он имеет доброе сердце… и, надеюсь, не избалуется».
Действительно, с чего тут избаловаться? Зубов получил от влюблённой госудырыни два с половиной миллиона рублей, плюс земли и подарки. Екатерина II также облагодетельствовала и семью фаворита. Не забудем, однако, что были у императрицы еще и недолговременные увлечения, вроде Римского-Корсакова, Зорича, Васильчикова, Дмитриева-Мамонова или Завадовского. И казна также оплачивала их расходы.
Впрочем, императрица расточала милости не только возлюбленным, но и тем, кто ей верно служил. Разнообразные дары и титул князя получил полководец Суворов, фельдмаршал Румянцев — 7 тысяч крепостных, а личному врачу Екатерины подарили полторы тысячи душ.
Немалый капитал сколотил статс-секретарь Безбородко, он же собрал великолепную коллекцию картин, а камердинер смог приобрести 2000 крепостных на подарки от Екатерины. Иван Бецкой, которого некоторые считали настоящим отцом императрицы, тоже не был забыт государыней. Ни в чем не нуждались и её приближенные дамы Перекусихина и Протасова.
У последней имелись воспитанницы – пять племянниц, породниться с которыми посчитали за честь представители знатнейших фамилий. Дело в том, что девушки были обеспечены хорошим приданым, а затем и графским титулом.
Щедрая «матушка» раздавала капиталы с таким размахом, что в России сложился целый пласт из богатейших людей, во всем обязанных императрице. Впрочем, многие состояния, нажитые в восемнадцатом веке, пошли по ветру столетие спустя.
Наследники миллионов не всегда оказывались рачительными хозяевами, и предпочитали тратить, нежели зарабатывать. А новые правители уже не пополняли их карманы с такой лёгкостью, как это делала Екатерина.
