Главная роль снова досталась не ей, и Груша была готова рыдать от злости. Она знала партию отлично! Она бы справилась лучше всех! Но Мариус Петипа не ценил эту балерину, и считал, что она откровенно плоха. Еще будучи ученицей, она услышала, как приговор: «У вас короткие толстые ноги, вы не подходите».
Капельдинер Мариинского театра в юности перебрался из Астрахани в Петербург. Акоп (Яков) Ваганов происходил из персидских армян, и свою южную яркую внешность в полной мере передал трем дочерям. Младшая, Агриппина – а по-домашнему, Груша – родилась 14 июня 1879 года. У нее были вьющиеся темные волосы и большие яркие глаза.
Она едва научилась ходить, а уже пыталась двигаться под музыку. Танец был смыслом ее жизни! Отец водил ее в театр, чтобы она могла постоять за кулисами и полюбоваться на прекрасных балерин… Как они тревожили ее душу! Как она любила рассматривать все эти великолепные па! Дома пыталась повторять, но получалось не слишком грациозно.
Жили Вагановы бедно, поэтому быстро возник вопрос: что делать с девочками? Работая в театре, Акоп мог попытаться пристроить дочерей в балетное училище. Когда младшую Ваганову привели на просмотр, то балетмейстер замахал руками.
— Ей тут не место! – высокомерно шипел он.
Груша была полновата и коренаста, ноги у нее были короткие и совсем не стройные. Какая уж тут балерина… Но Ваганов умолял взять его дочь. Утверждал, что она очень стойкая и обожает танец. Грушу оставили, но никаких перспектив в ней не видели.
Другие девочки были тонкими, с длинными руками, словно юные стрекозы. Рядом с ними Груша казалась черным шмелем. Но у нее было крепкое здоровье, она не простужалась на сквозняках, которыми «славилось» училище. Занималась в ледяном классе и совершенно не уставала… По крайней мере, Груша Ваганова не показывала, что ей тяжело.
Первый педагог, Александр Облаков, относился к Груше с равнодушием. Считал, что она зря тратит его и свое время. Потом Ваганову учил Лев Иванов, разделивший мнение коллеги. Только третий учитель Груши, Екатерина Вазем, была добрее к воспитаннице. Она много дала ей, хотя и ее одолевали сомнения: разве можно такой – на сцену?
Училище она окончила с блестящими баллами: 11 из двенадцати. Но Грушу подвел возраст! Попасть в труппу можно было только с семнадцати с половиной лет, а ей было едва семнадцать. Поэтому Ваганова осталась в училище еще на один год, после чего ее все-таки приняли в Мариинку.
Великий балетмейстер Мариус Петипа вылил на Грушу ушат холодной воды. Разумеется, в переносном смысле. Он сразу заявил, что она «не годится», и что «с такими ногами можно забыть о главных партиях». Приходилось стискивать зубы и трудом доказывать, что она все может. Груша репетировала до полуобморочного состояния, она знала все партии солисток, но ее упорно ставили в кордебалет.
— Я была тридцать третьей тенью, — позже со смехом рассказывала Груша.
Но в балете «Баядерка», в «сцене теней» были задействованы только тридцать две тени. Так что Ваганова признавалась – ее ни во что не ставили!
Балерины всегда были окружены поклонниками, мода на танец устойчиво держалась уже сотню лет. В кулуарах болтали о том, как вздыхает по Кшесинской уже женатый император Николай II. Вспоминали балерину Числову, которая вышла замуж за великого князя… Платили девушкам совсем немного, ведь у них почти всегда имелись состоятельные кавалеры! Вот и у Груши появился такой же.
Его звали Андреем Александровичем Померанцевым. Он был женат, воспитывал ребенка, но, увидев Грушу… влюбился.
До встречи с ним она была бедна, как церковная мышь. Даже потратив весь гонорар на пошив нового платья к открытию сезона, увидела, что она… нелепа. Вокруг посмеивались. Другие девушки щеголяли в жемчугах, у них на плечах были небрежно накинуты дорогие невесомые шали… Кто-то показывал подругам бриллиантовые сережки. Лишь ведущие солистки получали хорошие гонорары, а остальным приходилось довольствоваться крохами.
А ведь Ваганова старалась изо всех сил! Иногда ее выпускали на сцену в ролях «покрупнее», если надо было кого-то заменить. И она всегда знала партию от начала и до конца! И всегда привносила что-то свое! За это ее прозвали «королевой вариаций».
Померанцев сразу снял для Груши хорошую квартиру, нанял прислугу. В 1904 году – к своему ужасу! – Ваганова поняла, что ждет ребенка. Новорожденного мальчика назвали Александром, и отец не мог признать его официально (хотя позже фамилию ему дал). Этот эпизод чуть не стоил Вагановой карьеры, ведь она выбыла из строя… Но с упорством, которое всегда отличало ее, снова ринулась танцевать, едва сумела оправиться.
Произошло чудо. Ей позволили танцевать сольные партии! Да, они случались не так уж часто, но уже были! Груша подозревала, что к этому мог быть как-то причастен Андрей Александрович, но он ничего не рассказывал ей. Их отношения только укреплялись год от года, а потом Померанцев и вовсе оставил семью и перебрался к возлюбленной.
— Давай уедем во Францию, — не раз говорил он ей, — оставишь театр, мы будем счастливы.
Но Груша даже помыслить об этом не могла. Театр? Это ее жизнь. Как можно оставить жизнь?
Несмотря на колоссальную работоспособность, несмотря на любовь зрителей (ее всегда прекрасно принимала публика), Мариинка продолжала отторгать Агриппину Ваганову. Мариус Петипа, не скрываясь, говорил друзьям:
«Ваганова – ужасна. Она сегодня танцует? Не еду в театр».
В газетах, тем не менее, о Груше писали вполне комплиментарно:
«Отличилась г-жа Ваганова, танцевавшая с воздушностью и смело. Этой танцовщицей наши балетмейстеры недостаточно пользуются».
6 мая 1915 года Груша добилась своего: был издан приказ о присвоении ей звания балерины. Она больше не была артисткой кордебалета, «33-й тенью» …. Но счастье продлилось совсем недолго, только один месяц.
Возраст – а танцовщицы заканчивают карьеру рано – был как раз таким, чтобы отправить Ваганову на покой. 14 июня 1915 года, последовало увольнение со службы и назначение пенсии в размере 1140 рублей в год. К этому, от Императорского Двора, дополнительно добавили пособие в 860 рублей.
Она была раздавлена. Знаменитые артистки продолжали карьеру даже после того, как «выходили на пенсию». С ними продлевали контракты, а с ней не стали. Вышвырнули на улицу… Гражданский муж увез ее на юг Франции, развеяться, а потом продолжил настаивать: надо навсегда поселиться где-нибудь там, в Ницце.
И Груша снова отказалась! А события в России, тем временем, сменялись с поразительной быстротой. Когда произошла революция, ее супруг не выдержал. Померанцева не стало в 1917-м, и многие считали, что незадолго до этого он разорился.
Почему она не уехала? Ваганова говорила и не раз, что «просто не могла поступить так». Но ее более удачливые коллеги были уверены в другом: Ваганова никому не была нужна за границей. У нее не было славы Анны Павловой или Матильды Кшесинской. Ее ни разу не пригласили в дягилевские «Русские сезоны». Кем она стала бы в Париже? Растворилась бы в толпе.
А ей надо было на что-то жить. Тем более, что детей у нее рядом было трое! Незадолго до кончины, Померанцева взял в дом двух осиротевших племянников. Холод, тесная комната прислуги, куда их теперь выселили, отсутствие средств… Ваганова тяжело переживала этот период, но она знала – сломаться нельзя. Закаленная балетной выучкой, шла вперед.
Сначала подрабатывала в небольших танцевальных коллективах. А потом – редкая удача! – ее пригласили преподавать в то самое училище, которое она сама когда-то окончила. Многие педагоги уехали, вакантных мест было – полным-полно. Ваганова с радостью согласилась и сразу принялась за работу. Она так много знала о балете, столько сама не высказала на сцене, что теперь старалась передать это ученицам.
Вы знаете, что из этого вышло. Агриппина Ваганова стала одним из самых талантливых, самых успешных балетных педагогов в нашей стране. Она воспитала плеяду замечательных балерин, и сама всегда была для них примером.
Ваганова занимала пост директора Петроградского училища и исполняла обязанности художественного руководителя. В 1934 году она совместно с Любовью Менделеевой создала учебник под названием «Основы классического танца». Эта книга была переведена на многие языки мира.
Игорь Дмитриевич Бельский, педагог и художественный руководитель Академии русского балета, позже писал:
«Ваганова не изобрела новых движений; она обобщила существующие на тот момент техники… До Вагановой тоже были талантливые педагоги, но их методика была интуитивной. Она же систематизировала их приемы и разработала методику поэтапного обучения классическому танцу.
Ваганова сумела объединить французскую мягкость и итальянскую четкость, создав уникальную русскую школу. Её ещё одна значимая заслуга заключается в том, что она сохранила русский балет в условиях послереволюционного хаоса, сохранив его репертуар, методику и профессионализм».
До самой кончины 5 ноября 1951 года, Ваганова давала уроки танца. А шесть лет спустя после ее ухода, училище официально стали называть Вагановским. В честь нее!
